В подушечки больших пальцев впиваются спусковые курки, грохот пулемета оглушает, окружающий мир превращается в звенящий шар. Свинцовые пчелы калибра восемь миллиметров жалят прямо в лоб, собравшаяся складками кожа разлетается ошметками, песок увлажняется зеленоватой жидкостью. Под натиском - пять сотен выстрелов в минуту, голова тролля опрокидывается назад, гигант останавливается.
Тело весом в пару десятков тонн кренится на спину, левая нога делает короткий шаг назад, чтобы удержать равновесие. Кажущаяся неостановимой машина проседает под моим надежным огнестрельным другом.
Поворачиваюсь к Тубе. Пати-лидер и парочка стоящих рядом бойцов открыли рты, возможно, они даже выдувают из себя стон восхищения, но временная глухота не позволяет услышать. Командующий машет рукой, за ним следует залп стрел и магических снарядов, тролль впитывает, наклоняется еще ниже. Кажется, что самая малость отделяет тушу от неизбежного падения, но крутой изгиб оказывается замахом...
- ЫА-А-А-А! - пасть разрывается ревом.
Левая рука упирается в землю, здоровяк вытягивается вперед. Дубина чертит в небе дугу со скоростью истребителя, воздух у наконечника воспламеняется, будто вокруг сгорающей в атмосфере кометы. Дубина плашмя вбивается в землю, скопившийся на конце заряд мчится вперед, оставляя после себя траншею.
Гудящее ядро пролетает в десяти метрах от повозки, раскидывая по полю стрелков и танков. Ударная волна опрокидывает телегу, ураганный ветер сдувает меня словно осенний лист.
Зыбучий песок не кажется таким мягким, когда падаешь на него с высоты второго этажа. Я ударился головой и сделал парочку кульбитов, рот непроизвольно выдавливает стон. Лежа на боку, наблюдаю, как приземляются обожженные снарядом тела. Тролль идет в атаку, скорость увеличилась вдвое, глаза горят яростью. Прет к перевернутой повозке.
- Поставьте телегу на колеса! - орет Туба.
Сражение достигло своей кульминации, стало плевать на распределение ролей, иерархию и субординацию. Хилер, командир отряда танков и безоружный стрелок кинулись к повозке.
Времени не осталось. Тролль разнесет пулемет в щепки секунд через двадцать. Петляя и спотыкаясь, бегу к телеге, боковым зрением вижу беспорядочные кровавые всплески вдали - ддшники добрались до копейщиков, парочка острых мечей дырявят и обезглавливают надоедливых засранцев.
Мужчины уперлись руками в борта, хрипят и кряхтят, повозка кренится, а потом замирает в мертвой точке. Ускоряюсь, насколько это возможно, врезаюсь плечом, деревянная дура поддается, со скрипом опускается на колеса. Парни буквально закидываю меня наверх.
Становлюсь за пулемет, поднимаю глаза. Троллю осталось сделать всего пять шагов. Снова слышу разрезающий воздух звук, вращающийся топор Тубы засаживается в ногу, в стороны брызжет зеленая кровь.
- ЫА-А-А-А! - здоровяк спотыкается, опускается на колено.
Шанс. Кладу пальцы на курки, осматриваю боезапас, горка, сложенная из пулеметной ленты, уменьшилась, но оценить насколько - сложно. Вспоминаю слова Покровского о том, что опустошу весь боезапас за полминуты. В первый залп я досчитал до десяти, прежде чем убрать пальцы со спуска, а значит могу рассчитывать еще на двадцати секундную очередь.
Лоб тролля превратился в разорванную покрышку - ошметки свисают на глаза, часть разбросало по песку, но судя по виднеющейся под ней белой кости - лоб не самое слабое место. Навожу мушку на шею, зажимаю гашетку...
Свинцовый град пуль сверлит грудь и шею, словно перфоратор. Сперва появляется небольшая ямка чуть ниже шеи, из которой под нагрудник стекает разбавленная зеленка, а через десять секунд, ямка превращается в горло небольшого вулкана, из которого брызжет зеленая лава.
Тролль орет что-то нечленораздельное, пытается прикрываться руками, отойти в сторону, но слишком поздно - я уже досчитал до пятнадцати, а значит около ста пятидесяти пуль распотрошили шею рейд-босса.
Огромное создание с туповатым взглядом заносит дубину для удара, деревяха клонит на спину. Неуклюжие ноги сдают назад, пытаются удержать равновесие, но пятисекундная очередь в подбородок ставит точку. Громила заваливается под монотонный звук падающих гильз, вокруг тела поднимается пыль, как после сноса устаревшего здания.
Я услышал собственный рев только спустя десять секунд после того, как улетела последняя пуля. Пальцы до боли в подушечках давят на спуск, тело трясет от страха и адреналина, крик помогал с этим справиться.
Оглядываюсь по сторонам. Удивленные глаза Тубы бегают между мной и охваченной пылью тушей. Рядом топчутся всего человек пять, пати понесло чертовски большие потери, вытащили катку на соплях.
Остатки пати собираются в кучки, двигают к телеге. Испуганные и смертельно уставшие лица постепенно сменяются улыбчивыми и радостными. Измученные глотки выжимают жалкие возгласы победы, оседает облако пыли вокруг тролля. На мои плечи сыпется град похлопываний. Сквозь сплошной звон в ушах различаю комплименты “красава”, “мужик”, “молодцом”. Охватывает неописуемое ощущение эйфории, по телу разливается приятная усталость от сделанного дела. Позволяю себе улыбнуться...
- Вир, - шепчет стоящий рядом стрелок.
- Вир! - тычет пальцем в гору командир танков.
- Вир! - ляпнул кто-то сзади.
- Вир, - пискнул еще один.
Вся обступившая меня рать тычет в черную точку на горизонте, их довольные лица снова искажаются страхом, бросают на меня косые взгляды.
Черная точка на горизонте стремительно приближается, уже через полминуты я различаю силуэт человека. Бежит быстро, преграды ландшафта преодолевает крутыми прыжками, кувырками и соскальзываниями.
- Ничего личного, Мирон, - Туба кладет руку мне на плечо.
С пятидесяти метров различаю правильно сложенного мужчину в костюме ниндзя. Черные ботинки, перчатки, штаны, куртка и балаклава, сквозь прорезь для глаз на меня смотрят ярко-зеленые глаза. Мужик на бегу достает из-за спины самурайский меч, лезвие светится кислотно-салатовым цветом, как кислота в мультиках.
- Не понял? - поворачиваюсь к Тубе.
- Беги, Мирон, - с сочувствием произносит пати-лидер.
Но бежать уже поздно. Последнее, что я увидел - падающего на меня ниндзя с занесенным за спиной мечом...
... ... ...
Вот это облако похоже на замок из сказки про Алладина, вот это - на трубку мира, что курят индейцы, а это... Стоп! Я снова в лесу!
Вскакиваю на ноги, шишка больно впивается в босую ступню. Твою мать! Я опять голый! Что произошло?
В памяти всплывают картинки о данже, убитом тролле, радости и ниндзе, которого называют Вир. Свербят ублюдские слова Тубы “ничего личного”...
Что произошло? Кто такой этот Вир? И почему он убил меня? Почему Туба сказал “ничего личного”? Подставил меня?
... ... ...
Спустя пять минут я иду по лесу, сбиваю шляпки мухоморов. Мои рассуждения ни к чему конкретному не приводят, а вопросов, на которые я не знаю ответов, с каждым шагом генерится все больше. Как часто мне так везло в игре? Избранный пулеметчик? Не слишком ли много внимания? Вдобавок все эти баги в ознакомительной локации...
Пропало желание играть. Посещает знакомое чувство: ты уже почти прошел сложнейший уровень, но в самом конце накосячил и слился, а когда переходишь к последнему сохранению, то понимаешь, что его нет, и теперь тебе предстоит пройти все заново. В такие моменты я закрываю игру к чертям, а бывает, что и вовсе не возвращаюсь к ней.
Все, что сейчас хочу - найти выход. Уже и со счета сбился, сколько часов провел в Тизере.
Глаза прочесывают лес в поисках тропинки или дороги, натыкаются на черное движущееся пятно - на меня бежит Вир... Прыжок, двойное сальто, блеск кислотного лезвия...
... ... ...
В следующий раз я реснулся в пустыне, долго крутил головой, но так и не увидел ничего кроме песка. Вир нашел меня через десять минут, копье с кислотным наконечником прилетело в грудь...
... ... ...
Затем было пшеничное поле. В паре километров я разглядел дым, появилась надежда найти выход. Кислотная стрела сразила меня в пятистах метрах от чьего-то лагеря.
