Мы договорились встретиться у ворот в гараж. Башмак пришёл вовремя, но по внешнему виду я понял, что он только что оторвался от дела.

– Здарова! – он протянул запачканную руку.

– Добрый день! – я взял частичку мазута себе на ладонь. – Насчёт меня звонил Кумар…

– Ага! Пошли!

Встречу по моей просьбе организовал Кумар. Казалось бы, Башмак – обычный механик, заведует гаражом и тачками, но цену себе знал. Когда я попробовал назначить встречу сам, он культурно послал меня в задницу. Башмака не парило, что я – главный варщик в братстве и что я перешёл на стадию раскрытия. Свою мастерскую он считал не менее важной, чем правительственное здание. Кого попало внутрь не пускал.

Гараж битников включал четыре машины. Машина Биты, машина для приближённых – Кумар, Док, Сутулый, и две рейдовые тачки. На последних Питон и другие солдаты ездили решать вопросы силой. Выглядели они под стать своему назначению. Первые две машины – прямоугольные чёрные гробы, схожие с нашими тачками бизнес-класса, а рейдовые машины – обвешенные бронёй внедорожники на больших колёсах с зубастым протектором.

Помимо машин в гараже стояли два мотоцикла. Первый – конь Башмака, второй – Патрика. К ним механик меня и близко не подпустил.

– Ну! Чего хотел-то? Если тебе нужно куда-то сгонять, связывайся с оператором! Водитель пригонит машину к входу. А если ты вдруг решил, что можешь выбрать себе тачку, то ничего не выйдет. Для помощников выделена только одна.

– Нет. Я хотел узнать подробнее про машины. Оснащение, надёжность и так далее.

– Зачем? Ссышь, что тебя кто-нибудь поджарит?

– Вроде того, – я пожал плечами.

Как оказалось, внешний вид машины слабо соответствовал безопасности. Тачка Биты не выглядела такой же брутальной, как рейдовые машины. Но запакована была по самое не балуй. Башмак немного помялся, почмокал, но в конце концов, разговорился. Видать, нечасто к нему заходили люди, чтобы послушать про достижения техники и про его работу.

– Все боссы ездят на тачках с таким уровнем защиты, – сказал Башмак, подходя к чёрному седану Биты.

Корпус, как и стёкла, был бронированным. Усиленный капот, гибридный двигатель, колёса с подкачкой. А вот с девайсами было не так хорошо. Впрочем, я давно заметил, что этот мир отстаёт в цифровизации. Ни тебе интернета в каждом телефоне, ни GPRS, ни голосовых подсказчиков, ни навороченных бортовых компьютеров. Башмак обмолвился только о системе внутренней блокировки – тот же центральный замок, только в сотню раз надёжнее. Нажимаешь кнопку – и машина блокируется. Хоть резаком режь, хоть отбойным молотком долби, хоть гранатой взрывай. Пассажир остаётся в безопасной коробке, словно драгоценности за дверью самого надёжного сейфа.

Экскурсия прошла познавательно. Я узнал всё, что требовалось, поблагодарил Башмака и угостил элитной гербухой. Он позвал в гости ещё раз и даже обещал прокатить на мотоцикле. Распрощавшись, я убежал.

Уже четвёртую ночь подряд я выходил на улицу ночью. К счастью, статус главного варщика позволял. Пацаны из группы подготовки, которые по очереди несли вахту у входа, покорно кивали или махали рукой, когда я поднимался на лифте с первого подземного этажа на первый наземный.

Район битников стал знакомым. И не только он, но и прилегающий юго-западный. Именно через него мы ездили в цех к Варёному. Там химик жил. Об этом я узнал двумя днями ранее.

Прокачанные связи физического развития и акробатики в разы упрощали передвижение по городу. Я должен был оставаться незамеченным. Едва ли не лучшее место для этих целей – крыши. В основном по ним я и передвигался. По незнанию часто взбирался на тупиковые здания, откуда приходилось либо возвращаться, либо спускаться. Но со временем освоился и выучил ходы.

Разумеется, я не прыгал, будто человек-паук между высотками, раскачиваясь на паутине. Примыкающий к промышленной зоне юго-запад застроили растянуто и низко. Редко встретишь жилой дом выше пятиэтажки, а в основном – два-три уровня с пристройками. Я носился по ним с завидной скоростью и не уступал машинам, которые ездили по улицам внизу.

Шесть вторичных связей физического развития позволяли сильно отталкиваться, крепко цепляться и быстро подтягиваться, акробатика отвечала за приземление. Приближаясь к краю здания, я ускорялся и толкался. Группировка в воздухе, оценка места приземления, выход. Большую часть работы тело выполняло на автомате, вернее – материя выполняла. Она всегда знала, хватит ли мне сил допрыгнуть, сумею ли я ухватиться за ближайший выступ и не получу ли травму.

Иногда я увлекался. И вместо заданного маршрута отклонялся в неизвестность, чтобы отработать парочку новых кульбитов и приземлений. Во вторую ночь материя отблагодарила меня за труды.

Вторичная характеристика «акробатика» повышена до 6.

Общий объём материи увеличен до 6,40 относительных единиц.

Несколько раз я ловил на себе взгляды прохожих. Простаки никогда не задирали головы – не хватало внимательности. А вот прохожие с материей иногда замечали прыгающего по крышам человека. Трижды это случалось, когда я отталкивался от облицованного жестью края. Металл гремел и выдавал меня. Вместо того чтобы пролететь между зданиями безмолвной тенью, я предупредительно шумел. Над этой проблемой стоило поработать. Когда наступит время, тишина и маскировка сыграют главные роли.

Исправил технику опорного шага перед прыжком. Там, где было возможно, избегал шумных краёв. Материя оценила. Новая связь построилась между ловкостью и восприятием. В зеркальных стенках отражались цвета других связей, отчего её трудно было рассмотреть.

Вторичная характеристика «скрытность» повышена до 1.

Общий объём материи увеличен до 6,41 относительных единиц.

Вместе с сообщением от материи о скрытности я получил и ответ на вопрос о том мужике, который дважды появлялся из ниоткуда на точке, чтобы купить у меня гербуху. Судя по всему, он сильно преуспел в прокачке скрытности.

Около часа ночи я заметил свет фар. Чёрный седан той же марки, что и машина Биты, ехал из промышленной территории по направлению к городу. Я встретил его рядом с разваленным бетонным постаментом, где некогда стояла статуя.

Уже третий раз я провожал машину Варёного по городу. Маршрут повторился дважды, и я рассчитывал на него в третий раз. К счастью, после тяжелого рабочего дня Варёный ехал домой. Как и всегда, в машине трое. Варёный, водитель и лысый здоровяк с кривым носом.

Водитель наизусть знал, как проехать к дому босса, а я знал свою дорогу по крышам. Ускорялся, прыгал, цеплялся, перелетал и перекатывался, пока не добрался до двухэтажного особняка за высоким забором с камерами слежения. Приготовился. Чёрный седан появится через минуту…

Встречу с Варёным я представлял по-разному. Приемлемый расклад – я прихожу к нему в цех, извиняюсь и покупаю нужные суперингредиенты. Неприемлемый расклад – я прихожу в цех, извиняюсь, но Варёный не принимает извинения. Его подручные валят меня и по кусочкам спускают в отстойник. Разница между вариантами слишком существенна, чтобы полагаться на судьбу. Поэтому я выбрал свой вариант, где у меня есть право голоса…

Свет фар выглядывает с прилегающей улицы, доносится звук двигателя, из-за угла показывается чёрный седан. Чувствую, как ускоряется биение сердца. Ощущаю влажность воздуха и уличные запахи. Непроизвольно сжимаются кулаки.

Машина Варёного проезжает последнюю сотню метров. В промокшем асфальте отражаются красные фонари стоп-сигналов. Машина останавливается, открывается пассажирская дверь спереди, на улицу выходит лысый. Он бросает заспанный взгляд по сторонам и тянется к ручке задней пассажирской двери… Пора…

Три быстрых шага, толчок, группировка. Я взмываю в воздух на высоту трёх метров. Прибавить три этажа здания, получится десять. Падение с десятиметровой высоты добавляет мощности. Кулак камнем летит вниз, разгоняясь под действием силы притяжения.

Материя насыщает руку энергией. Накачивает плечо и кулак, будто гидравлическая система – поршень. Я лечу на Лысого и вижу его материю. Она на стадии раскрытия. Оранжевая. Больше, чем моя. Покоится. Я приближаюсь, и она откликается. Чувствует моё приближение. Подаёт сигнал, но уже поздно.