— Бери идиот, — раздалось шипение от стены от одного из его опционов, — не порть другим жизнь!

Я рассмеялся, а центурион смутился, но кошель взял.

— Всё, скройся с моих глаз, — отмахнулся я, — не могу больше видеть твою довольную рожу.

— А уж как мы не можем, Твоё величество, — пожаловались мне с одного из постов у стены.

Я хмыкнул и вернулся к работе, а шуточки сразу затихли, чтобы мне не мешать, а главное не раздражать.

Дела мало по малу разгребались, я разослал кучу писем со своими указаниями, теперь оставалось только ждать. Все встречи я отметал, поскольку с кем нужно меня познакомил Усерамон до свадьбы с Хатшепсут, а все те лизоблюды и жополизы, которые сотнями вылезли изо всех щелей, когда стало понятно, что моя власть в Египте сравнялась с властью Хатшепсут, меня мало интересовали.

— Мой царь, мастер Аменемхет просит аудиенции у Его величества, — в комнату ко мне вошёл Танини, замещая Хопи, который был в отлучке на своей свадьбе.

— О, зови и заодно Рехмира пригласи, — обрадовался я, поскольку это были те новости, которых я так долго ждал. Странно только было то, что он приехал сам, хотя я посылал письмо и ждал такое же в ответ.

Через десять минут, мастер кланяясь вошёл ко мне. По его одежде было видно, что он прибыл давно, поскольку успел и переодеться во всё чистое и выглядел отдохнувшим.

— Мой царь, — низко поклонился он, — моё сердце трепещет от радости, видеть Его величество здоровым. К нам недавно прибыли вести, что мой царь захворал.

— Упадок сил, много работаю, но ничего страшного, — отмахнулся я, — когда прибыл?

— Вчера вечером мой царь, — поклонился он, — с утра сразу попросился на приём к Его величеству, из-за важности новостей.

— Тогда не томи, — приказал я.

— В производстве снаряжения для войска Его величества возникла проблема, которую ни я, ни номарх не можем решить, — с расстроенным лицом объявил он, удивив меня.

— Что это за проблема такая?

— Отсутствие олова и как следствие этого бронзы мой царь, — он развёл руками, — на рынках оно просто закончилось, а то что есть, повысилось в цене в десятки раз.

— Как это? — удивился я, — мы скупили всё олово и бронзу? Как такое возможно? Купцы должны были при увеличении спроса наоборот больше завозить металла.

— А они стали завозить меньше, мой царь, поэтому образовался дефицит.

— Кто завозит нам олово и бронзу? — поинтересовался я.

— В две трети всех поставок делают купцы из Ханаана и оставшуюся треть купцы хеттов.

— Ты узнавал, почему они стали завозить меньше? Это же мои подданные.

— Боюсь мой царь это не в их силах, — вздохнул он, — я узнавал, олово и бронзу они берут в Нахарине, а конкретно в царстве Митанни, которое контролирует почти весь поток олова, которое прибывает к ним откуда-то далеко с востока.

— А хетты? — поинтересовался я.

— У них есть собственные рудники, но они не увеличивают добычу, им на руку высокие цены на металл.

— Мда, — расстроился я, — хочешь сказать мой Бронзовый век без олова закончился, не успев начаться?

— Боюсь мой царь, царь Митанни не хочет, чтобы в Египте было много бронзы, — тихо сказал Аменемхет.

— Мы, конечно, можем покупать металл по завышенным ценам, но какой в этом тогда смысл, если производство станет слишком дорогим и неоправданным, — я погладил себя по подбородку, — к тому же нам всё равно каждый месяц его нужно будет всё больше и больше.

— Это истинно так мой царь, — поклонился мастер.

— Сколько комплектов вы уже произвели?

— Неделю назад мы отгрузили двенадцатитысячный комплект, — ответил он, — но металла осталось максимум ещё на тысячу.

Дверь открыл Танини, впуская Рехмира, а его многочисленная свита, которой быстро оброс визирь, осталась за дверьми.

— Мой царь, — низко поклонился он мне.

— Мастер Аменемхет, — склонил парень голову при виде человека, с которым я беседовал.

— Господин Рехмир, — тот в ответ низко поклонился, в соответствии с занимаемой высокой должностью парня.

— Что у нас с синайской медью Рехмир? — спросил я у визиря.

— Поселение основано мой царь, добыча начата, но темпы слишком неудовлетворительные, — он покачал головой, — его постоянно тревожат набегами местные племена, не давая работать. Раньше они были сами на этом лучшем месте, добывали медь себе. Я собирался послать войско, чтобы разобрались с проблемой.

— У нас тут другая нарисовалась, — я показал рукой на мастера и тот в нескольких словах обрисовал ситуацию с оловом.

— Это большая проблема мой царь, — тут же обеспокоился Рехмир, — олова у нас нет и взять его кроме как через торговлю не откуда. Если Митанни нам прикроют его поставки, мы останемся без бронзы.

— Считай уже остались, — ответил я, — мы можем отправить письмо царю Митанни? Как его кстати звать-то?

— Шауштатар, — ответил он, — но можно обойтись без письма, его посол здесь при дворе.

— Да? — обрадовался я, — я бы хотел поговорить с ним.

— Я всё устрою мой царь, — ответил Рехмир, и смутился, — у нас при дворе есть и посланник хеттов, если мой царь хочет, я и для него устрою встречу с Его величеством.

— Давай, отлично! — обрадовался я, — заодно узнаем, почему они не хотят увеличить нам поставки олова от себя.

— Организую и доложу, мой царь, — поклонился Рехмир.

— Какие ещё новости привезли мастер Аменемхет, — вернулся я к ожидающему, когда мы закончим разговаривать, мужчине.

— К моему большому сожалению, мой царь, они все безрадостные, — вздохнул он, — уменьшаются поставки из Библа дерева аш. У нас ещё есть запасы, но предчувствуя те же проблемы, что и с оловом, я решил об этом заранее рассказать Его величеству.

Я повернулся голову к Рехмиру.

— Кому подчиняется Библ?

Он смутился.

— Говори, как есть.

— Официально Египту, мой царь, — замялся он, — но как мне сказал дядя при передаче дел, уже десять лет, как они перестали присылать дань и теперь находятся под влиянием Митанни, хоть фактически оставаясь свободными.

— Что-то ещё мастер? — я уже не ждал хороших новостей, но спросить был обязан.

— Остальные проблемы мой царь, решаемые, — поклонился он мне, — эти самые важные.

— Благодарю мастер Аменемхет за то, что прибыл лично, — я снял с себя браслет и протянул мужчине, который двумя руками взял его и низко поклонился.

— Это мой долг перед Его величеством, — сказал он.

— Не уезжай сразу, побудь моим гостем во дворце, — сказал я, позвав Бенермерута.

Когда тот появился, я показал рукой на мастера.

— Выдели хорошие покои и лучших слуг, а также рабынь, чтобы скрасить отдых уважаемого мастера.

Бенермерут поклонился, показывая, что приказ понят.

— Насладись отдыхом, у меня есть ещё то, что я бы хотел с тобой обсудить, — сказал я Аменемхету.

— Мой царь слишком добр к своему слуге, — низко поклонился он и вышел вместе с Бенермерутом, оставив меня с Рехмиром.

— В общем так, — стал я серьёзным, — в Библ пошли гонца, пусть потребует от моего имени с них дань за все прошедшие десять лет. Могут отдать её деревом.

Визирь поманил к себе Танини и когда тот подошёл, сам взял у него перо и стал записывать, что я говорил.

— Дальше, напиши всем князьям Ханаана, чтобы они также прислали просроченную дань, — приказал я, — ты говорил, что они снизили поставки.

— Это так мой царь, — подтвердил Рехмир.

— Потребуй от моего имени немедленно прислать все недоимки, — продолжил я.

— На Синай я пошлю войско сам, — распорядился дальше я, — поговорю со своими бывшими военачальниками, выберу кого-то из них и отправим туда пять тысяч для наведения порядка. С тебя проводники.

— Слушаюсь мой царь, — продолжал записывать он.

— Всё это, после разговора с послами, — закончил я. Он поклонившись и забрав свиток папируса, ушёл к себе.

— Хопи отправь в гарнизон гонца, с сегодняшнего дня, увольнительные и отпуска со свадьбами запрещены, — приказал я, — пусть готовятся к походу.