— Мой царь! — воскликнул тем не менее восторженно он, — какое счастье лицезреть Твое величество в своём скромном доме! Царь Хатшепсут посещала недавно меня до этого инцидента с проклятыми мятежниками, надеюсь теперь она сможет делать это чаще и всё, благодаря гению Его величества, как полководца!

Дальше он стал разливаться соловьём, какой я замечательный, великий, а слуги тем временем принесли второй трон, который поставили напротив него, на быстро сооружённом из мраморных плит равным по высоте подмостке и он пригласил меня сесть первым и только потом занял свой.

— С разрешения Его величества я выделю ему то крыло, какое обычно занимает при посещении дворца царь Хатшепсут, — сказал он, — а также слуг и рабов в количестве, закрывающем все потребности моего царя и его людей.

— Благодарю вице-короля и его сына за хороший приём. Я постараюсь не злоупотреблять вашим гостеприимством больше, чем это потребуется на то, чтобы собрать нужное количество припасов для дальнейшего перехода войска, а также текущего ремонта.

— Мой дом всегда открыт для Его величества, — склонил голову сидящий напротив меня Аменемнеху, — он может оставаться здесь столько, сколько ему нужно.

— Я благодарен вице-королю за его гостеприимство, — широко улыбнулся я.

Побеседовали мы с ним ещё где-то час, поскольку его интересовали подробности захвата мятежных городов, я же лишь шутил и говорил, что ничего там серьёзного не было. Пришёл, мятежники, увидев размер моего войска просто сдались, вот и всё. Он предложил поставить обелиск в честь этой битвы, но я его заверил, что поскольку и битвы никакой не было, то не стоит даже затруднять себя в этом. Потом Аменемнеху извинился, сказал, что совсем меня заболтал, а я наверняка устал с дороги и нужно конечно привести себя в порядок, поэтому предложил встретиться вечером на пиру, который он даст в мою честь, а пока его дворец в полном моём распоряжении.

Меня и правда отнесли в огромное крыло дворца с кучей помещений, но я занял то, где легче было бы отбивать атаку. Осматривая помещение, отделанное чёрным деревом, с золотыми украшениями и огромной кроватью, я повернулся к Меримаату, который стоял с кислой рожей, явно несильно удивлённый окружающим нас богатством. Он безучастно осматривался кругом, что меня удивило. Неужели у него в доме всё было лучше?

— Что, в доме визиря всё более роскошно, чем здесь? — подколол его я.

— Мой царь, — он пожал плечами, — я уже во многих местах видел подобную роскошь, в том числе и здесь.

— Хорошо жить не запретишь, — пожав плечами, я упал на кровать, хрустнувшую под моим немалым весом. Каждодневные и регулярные занятия спортом, а также правильное питание снова понемногу оформляли мою атлетичную фигуру, какой она была раньше. Так что несмотря на то, что я был ниже большинства египтян и нубийцев, в плечах я был уже настоящим шкафчиком, а занятия стрельбой из лука, только усиливали этот эффект, раздавая плечи ещё шире.

Дверь открылась и мы повернув головы увидели, как опустив голову к нам входят четыре потрясающей красоты девушки, одетые в плиссированные белые калазирисы, а на их щиколотках и запястьях виднелись множественные тонкие золотые браслеты. Чувственные губы, упругие стоячие груди и дыханием молодости, просто веяло от них. Девушки опустились передо мной на колени и поклонились, дотронувшись лбом пол.

— Твоё величество, мы прибыли служить тебе, — таким эротичным голосом сказала одна из них, что моя набедренная повязка вздрогнула.

— Что насчёт моих людей? — спросил я её, стараясь не смотреть вразрез платья, где виднелась соблазнительная грудь.

— Полководцы Его величества прибудут во дворец к заходу солнца, — ответила она, — вице-король распорядился всем предоставить слуг и рабов. Нас же он отправил, чтобы мы сопровождали и помогали Его величеству во всём.

Чем они могли мне помочь прямо сейчас, явно намекал мне член, но я с трудом собрав волю в кулак и прокашлявшись, сказал совсем другое оттого, что реально хотел.

— Купальня и мытьё меня устроит. Можете встать.

— Его величество может следовать за нами, — она поднялась и боясь смотреть на меня, показала на носилки, которые с рабами ожидали меня за дверью.

— Пройдусь пешком, а ты мне расскажешь, что здесь у вас и как, — решил я и девушка склонилась передо мной, пропуская вперёд. Остальные молча, последовали также за мной.

— Это не царь Менхеперра! — вице-король сидел, напряжённо смотря на сына и дочь, которые на коленях находились перед ним, каждый рассказав свои впечатления от встречи с царём.

— Невозможно так сильно измениться всего за три года! — Аменемнеху качал головой, пытаясь осознать то, что он сейчас озвучил вслух перед детьми и женой, сидящей рядом.

— Может его просто подменили, моё солнце? — мягко спросила жена.

— Невозможно матушка, все военачальники идут за ним по своей воле и главное беспрекословно. При этом, когда я стал задавать им наводящие вопросы о том, как давно изменился царь, все как один набрали воды в рот, — ответил принц, — к Сету не ходи, они точно что-то скрывают.

— И это его тело, — девушка покивала головой, — оно хоть и изменилось, сильно окрепло, но пара памятных мест, которые я запомнила с прошлого его посещения, все на своих местах. К тому же он явно не узнал меня, хотя мы прощались с ним будучи весьма сильно влюблённые друг в друга.

— Отец тебе стоит посмотреть на его войско, — продолжил сын, — я никогда ничего подобного не видел. Я не знаю, как они сражаются, хорошо или нет, но организация и дисциплина там даже выше, чем в твоём войске!

— Хорошо они сражаются, — проворчал вице-король, — мятежные города были взяты штурмом. Гонцы оттуда только что не ссали от страха, умоляя меня прибыть к ним на помощь. Так сильно они его боялись.

— Но отец, я интересовалась, царь Менхеперра сказал, что города сдались сами! — дочь изумлённо раскрыла глаза.

— Это первое, что меня смутило в разговоре с ним, — покачал головой Аменемнеху, — тот царь Менхеперра, которого я знал, жаждал общего признания и стремился всем доказать, что он не хуже царя Хатшепсут. Сегодня же я разговаривал с человеком, которому плевать на мнение других людей, есть только он и никого больше. Ладно бы я понял, если бы он стал единовластным правителем, но ничего же не изменилось! Правит по-прежнему царь Хатшепсут!

— Может быть мы и правда ошибаемся, всё же три года прошло? — нервно сказала девушка, — тебе ведь не всё докладывают, что происходит во дворце царя Хатшепсут.

— Это верно, но не до такой же степени! — Аменемнеху покачал головой, — но твоя мысль мне понравилась дорогая, завтра же отправлю посла с дарами к царю, пусть заодно разузнает все новости. Дам ему много золота, оно хорошо развязывает фиванские языки.

— Что делать нам отец? — спросил сын.

— Ты втирайся в доверие к его военачальникам, а тебя Хейра прошу снова влюбить в себя царя, — обратился к детям отец.

— Сегодня, когда я его мыла, я видела, как его орган реагирует на меня, — чуть смутилась она в присутствии родителей, — не думаю, что соблазнить его будет проблемой.

— Только прошу тебя быть осторожней! — попросил вице-король, — ты бы видела безумные глаза послов, которые тряслись от страха при одном упоминании его имени.

— Хорошо отец, — склонила она голову в послушании.

— Вы бл…ть, какого х…я не сказали, что царь Менхеперра здесь уже был три года назад! А? Тупоголовые гамадрилы? — орал я на бледных, стоящих напротив меня вытянувшихся Меримаата и Бенермерута.

— Ёбан…е идиоты, — мне очень сильно хотелось их ударить, прям очень. Я с трудом сдерживался, чтобы этого не сделать.

— Были бы легионерами, оба получили сейчас двадцать плетей, — рыкнул я, — пошли вон бл…ь, чтобы глаза мои вас не видели.

Обоих тут же ветром сдуло, оставив меня в бешенстве, а приливающая кровь к голове мешала внятно видеть из-за кровавых пятен перед глазами. Никто мне не сказал, что царь Менхеперра посещал этот дворец три года назад, а я как последний идиот, не зная этого, обозвал дочь вице-короля рабыней, чем сильно её удивил. Она вежливо напомнила мне, что царь Менхеперра видно запамятовал, но мы с ней были в весьма близких отношениях при прошлом моём визите и с тех пор ничего не поменялось. Она — дочь вице-короля и по-прежнему в меня влюблена. Только чудом я тогда сдержался, чтобы немедленно не вылететь из комнаты и не убить двух идиотов, забывших сказать мне о такой важной вещи.