Тело в полной мере испытало выкрутасы варваров-новичков. Меня шпыняли по залу, ломали мной мебель, гнули шесты для стриптиза, демонтировали стенки и сносили остатки барной стойки. Чем дальше, тем хуже. Я попал в плен к материи. Она латала всё больше повреждений, перераспределяла энергию, но полностью обесточила тело.

Полагаю, Рога согласился, чтобы меня убил кто-нибудь из новичков. Материя отзывается на убийство особенно сильно, а боссу срочно нужны новые бойцы в братство. Один новичок поднял меня, а второй стал в боевую стойку, накапливая энергию в кулак. Материя из последних сил скрепляла структуру. Удерживала угасающие звенья, словно гниющие конечности, которые суждено ампутировать. Новичок оттягивает руку, чтобы снести структуры до основания…

Почему цепи зазвенели так поздно, для меня осталось загадкой. Но случилось то, что случилось. Единственный в этой комнате и один из немногих во всём городе я представлял, что случилось с материей Питона. А случилось нечто пугающее…

У меня не получилось изучить бешеный коктейль досконально. Ингредиент слишком сильный, чтобы познать опытным путём на себе, и слишком сложный, чтобы разобраться наблюдениями. Тем не менее кое-что я про него знал. Если представить пересечения основных и вторичных характеристик в виде костров, то усилители являлись временной вспышкой от разного вида топлива. Первое зелье, что я делал в Аквариуме – куча сухого хвороста, второе – брикет торфа, усилители от винарса – канистра бензина, бешеный коктейль – тротиловая шашка, обмотанная детонирующим шнуром. И эта шашка взорвалась прежде, чем новичок ударил.

Рецепт на основе бешеного коктейля разжигает в груди Питона топку. Звенья и вторичные связи расширяются. Повышаются температура и уровень вибрации. Структура ходит ходуном и предупредительно мерцает, но выдерживает, даруя носителю пугающее усиление.

Питон собирает энергию в груди и делает глубокий вдох. Наркотики, которыми его накачал Рога, перестают действовать. Материя очищает кровь в считанные секунды. Пит напрягается и рвёт намотанную в пять слоёв цепь. Звенья выстреливают в потолок и застревают в штукатурке.

Даже сквозь козырёк второго этажа я вижу свечение его материи. Она перекрасилась в насыщенный бордовый. Цвет остывающей лавы. Цвет крови… Боюсь представить, насколько сильно увеличилась основная характеристика восприятия, но Питон чувствует мою материю. Он знает, что я здесь, хоть и не видит меня. Он знает, что говнюки прижали меня и собираются убить. Он знает, что он должен сделать.

В двух метрах от меня взрывается пол. Паркетные доски разбрасывает в стороны. Под действием ударной волны разъезжается мебель. Меня отбрасывает, но крепкие руки варвара удерживают на месте. Новички замерли с открытыми ртами и смотрят в сторону взрыва. Материя высосала меня досуха. Она поставляет энергию только на поддержание жизни – дыхание, работу внутренних органов. Спорить с ней сложно, но я спорю. Крою трёхэтажным матом и требую чуточку сил, чтобы просто повернуть голову. Она соглашается.

Это не взрыв. В двух метрах от меня стоит Питон. Бордового цвета материя похожа на бычье сердце. Огромное и мощное, оно гоняет по телу кровь, но я знаю, что это не кровь – это энергия. И Питон заряжен ею по самое не балуй.

Новичок бросает ногу, целит в челюсть. Пит опережает его в скорости раза в три. Смещается влево, будто дёрганая голограмма, и бьёт ребром ладони в колено. Нога новичка выгибается в обратную сторону. По залу разносится хруст, от которого я содрогаюсь. А нет, не я. Трясёт парня, что держит со спины. Вернее, держал…

Питон пробивает прямой в челюсть. Ей-богу, фраза «положил подбородок на плечо» не кажется метафорой. Лицо паренька выворачивает до неузнаваемости, глаза мутнеют, материя гаснет. Гаснет навсегда, будто перегоревший светодиод.

Пит поддерживает меня за спину и помогает плавно опуститься на пол. Затем касается рукой земли, будто легкоатлет перед стартом, и срывается к Чаппи. Порох взрывается трижды. Питон разрывает дистанцию, будто порыв ураганного ветра, но всё же ядра сбивают его прыть.

Представляю, как через секунду мой друг оторвёт голову этому безмолвному засранцу, но в планы вмешивается Рога. Босс варваров сваливается на Пита, будто пикирующий коршун. Пит сносит мебель и столы, но не чувствует этого. Преграды из дерева и алюминия для него – не твёрже бумаги. Бросок Роги бесполезен, разве что Пит на секунду потерял координацию.

Звучит следующая серия выстрелов. На сей раз их пять. Ядра делают три дырки в груди, и ещё два входят в лоб. Пита ведёт. Он запрокидывает голову, цвет материи меняется с бордового на алый…

Пожалуй, так близко к смерти я оказался в первый раз. Впрочем, получать приходилось. Восстанавливать травмированную материю и корчиться в ванной с простреленными ногами. Как и в предыдущие разы, я часто отдавался инстинктам или эмоциям, но не материя. В подобных делах материя знала, что делать, намного лучше меня.

Раскуроченная структура собиралась в более или менее устойчивую модель. Но какой ценой? В конце концов она обделила даже лёгкие. Я втягивал воздух раз в десять секунд и едва ли не задыхался. Материя использовала каждую каплю энергии, каждую заначку, каждого укрывшегося халтурщика, чтобы заставить всех их заняться делом.

Новичок с вывернутой челюстью погиб на месте. Второй с переломанной ногой кряхтел и скулил. Моё состояние было средним между первым и вторым. Но моя материя лучше. Она использовала все доступные ресурсы, чтобы вернуть мне управление телом.

Ядра у Чаппи закончились, но восемь дырок сделали своё дело. Питон рычал и злился, но едва ли поспевал за двумя атакующими сразу. Он часто пропускал, много мазал, но когда попадал, варварам приходилось плохо. Их бросало на пол или подкидывало к потолку, но они давили и поджимали.

Варвары лучше других понимали, насколько важно дожать раненого соперника. Материя Пита ярче и сильнее, но она затрачивает энергию на восстановление ран от ядер. Если дать ей время, она восстановится. Варвары это знают. Они бьют сильнее, попадают чаще, прижимают к стене. Футболка Пита изрешечена дырами, промочена кровью. Лицо – сбитое месиво.

– Пришёл, чтобы снять голову своего друга, да?! Молодец! Но вместо его башки мы повесим твою! – орёт Рога и вбивает Питона в стену ударом с ноги.

Я набираю разгон. Ловлю в прицел Чаппи, прыгаю и хватаю его в охапку. Мы валимся на пол и делаем парочку перекатов. Держу руки сцепленными в замок. Хват кажется надёжным, но Чаппи выбирается так же просто, как взрослый из захвата ребёнка. Получаю два прямых удара в лицо, бьюсь затылком о пол. Глаза застилает серая дымка, я закончился…

Пит пользуется возможностью и переворачивает бой. Отбрасывает Рогу ударом с локтя, но ловит в воздухе за руку, перекидывает через плечо и лупит о землю, будто молотом. Тело Роги гнётся в неестественных позах. Пит прижимает варвара ногой к земле, обеими руками хватает за плечо и орёт, срывая голос:

– Ты ответишь, мразь!!!

Чаппи бросает меня и бежит на помощь боссу. В руке блестит голубое лезвие ножа. Он хватает Пита за шею и четырежды дырявит поясницу. В стороны хлещет кровь, но там не только кровь Питона. Кровь из оторванной руки Роги бьёт фонтаном… Пит разворачивается к Чаппи и хватает за голову. Алая структура материи на секунду становится ярче. Внутри происходит микровзрыв, ударная волна которого несёт к рукам очень много энергии. Пит кривится от напряжения. Терпит ещё три колющих ударов в бок, а после сжимает кисти. Голова Чаппи лопается, будто раздавленный фрукт. Он умирает мгновенно.

С горем пополам я перекатился на бок, чтобы досмотреть кровавую бойню в исполнении Питона. Он продырявлен по всему телу. Из него сочится кровь, будто из лейки. Материя пульсирует красным, но яркость снижается с каждой пульсацией. Эффект бешеного коктейля заканчивается. Пит рычит. Хромая и раскачиваясь, возвращается к Роге. Силы покинут его через минуту, но эти шестьдесят секунд он собирается потратить с пользой. Подтягивает к себе Рогу, прижимает ногой грудь и хватается за вторую руку…