Мы еще встретимся с потомством Стефании как владельцами Палестрины и, касаясь в истории XI века междоусобных войн знати, не раз будем возвращаться к этому городу.

Исполнить то, в чем отказал императору Оттону Никифор, изъявил согласие его преемник. Ровно год спустя после своего отъезда из Константинополя оскорбленный Лиутпранд мог с удовольствием узнать, что могущественный властитель Восточной империи пал под мечами убийц. На греческий престол в Рождество 999 г. вступил Иоанн Цимисхий, которым убийцы были введены во дворец. Иоанн дружески принял послов Оттона, явившихся с пожеланиями благополучного царствования, и дочь младшего Романа была помолвлена с Оттоном II. В свои юные годы эта принцесса пережила в родительском доме ужасные трагедии; она видела, как умирал ее отец, отравленный ее же матерью, императрицей Феофано, как затем мать ее стала женой Никифора и далее перешла в объятия его убийцы Цимисхия, который, возложив на себя окровавленную корону, заточил эту пленительную по своей красоте женщину в армянский монастырь. Выросшая под небом Востока, свыкшаяся и с греческим языком, и с греческим искусством, юная Феофано последовала на Запад, волнуемая тревожными сомнениями; ей предстояло там жить среди суровых воинственных саксов в городах, на которых климатом и отсутствием культуры была положена печать варварства.

Императорская невеста следовала в сопровождении Геро, архиепископа кельнского, двух епископов и многих графов и герцогов; она высадилась в Апулии и вступила в Рим 14 апреля 972 г., где была встречена своим женихом. Юному цезарю было 17 лет; имея привлекательную наружность, он выглядел совсем еще юношей, но был высокообразован, смел и обладал большими способностями; в его небольшом теле жила душа героя. Юная невеста, которой было едва ли больше 16 лет, отличалась и умом, и красотой. В руки этих двух людей отдал состарившийся Оттон будущее империи. Иоанн XIII короновал Феофано 14 апреля и одновременно повенчал ее в присутствии знатных лиц Германии, Италии и Рима, после чего последовали блестящие празднества. Казалось, что Восток примирился с Западом, когда совершался этот происходивший в первый раз брак императора Запада с византийской принцессой. Тем не менее в действительности этот блестящий брачный союз не дал никаких положительных результатов; плодом его был замечательный ребенок, который был преисполнен почти болезненной по своей страстности любви ко всему греческому и римскому и презирал свою собственную родину. После свадебных празднеств императорская фамилия удалилась в Германию, и вскоре, 6 сентября 972 г., умер Иоанн XIII.

Его преемником был Бенедикт VI, сын Гильдебранда, римлянина германского происхождения, бывший раньше диаконом VIII округа; последний уже не назывался больше Forum Romanum, a Sub Capitolio. За дальностью расстояния императорское утверждение было получено нескоро, и Бенедикт VI был посвящен только 19 января 973 г. С провозглашением Бенедикта папой возникли снова внутренние раздоры, так как римляне, несмотря на утрату ими избирательных прав, все-таки продолжали выставлять кандидатов. Императорская партия предложила Бенедикта, но национальная партия стояла за Франко, сына Ферруция. Пока старый император был жив, его властная рука держала римлян в страхе, и Бенедикт был про. возглашен папой; но великий монарх, сделавший германцев господствующим народом в Европе, умер 7 мая 973 г., и римляне немедленно восстали против Бенедикта и заместили его своим кандидатом. Юность Оттона II, необходимость для него остаться в Германии, чтобы обеспечить там свою власть, и затем обещания помощи со стороны византийских правителей Южной Италии – все это давало надежду римлянам на то, что действия их останутся безнаказанными. И казалось, что теперь наступил момент, когда древние права, а может быть, и вообще независимость от чужеземной власти снова могут быть достигнуты.

Во главе национальной партии в то время стоял могущественный род Кресцентиев. Предки этого рода так же, как и родоначальники Альберика, неизвестны; но род этот был древний, так как имена Кресцентий и Кресцент были известны уже при императорах, хотя и не раньше III века. В первый раз имя Кресцентия упоминается в placitum Людовика III в 901 г.; затем мы встретили вельможу этого имени при Альберике; далее, мы упоминали о Кресцентий a Caballo Marmoreo, присутствовавшем на ноябрьском соборе Оттона I, и, наконец, в книгах Фарфы, как мы видели, отмечено, что дочь этого Кресцентия, Теодоранда, была повенчана с Бенедиктом, племянником Иоанна XIII. Затем сын того же Кресцентия, Иоанн, в 966 г. руководил контрреволюцией.

Прозвание a Caballo Marmoreo – одно из самых замечательных римских прозваний. Под caballo marmoreo подразумевались два колоссальных изображения коней с их укротителями. Эти знаменитые произведения древнего искусства так же, как и три статуи Константина и его двух сыновей, находящиеся в настоящее время на площади Капитолия, стояли тогда на Квиринале перед термами Константина и о них-то, вероятно, создалась та замечательная легенда, которая приведена в Mirabilia. Невежественные пилигримы с изумлением смотрели на голых великанов и, прочтя на пьедесталах имена величайших афинских ваятелей, решали, что эти имена относятся к самим укротителям лошадей. Придя к такому заключению, пилигримы рассказывали дальше так: «Некогда двое молодых философов, Пракситель и Фидий, пришли к императору Тиберию. Заметив, что они голые, император удивился и спросил их об этом. Они отвечали: мы голы потому, что перед нами все обнажено и открыто и мир для нас ничто; мы можем до слова повторить тебе даже то, о чем ты размышляешь в своей опочивальне в ночной тиши. Тогда Тиберий сказал им: если вы это можете, я награжу вас так, как вы пожелаете. Они отвечали: деньги нам не нужны; мы хотим чтобы нам был воздвигнут памятник. Когда на следующий день философы действительно изложили императору его самые сокровенные мысли, он приказал поставить им памятник, т. е. диких, попирающих землю коней – символ могущественных властителей мира. Но придет время, когда явится более могущественный царь, который укротит коней, т. е. обуздает власть государей мира. Возле лошадей стоят полуобнаженные люди с поднятыми руками и сжатыми кулаками; эти люди предсказывают будущее, и так как они сами обнажены, то и их знанию открыто все. Сидящая тут же женщина, обвитая змеями и держащая перед собой чашу, означает Церковь с ее множеством писаний Но постигнуть их может только тот, кто окунется в эту чашу». Таково предание о Caballi Marmorei. По – видимому, рядом с изображениями укротителей коней стояла в то время еще статуя Гигиен со змеей, пьющей из чаши; и эта статуя в представлении народа являлась символом церкви.

Таким образом, Кресцентий прозывался a Caballo Marmoreo по месту своего жительства и это прозвание сохранялось у римлян еще в позднейшее время. Нет сомнения, что члены семьи, принадлежавшей к роду Кресцентиев, построили себе замок на развалинах терм Константина, – может быть, на том самом месте, где стоит ныне дворец Rospigliosi. Многие римляне носили прозвище по месту своего жительства, и так как местность часто называлась по имени находившегося в ней памятника то мы встречаем в Л веке римлян с прозваниями, звучащими очень странно. Эти прозвища приковывают к себе наше внимание, воскрешая в нашем представлении древние памятники, все сведения о которых иногда исчерпываются такого рода прозвищами. Так, нам известны Роман и Григорий a Campo Martio, Иоанн de Campo Rotundo, Серий de Palatio, Бенедикт a Macello sub Templo Marcelli (с рынка у театра Марцелла), Дурант a Via Lata, Ильдебрандо a Septem Viis, Грациан a Balneo Miccino, Иоанн a S.-Angelo, Франко a S.-Eustachio, Риккардо а Sancto Petro in Vincula, Петр de Cannapara, Bonizo de Colossus, Андрей de Petro, получивший свое название от переулка у Колизея. Из таких прозвищ создавались иногда родовые имена у знати, как, например из S.-Eustachio – Santo Statio. Но народ уже давал прозвища некоторым лицам так же по их особенностям, и из таких прозвищ действительно произошли собственные имена; так, например: Кресцентий Пятизубый, Адриан Короткошея, Бенедикт Баранье Рыло, Иоанн Сто Свиней, Лев Короткие Штаны. Тем не менее сохранялось также и обычное обозначение сына по имени отца или матери: Стефан de Imiza, Leo de Calo Johannes, Azone de Orlando, Бенедикт de Abbatissa, Иоанн de Presbytero, Кресцентий de Theodora.