— Константин Георгиевич, — сказал Саша, — это какая-то ошибка. Отец уже год как признан абсолютно здоровым, с него снята инвалидность. Нас с мамой должны были снять с учёта.

— Саша, я не спорю с тобой, но пойми меня. Я, как директор школы, лицо подневольное. Если я не выполню распоряжение нашего министерства, вот оно, — директор потряс в воздухе листком бумаги, — меня тут же снимут с этой должности, и только потом, может быть, начнут разбираться по существу дела. И даже, если восстановят в должности, то уже не в этой школе. А мне очень не хочется уходить из нашей школы. Я столько уже сил в неё вложил, и коллектив подобрать было совсем не просто.

— Извините, Константин Георгиевич, конечно, вы правы. У меня только просьба будет, напишите для меня бумагу, что я являюсь учеником пятого класса, чтобы меня в санатории в 4-й класс не упрятали.

— Это я прямо сейчас сделаю. Посиди тут, подожди. Или иди, сходи в класс, попрощайся с ребятами. Познакомиться-то успел хоть с кем-нибудь?

Саша вздохнул:

— Только с Настей Морозовой, с Юрой Аничкиным и Татьяной Федотовой. И ещё с Лыковым Серёжей успел пару раз в шахматы сыграть.

— Выиграл?

— Нет, конечно. Он, по-моему, в силу 1-го юношеского разряда играет. Хотя говорит, что у него третий. А мне в доме пионеров нынче весной присвоили четвёртый юношеский разряд.

— Ну, беги. Бумага через 15 минут будет готова. И не расстраивайся. Тебя в санатории обследуют и, если ты здоров, то, скорее всего, отправят домой. А если не отправят, то ты только здоровее будешь. Это же санаторий, а не больница. А мы тебя здесь ждать будем.

Выйдя из кабинета, Саша задумался. Отправка его в санаторий нарушала его планы в отношении класса, о которых он успел сегодня проболтаться Насте. Пообещал ей, что их класс через полгода будет первый по успеваемости. Он хотел каждому своему однокласснику поставить заклинание улучшения памяти и повышения интеллекта. Каждое это заклинание требовало 100 единиц маны. В классе 30 учеников, не считая его самого. 30 раз плести по два заклинания? Да ему час потребуется, и к каждому подойти надо будет. Хорошо бы как-то всем сразу оба заклинания активировать.

Как уже часто бывало, ответ пришёл от его подсознания, которое владело всеми знаниями Жерара. Саша понял, что нужно сделать. Свои метки он всем в классе уже поставил. Осталось сплести заклинание создания кластера и активировать его. Он привычно подключил созданное заклинание к своему накопителю. Кластер был создан за пять минут. Вторым шагом было создание пакета из двух заклинаний — улучшения памяти и повышение интеллекта. Внезапно Саша интуитивно подключил к ним ещё одно заклинание — увеличения физических кондиций. И созданный пакет заклинаний активировал и направил его на созданный кластер учеников, используя для этого свои метки. Заклинания воспринимали кластер из группы людей как единый организм. В результате, тратилось значительно меньше энергии, это раз, и во-вторых, не нужно было создавать одно и то же заклинание 30 раз. Достаточно было одного. И для передачи заклинания не обязательно было приближаться близко. Заклинание не могло промахнуться мимо кластера учеников из 30 человек, каждый из которых имел на своей ауре Сашину метку. Саша подошёл к кабинету, в котором шёл урок в его классе и запустил подготовленный пакет заклинаний.

— Через полгода посмотрим, к чему это всё приведёт, — подумал Саша.

Вечером он «обрадовал» своих родителей своей новостью об отъезде в санаторий. К его удивлению родители почти не возмущались.

«Да, они хотят отдохнуть от меня! — неожиданно догадался Саша. — Ну, конечно. Кстати, нужно мать вылечить. Вот же дурак. Всех кругом лечу, а про мать забыл».

Заезд в санаторий начался с конфликта.

— Для меня твоя бумажка, — главный врач санатория взмахнул Сашиной справкой из школы, — филькина грамота. Я руководствуюсь своими инструкциями. Вот у меня на столе лежит список фамилий текущего заезда, присланный из министерства здравоохранения. Против каждой фамилии указана дата рождения, где человек учится и в каком классе. Есть и специальные пометки, о которых тебе знать необязательно. Вот есть в списке Смирнов Александр Андреевич, 1 октября 1941 года рождения, станция Сосновка, Пушкарёвский район, неполная средняя школа, 4-й класс. Поэтому прения открывать не будем, проходи в комнату для 4-го класса и устраивайся.

Когда Саша молча повернулся и пошёл из кабинета, ему вдогонку в спину прилетело:

— И скажи спасибо, что я тебя в третий класс не определил, где тебе по возрасту положено быть.

«Ну, что же, пусть будет 4-й класс, так может даже лучше, он не будет отвлекаться на учёбу и сосредоточится на магии», — думал про себя Саша, крутя головой в поисках хоть кого-нибудь, кто мог бы ему подсказать, где находится его 4-й класс.

Язык до Киева доведёт, вот и он вскоре стоял перед дверью с номером 4, через которую пробивался в коридор шум и гвалт. К нему подошла молодая женщина в белом халате и спросила:

— Ты сюда, мальчик?

Саша посмотрел на неё и кивнул.

— Как тебя зовут?

— Александр Смирнов.

Женщина достала из кармана листок, по-видимому со списком 4-го класса и стала его просматривать. Дошла до его фамилии и обрадованно (и чему радоваться, собственно говоря) сказала:

— Да, ты есть в списках. Ты только что приехал?

Саша кивнул.

— А вещи твои где?

— Пока в раздевалке оставил.

— Тогда пошли со мной в каптёрку, получим для тебя постельное белье, а заодно и пижаму с нижним бельём и тапочками.

Так началась его санаторная жизнь. Главврача звали Вадим Лазаревич Левитин, женщину, которая его встретила, звали Раиса Матвеевна, она была простым врачом, прикреплённой к 4-му классу, навроде классной дамы. В санатории они назывались кураторами.

В санатории было семь классов и дошкольная группа. В каждом классе было от 15 до 25 человек, мальчики и девочки. Дошколят было больше сорока человек, да школьников сотни полторы, мальчиков и девочек примерно поровну. Все дети были разделены по возрасту по трём корпусам. Корпус для дошкольников, для начальных классов, для средних классов. Старшеклассников в санатории не было. Самые старшие — это семиклассники. В этом заезде семиклассников было мало, всего 18 человек. Двенадцать девочек и шесть мальчиков.

Врачебные кабинеты были в каждом корпусе. В спальные комнаты детей пускали только перед сном. Мальчики и девочки спали в разных комнатах. Дошколята спали все вместе в огромной комнате с высоченным потолком. По-видимому, первоначально она предназначалась для спортзала, но впоследствии было принято другое решение.

В распоряжении ребят были классы, в которых проводились занятия, игровые комнаты, комнаты отдыха, спортзал и большой зал для общих собраний и концертов. В каждом корпусе была своя столовая.

В санатории был установлен строгий распорядок дня. С утра перед подъёмом в каждую палату заходила медсестра и всем ставила градусники, затем через пять минут подъем, утренняя гимнастика в коридоре, умывание, туалет, завтрак, школьные занятия, обед, послеобеденный отдых, прогулка на свежем воздухе, время для самостоятельных занятий по школьным предметам (самоподготовка), полдник, врачебные процедуры, ужин, подготовка ко сну, отбой, сон.

В течение всего дня проводились индивидуальные врачебные процедуры. Раз в месяц, школьные занятия заменялись глобальными врачебными осмотрами. Проводились коллективные игры на свежем воздухе. Короче, ребята постоянно были заняты и не скучали.

Работали несколько кружков для ребят разного возраста. Для малышни — кружки по рисованию, лепке, вырезанию из бумаги. Дети постарше занимались музыкой, пением, тем же рисованием, доступными видами спорта. Старшие ребята зимой ходили на лыжах, вторая смена в санатории, которая была во втором учебном полугодии, в мае ходила в однодневные походы, собирала майских жуков. Их принимали в аптеках по 5 копеечек за штуку. Работал театральный кружок, он же литературный.