— Интересно…

— Не расстраивайся! Все через это прошли. Сосредоточься на том, чтобы максимально много продвинуться по своему тоннелю. Попрактикуешься, грохнешь парочку мобов, а шмотки твои мы вынесем, не переживай! — хлопает по плечу и возвращается в строй.

…. ……

Разбившись на тройки, выстраиваемся вдоль горы. Покрытый зеленью холм дырявят десятки тоннелей, уходят вглубь, превращаясь в неразличимую черную массу. Группы бойцов, кому не достался хилер, держат в руках заранее заготовленные факелы.

Слева от меня стоит тот самый пацан, что страдает после вчерашней гулянки больше остальных. В правой руке держит меч, левая прижимает к плечу утыканный штырями щит.

— А можешь сейчас хильнуть? — затуманенные глаза с просьбой смотрят на второго члена нашей тройки. — Или помазать чем-нибудь?

Мужичок тридцати пяти лет впивается губами в дымящуюся самокрутку, легкие производят облако серого дыма. Наш саппорт не похож на типичного хилера, вместо посоха или мерцающих сфер болтает кинжалом с заржавевшим лезвием, парочка таких же торчит за поясом. Лука и почти все парни, что работают с энергией, предпочитают шмотки, что бустят магическую составляющую: плащи, туники, старомодные штаны и сверкающие безделушки. Наш хилер напоминает техасского ковбоя: кожаные ботинки с острыми носами, джинсы клёш и клетчатая рубашка.

— Малой, отвали! Вот, когда кровь увижу, тогда и хильну! Нечего энергию разбазаривать!

— Заходим! — командует Рудный.

…. ……

Углубившись в тоннель метров на двадцать, оборачиваюсь. Искажаясь, солнечные лучи пробиваются будто сквозь натянутую мембрану, выйти назад не получится.

— Гена, дай свет! — просит Малой.

Ковбой собирает энергию в кончиках пальцев, поднимает руку. Искра взлетает к потолку и следует за создателем. Холодный белый свет, словно от люминесцентных ламп, расползается по стенам.

Малой идет первым, щит и меч болтаются в такт движения руками, выглядит спокойным. Ковбой непрерывно всматривается в даль, нарушает тишину:

— Ты далеко доходил?

— До третьей волны. И дальше бы прошел, если бы напарнички не склеились.

— А что после второй?

— А что во время первой?! — встреваю в разговор.

— А, ты ж первый раз, да? — качает головой и причмокивает губами. — Отлично, блин…

— И все-таки?

— Данж миксует атакующие волны между тоннелями, — отвечает хилер. — Попасться может кто угодно, но в пределах одного уровня. Мы сражались с орками, гоблинами и скелетами. Первый уровень — лажа…

Улавливаю нарастающий в глубине тоннеля гул. Может быть разыгралось воображение, но кажется, что даже ощущаю отражающуюся от земли вибрацию.

— К нам кто-то приближается, — предупреждаю парней.

— Что? — мечник останавливается и прислушивается, подтягивая к уху щит. — Я ничего не слышу.

— Бегут быстро. Много ног, — отдаю инфу в эфир, будто радист или оператор наблюдательного пункта.

Затихаем. Секунд через десять включается Малой:

— Теперь я тоже слышу! — становится в боевую стойку. — Сам все сделаю! Отойдите подальше!

Хилер направляет фонарик метров на двадцать вперед. Не нужно больше прислушиваться, чтобы уловить звуки приближающихся шагов, топот, напоминает беготню подростков по коридорам. Свет продвигается вглубь до тех пор, пока из темноты не показываются ушастые твари с зубастыми мордами. Кожу покрывает обильный слой шерсти, изогнутые ноги уступают в длине рукам, полутораметровые создания напоминают обезьян. Хлопая по земле босыми ногами, зверюшки стараются друг друга опередить. Их броня — разноцветные пляжные шорты, а оружие — копья и мечи, скорее напоминающие детские игрушки.

До контакта остается не больше десяти метров, вытаскиваю кинжал. Обезьяны заполонили почти весь тоннель, прикидываю количество голов — около полтинника.

Малой группируется, прижимает к правому плечу щит, будто укрывается от залпа лучников. Неписи заносят оружие, но наш парень действует первым. Дождавшись, когда макаки попадут в зону поражения, раскрывается, будто установленная ловушка. Выбрасывает вперед щит.

БУМ! Шипастая железяка отфутболивает пять голов и без особых усилий останавливает волну. Сминая друг друга телами, обезьяны образуют затор. Трое из тех, кто подставился под удар, больше не поднимутся, оставшиеся в ближайшее время не решатся снова бросаться в атаку. Но, не смотря на серьезный затык в драке, задние ряды, подминая под себя тела поверженных, тянутся к Малому.

Вжух! Меч защищающегося прочерчивает круг от одного края стены к другому. Клинок режет тела, будто коса заточенную траву. Тоннель наполняет ультразвуковой писк боли, землю окрашивает кровь. Копья и мечи зверюшек разлетаются в щепки под натиском богатырского удара. Становится даже немного жаль…

Искусственный интеллект обезьян не в состоянии анализировать и прогнозировать исход боя. Треть армии валяется на земле, но это не мешает им думать, что следующие ряды ждёт успех.

Прорваться становится ещё сложнее, орущие звери перелазят через тела. Пользуясь заминкой, Малой идёт в наступление, замахивается для удара щитом. Корпус проворачивается на пол оборота вправо, рука с мечом прячется за спину, как дополнительный рычаг. Нижний край щита касается земли, после чего срывается с места, будто пуля по команде спускового курка.

Увиденное в следующую секунду напоминает выстрел пробки из бутылки шампанского. Щит врезается в плотно утрамбованную массу обезьян, и три десятка подростковых тел отбрасывает в глубину тоннеля. На ноги встают не больше пяти особей, Малой расправляется с ними парочкой взмахов и поворачивается к нам:

— Идём дальше!

— Лутать не будем? — спрашивает хилер.

— Ну, нахер! — мечник переворачивает ногой одного из погибших. — Только руки замараем. Пошлите!

Боец, что в одиночку раскидал пятьдесят голов… пускай даже головок, внушает уверенность. Появляется надежда увидеть рейд-босса, но тут же подвергается сомнению:

— Ну, а сейчас готовьтесь! — предупреждает мечник. — Вторая волна самая объемная. Неписи нападут с обеих сторон, процентов семьдесят с головы и тридцать с тыла. Делай, что хочешь, Вированый, но ты должен сдержать их пока я не разделаюсь со своими. Понял?

— Ага.

— И… без обид, но…, — поворачивается к хилеру. — Ковбой, чтобы не случилось, хил оставляй на меня. Не время для благородства. Двинули!

С каждым шагом в бездонную тьму пещеры сердце бьется быстрее. Чувствую, как потеют ладони, барабанные перепонки отслеживают шорохи. Двигаюсь, постоянно оглядываясь назад, всматриваюсь в темноту. Предупредили, что враг нападет со спины, но я все равно не могу избавиться от страха увидеть резко появившуюся морду.

Отчетливо слышу, как кто-то шаркнул ногой впереди тоннеля, а через пару секунду, посторонний звук раздается за спиной.

— Дай ещё один свет! — кричу хилеру.

Пока Ковбой занимается своими магическими штучками, приготавливаю лук. Гена что-то бубнит себе под нос. Сгусток энергии в трясущейся руке то становится ярче, то снова тускнеет. Похоже, хилер испугался. “Да, БЛ*ТЬ!” ругается на свою ладонь и, второй фонарик наконец-то поднимается к потолку. Теперь мой торс проецирует сразу две тени.

— Отпусти его подальше вглубь! — натягиваю тетиву.

— Окей.

Светильник удаляется навстречу нарастающему топоту. Метров через пятьдесят свет падает на клацающие клыками рожи…

— Орки…, — шепчет хилер.

Двухметровые бугаи бегут в три ряда, цепляя друг друга плечами. Бренчат грубо выкованные доспехи, скрипят кожаные ремни и ботинки. Скопированные из Голливудских фильмов морды клацают клыками, что растут за пределами пасти.

Насчитываю на своей стороне девять голов, на Малого не оборачиваюсь — нет времени. Пальцы отпускают стрелу. Наконечник пробивает кожаную накладку на правой груди, впивается в зеленое тело на глубину до десяти сантиметров.

— АГР-Х-Х! — орет подстреленный.

Хватается за стрелу, замедляется, но напирающие со спины напарнички не позволяют остановиться. Гудит тетива, освобождаю еще один снаряд. Хэдшот! Орк опрокидывает голову и кубарем валится на землю, спотыкается и падает следующий. В моем распоряжении остается двадцать метров. Закидываю лук за спину, достаю кинжал.