— Эй, Мин! — я пнул его ногой под задницу. — Что с тобой?!

— Уже почти закончил.

Я наклонился и заглянул ему в глаза — огромные зрачки и стеклянный блеск. Понятно — чтобы он тут не толок, уработался он в дрова. Я на всякий случай вышел из этого коксо-круга и решил подождать, Мин закончил, вывернул белый порошок на лист и посмотрел на меня:

— Фу-у-ух! Готово!

— Для чего это? — я показал пальцем на муку, понимая, что по-другому сейчас с ним разговаривать бессмысленно.

Травник поднялся на ноги и почесал голову. Вокруг полетела белая пыль.

— Слезоточивый порошок! — ответил он, улыбаясь.

Ему дал кто-то по голове? Мука, которую он натолок, и близко не походила на слезоточивый порошок.

— Не похоже, — ответил я.

— Ха! — травник хохотнул. — Это только одна его часть!

— А где остальная?

— Вон!

Проследив за его пальцем, я чуть не упал на задницу. Не знаю — сколько часов он провёл в своей порошковой эйфории, и как выдержало дно у котелка, но порошка он натёр — хренову тьму! В углублении скалы лежали две кучи, каждая из который потянет на пятилитровую бутыль! Одна гора была зелёного цвета, а другая — белого. Мин взял с земли листочек с порошком и пополнил им белую кучу.

— Слушай, дружище! — я посмотрел в его убитые глаза и улыбнулся. — В прошлый раз я немного вспылил из-за того, что ты сделал мало порошка. И сейчас я очень рад, что ты осознал свою ошибку и исправился, но хочу напомнить тебе одну ма-а-аленькую деталь… МЕНЯ, БЛЯ, ПОХИТИЛ ГОЙНУС! ТЫ НАХРЕНА С ПОРОШКОМ ТУТ ВОЗИШЬСЯ?!

— Смотри! — Мин лыбился как ребёнок на новогоднем утреннике.

Травник поднял с земли скорлупу от ореха размером с шарик для пинг-понга. В правую половину натолкал белого порошка, а в левую — зелёного, получился этакий десерт с двуслойной начинкой. На границу, где разные порошки соприкасались, травник положил высохший лист, достал из кармана два фиолетовых камня и ударил друг о друга. Искра из огнива упала на листок, и тот начал тлеть. Мин пошустрому отошёл метров на пять и показал мне жестом — чтобы я тоже отошёл. Ну окей.

Листик слегка разгорелся, и внутри что-то зашипело. Скорлупа подпрыгнула от земли и хлопнула, будто взорванный пакет из-под чипсов, порошок разлетелся на несколько метров густым облаком, часть его унесло ветром.

— Ну как?! — глаза Мина светились.

— Прикольно! — я почесал затылок и улыбнулся.

И ведь реально было прикольно! Будто маленькая дымовая граната взорвалась. Похоже, годы работы со слезоточивым порошком не прошли даром, но что он собирался с этим делать?

— Зачем так много порошка?

— Для этого! — Мин показал пальцем на тыкву, что лежала возле дерева. — Набью тыкву порошком, отнесу в пещеру и подожгу! Порошок разлетится, и задание будет выполнено!

Штырило Мина знатно, если он считал, что так просто занесёт тыкву в пещеру и выйдет живым. Как он себе это представлял? Мауги разойдутся в стороны, и вожак лично покажет ему дорогу?

Но в целом-то, травник думал в верном направлении, его план нужно было лишь немного подкорректировать трезвой головой и, кажется, у меня появилась идея.

— Круто я придумал? — спросил травник.

— Круто-круто, — я почесал бороду. — Готовь тыкву, а я пока кое-куда схожу.

На вас действует проклятье Ратхари.

О себе напомнило проклятье. Я вытянул руку и хотел спросить у Мина про змею, но, остановился. Что он мне ответит в таком состоянии? Скажет, что у меня очень красивый браслет? Вернёмся к Ратхари, когда Мин проветрится.

…….

Пока Мин занимался тыквой, я сходил в джунгли и нарезал лиан, сплёл их в косички и получил крепкие верёвки, из которых связал что-то вроде корзины, от которой пустил петлю и пару свободных концов. На всё про всё ушло около часа.

Когда я вернулся к пещере, Мин заканчивал с начинкой для тыквы. Судя по тому, как травник смачно отрыгивал и вытирал рукавом жёлтый сок с бороды, большую часть тыквы он сожрал. Крыло его всё ещё знатно, хотя в этом были и свои плюсы. Во-первых, он не доставал меня своими дурацкими расспросами, во-вторых, не обзывал «негожим», а в-третьих (и это было самым главным плюсом) криворукий травник на удивление хорошо справлялся с работой.

Говорят, что у ослепших людей обостряются органы чувств — слух или обоняние, что-то похожее случилось и с нашим травником — убавилось в мозгах, но прибавилось сноровки в руках.

Наполнив тыкву порошком, Мин подвёл фитиль — пропитанную смолой тряпку, а я уложил заряженную тыкву в корзину и проверил на крепость. Годится!

…….

Дубина разбойника с уроном 16–18 делала свою работу гораздо лучше ножа. Маугов нулевого уровня Митры я сносил с двух ударов, сказывался увеличенный урон от оружия и поднятый уровень. Получив первый уровень, я чувствовал над нулёвками не только физическое, но и моральное превосходство.

Троих маугов малых я прикончил, потому что те оказались слишком агрессивными. За них мне дали чуть больше тридцати Митры, однако на новой шкале уровня тридцатка оказалась почти незамеченной. Ещё две нулёвки, получив близкие к смертельным ранения, убежали в джунгли.

Мауга первого уровня Митры я хотел обойти стороной, но тот учуял человеческий запах и погнал на меня, словно бык, не поднимаясь на задние лапы. Я отработал его как тореадор, в последний момент упрыгивая в сторону и прикладывая дубиной по боку. Мауг. Уровень Митры — 1 скопытился с трёх забегов. Он отсыпал мне пятнашку Митры, но перед смертью всё же умудрился хлестануть по ноге, полоска здоровья замерла на границе красного.

Следующая попытка началась «за здравие», но едва не закончилась «за упокой». Я снёс маугу две трети здоровья, и зверь, испугавшись, ломанулся в сторону пещеры, где у самой границы леса его ждал Мин. К счастью, я вовремя заметил, что мауг хромает на сломанную лапу. Ну уж нет! Ты нам нужен здоровым! Я догнал его в пяти метрах от держащего факел травника, вытянулся в прыжке и, вложив в удар силу обеих рук, смёл тушу мауга в сторону. Обошлось. Однако приземление грудью на торчащие корни стоило мне ещё нескольких процентов здоровья, полоска покраснела.

После погони наполовину просела выносливость, но довольно быстро восстановилась. Отчасти на это повлияла моя способность «сильный телом».

Мауг малый. Уровень Митры — 0 доедал кролика, когда я подкрался сзади. Он ворочал тушку носом и кайфовал от запаха. Наученный опытом я не стал бить его по лапам и вместо этого приложил по спине, зверь ринулся прочь, потеряв половину здоровья. Вторым ударом в пол силы я подправил траекторию его отступления и побежал следом.

Мауг хотел сбежать с протоптанной мною тропинки, но ему помешали заваленные проходы. Я заранее наложил между деревьями палок, а ещё прикрыл их ветками с густой листвой, чтобы придать баррикадам объём. Зверь тыкался в завалы носом и бежал на Мина.

— Поджигай! — крикнул я травнику, разглядев впереди пламя факела.

Мин поджег фитиль и отскочил в сторону, а я скрестил пальцы и с замиранием смотрел, что же будет дальше.

Зверь бежал по тропе, которая вела его прямо к Медной пещере. Между стволами двух деревьев, будто паутина, висела сплетённая сетка из лиан, порвав её, мауг помчался дальше. Всё шло по плану. Его ничуть не беспокоили остатки лиан на шее, а ещё он так сильно испугался и спешил в пещеру, что не обратил внимания даже на дымящуюся тыкву, которую тащил за собой.

Мауг уже почти скрылся в Медной пещере, когда мы выбежали из леса. Верёвки, к которым крепилась корзина с тыквой, оставались целыми, а фитиль продолжал дымиться. Больше от нас ничего не зависело. Оставалось ждать.

Взрыв был негромким. И вопреки тому, как это бывает в крутых блокбастерах, из горла пещеры не показалась струя огня, и не вылетели клубы слезоточивого порошка. Хлопок. Треск кожуры. И тишина. Я ожидал услышать визжание маугов и топот их лап, но ничего не произошло. Порошок не сработал? Мин напутал с пропорциями?

— Как же башка болит! — Мин потрогал висок и покривил лицом, глядя на свою выпачканную порошком одежду.