Отбрасываю в сторону лук, снимаю колчан, тело чувствует себя значительно удобнее, не мешает лишняя ноша. Взгляд падает на рюкзак, на врагов, на рюкзак, на врагов. Оцениваю, через сколько секунд придется уворачиваться от рассекающих воздух бит. Вроде успеваю.

Ноги в два длинных прыжка приносят меня к рюкзаку, залажу внутрь. В правой руке появляется складная дубинка, левая, до рези в ладони, сжимает рукоять ножа. Ну, давайте! Расставляю ноги на ширину плеч, сгибаю колени. Руки копируют положение крутых бойцов вроде Блейда или Лю Кенга из мортал комбат. Короче, занял крутую позу, жду очередняр.

Самоуверенность и зашкаливающая самооценка - конечно, хорошо, но спасибо голове, что вовремя включилась. Проще же гасить их по одному, не так ли? Может не будем ждать свистящий танец бит вокруг головы? Сами начнем? Окей.

Кидаюсь к одиночке справа. Приближаюсь, заваливаю корпус назад, глаза провожают биту. Прикладываюсь дубинкой по рукам, удар сопровождает глухой “тук!”. Бита вываливается, катится по земле. Отбитые руки свисают вдоль тела, будто парализованные конечности. Удар в грудь отбрасывает врага на метр. Готов.

Легко, даже слишком. Но, как же круто! Это, как играть с читами: ввел парочку найденных в инете словосочетаний - крушишь монстров с одной подачи. Стебешся. Придумываешь изощренные и эффектные виды убийств, даешь противнику фору, а потом в гневе разваливаешь направо и налево.

Поворачиваюсь к двум другим. Бегут плечом к плечу, заводят биты за спины. По очереди выключить не получится, отступаю под свистящие звуки. С интервалом в секунду отклоняю корпус назад. Промедлю - прилетит.

Трудяги без остановки машут деревяшками, лица искажаются морщинами упорства и прикладываемых усилий. Отступаю по кривой траектории, закладываю непредсказуемые виражи. В какой-то миг один запнулся перед другим, уклоняюсь, протягиваю дубинкой по лицу. Гопник отключился, обтек. Последний тоже долго не продержался, словил лезвие в бедро, дубинка отпечаталась на спине. Выгнулся, как бумеранг, прильнул к земле.

Часто дышу. Разгоняемый адреналином организм гоняет по венам кровь. Отдохнуть не дали. Гудят моторы, открываются сразу четыре гаража. Двенадцать рыл вступают в игру, наберется на целую бейсбольную команду с заменами. Твою мать...

Осматриваю периметр. Количество закрытых гаражей превышает открытые раза в три. Что же будет дальше? Кайф от лайтовой схватки сменяется мандражом, были бы стрелы, половину ушатал бы издалека, а так...

Деваться некуда. Беру пятнадцати секундный тайм-аут, чтобы отдышаться. По-крепче сжимаю оружие, с криками влетаю в замес.

Шаг назад, уворот, касание ножом, удар... Кувырок, отскок, укол, толчок, пинок... Присед, подшаг, уклонение, пырок, захват... Замах, бросок, блок, пропуск, падение... Поднялся, вытер кровь, резанул по шее, ушел, пропустил, упал на задницу...

Вскакиваю после очередного нокдауна, главное не дать себя окружить. Левая рука больше не воюет, только и успевает блокировать падающие на голову удары. Нож валяется где-то на земле, кажется, что потерял его давным-давно, хотя бой, вряд ли, длится больше пяти минут. Рука посинела, каждый следующий стук отбивает мышцы, поднять ее, становится целой проблемой. Развалили к херам часы. Глаза падают на расплющенный циферблат с погнутыми стрелками, злость заряжает энергией на еще парочку выпадов. Каждая отлетающая от дубинки голова вызывает улыбку на кровоточащих губах. Кончаются, суки... Кончаются!

Рукавом куртки вытираю ползущую со лба кровь. Рассматриваю перед собой трех беснующихся уродов, понимаю, что шанс выбраться из передряги живым все-таки есть. Жертвую левой рукой, которая итак уже избита до костей, прикрываюсь, будто щитом, иду в наступление. Глаза красным не светятся, но разрываемый на части злостью и обидой джебошу козлов, три-четыре маха разбрасывают гопников по бетону. Оборачиваюсь, тел в вертикальном положении не вижу. Сгибаюсь дугой.

Цех шумит стонами. Пытаюсь втянуть в легкие воздух - не выходит, их будто вакуумом сжало. Попытки сопровождаются хрипами, откашливанием мокроты. Выдохся.

“Дж-ж-ж-ж-ж-ж-ж” - звук электромоторов поднимает волосы на затылке, холодящий страх сковывает мышцы. Зажмуриваю глаза. Не хочется даже смотреть, что меня ждет на этот раз. Дайте передохнуть, сволочи!

В какой-то миг показалось, что парочка пропущенных в голову повредила мозг. Раздражающее жужжание электромоторов лезет в уши со всех сторон, ранит боевой дух не меньше, чем бейсбольные биты.

Разгибаюсь, открываю глаза. Не показалось... Двери гаражей открываются слева, справа, спереди и сзади. Их. Восемь. Штук.

Количество ног, которое вижу сквозь увеличивающиеся щели, дизморалит, наводит панику. Двадцать четыре головы думают о том, как бы сделать из меня отбивную. Полные сил руки сжимают биты, ноги топчутся в ожидании.

Эти неписи оказываются более терпеливыми. Дожидаются, пока гаражи откроются полностью, идут шагом.

Майкой вытираю лицо. Остается кровавое пятно вперемешку с потом. Проверяю левую руку, синяя конечность бьет тревогу ноющей болью, ни на что не годится.

“Дж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж”.

Гопники прошли четверть пути, когда электромоторы убили во мне последнюю щепотку мужества и желания сражаться. Открываются остальные двери. Все. Подступивший к горлу ком и судорожные моргания мешаю сосчитать, сколько их. На вскидку - еще штук пятнадцать. Похоже, это конец.

Что за дерьмо?! Ну правда! Это же нереально! Кто вообще придумал такое?! Уровень должен быть проходимым, иначе какой смысл? По классике жанра сейчас перед ними должен обвалится пол, или с потолка спустится Росомаха, и мы на двоих раскатаем эту орду. Ну или я должен апнуть левел и бахнуть на триста шестьдесят испепеляющим кольцом. Или... Или скушать антиспиды...

Рука ползет в карман. Капсула пострадала, сплющилась одна из половинок, но главное - герметичность не нарушена. Пальцы несут неведомую хрень ко рту, зажимаю в передних зубах.

Оглядываюсь по сторонам в поисках ножа. Хотя, нахер он мне? Хорошо, если левая рука удержит стакан воды. Какой нож, о чем, ты? Но есть же еще хилка, может заточить ее, а уже потом пилюлю с сюрпризом? Нет. Хилку оставлю прозапас.

Пока решал, что да как, фанатский сектор полностью вышел на поле. Человек семьдесят-восемьдесят прут на однорукого бандита. Идут средним темпом, мотивирующие речевки не кричат, шарфов в цветах любимого клуба не несут. Только биты и целеустремленные глаза.

Глотаю, когда первые ряды подошли на расстояние в двадцать метров, капсула с трудом пробирается по пересохшему горлу, подталкиваю густой слюной. Упала.

По конечностям пробегает уже привычный импульс. Что хилка, что красная пилюля, что эта - ощущения примерно одинаковые, плюс-минус. Отличительной особенностью последней стал холод в голове, словно в черепушку влили черпак жидкого азота. Чувствую, как сжимается мозг, трещит башка.

Через секунду боль отступает. Окружающие объекты, стены цехов, пол и даже собственные руки окрасились оранжевым цветом, как будто на сетчатку наложили фильтр. Затихли шаги врагов и похлопывания битами, уши целиком и полностью заполняют удары собственного сердца. Та - ... ... ... - дам, поднимаю голову, вращаюсь вокруг своей оси, та - ... ... ... - дам, гопники замерли, но не полностью, двигаются, будто в слоу мо, та - ... ... ... - дам. Сердце замедлилось раз в пять.

Понятно. Антиспиды замедляют время, либо ускоряют меня - не важно. Важно, что кромсать нужно неписей, пока действует. Поехали!

Бегу вдоль первого ряда, правая рука, словно станок, машет дубинкой. Представляю себя в качестве волшебной феи, порхаю вдоль приклонивших головы слуг, благословляю их прикосновениями волшебной палочки. Только вместо божественного света и хорошего настроения, чуваки получают глубокие нокауты, сотрясы и черепно-мозговые.

Я очень быстр. Очень! Бью первого, тот начинает падение, его корпус отклоняется на сорок пять градусов, а я в это время прикладываюсь уже к башке шестого.