– Выясни что они на самом деле задумали, Фридрих. Я печенкой чую, что здесь что-то не так.

– Тебя тоже смутила цена?

– Витольд дал бы право купить земли. Карл раздал бы наделы своим. И не стал бы урезать финансирование Иллирии. Может они и не лгут, но о многом умалчивают. Тем более, такие переговоры не проводят за несколько месяцев. Речь о годах. Мы бы что-то да узнали.

Фридрих кивнул, потом задумчиво сказал:

– Верно. Я тоже сильно удивлен. И Витольд, и принцесса Анна известны своей педантичностью. Если бы они готовились к этому, то мы бы это заметили. Какие-то указы, законы, резервы. Но у нас нет даже чернового плана восстановления Ормандии. Чего уж говорить о повторном заселении. Там за каждый клочок земли будут драться.

– Верно. Даже если у Карла наметился коренной перелом, то он не стал бы делится успехом. И такое единодушие всех в таком вопросе…

И Карл, и Витольд имели разные взгляды на будущее. И согласны они были лишь в половине вопросов, в лучшем случае.

– Сделаю все, что в моих силах, – пообещал Фридрих. – А ты будь готов, что завтра что-то произойдет. Подозреваю, твоя начальница уже послала и письма, и медицинское заключение Ольге. Нас ждет настоящая буря.

Ответить я мог только вздохом. Нет, я понимал, что де Ратуа подложит мне свинью, но не думал, что Риотаб так подставится.

Завтракал я во дворце Риотаб в компании Элизабет, Фридриха и Хельги. Атмосфера была мрачная, словно на похоронах. После еды мы переместились в кабинет.

– Я получила вестника сегодня утром. Это письмо от Карла, – сказав это, герцогиня Риотаб вручил мне бумагу.

Карл подтверждал слова Скуратова и Белозерова. Более того, обращался ко мне лично. Просил донести его позицию до генерала. Правда, сам регент делал акцент на том, что все это вынужденная мера, уступка аристократам, которую мы потом отыграем. Заверял он меня, что позже я получу щедрую награду за помощь Иллирии. Но последним меня кормят уже лет пять.

– Я так понимаю, все произошло внезапно. И вам не кажется это странным?

– Скажем так, в такой ситуации я верю Карлу. А он сказала, что это пойдет нам на пользу. Передайте нашему генералу, что в камере все было гораздо хуже.

Даламар Сомлин и Элизабет Риотаб провели год в плену в Катроне. Именно там их изуродовали так, что даже магия не поможет. Конечно, годы шли, у каждого появлялись свои интересы, но дружбу они пронесли сквозь года и скрепили ее взаимной выгодой.

– Думаю, этих слов хватило бы, чтобы уговорить Даламара, – заметил я. – Но привлекли меня. Зачем?

– Если Скуратовы сохранят свое положение это ударит по Бельским в будущем. Кроме того, мы оба понимаем, что сделка неравноценная. Я планировала сделать это частью приданного Марго. Мир и спокойствие дорого стоит, – мрачно сказала графиня.

Итак, я лишь запасной вариант. Изначально Бельскую хотели поставить перед фактом, сразу после помолвки, а с Даламаром договориться напрямую. Но потом кто-то узнал о проблемах Марго, поэтому стали прорабатывать вариант со мной.

Раз уж речь зашла о девушке, то глупо игнорировать левиафана в комнате.

– Насколько все плохо?

Изуродованное лицо графини Риотаб сложно назвать приятным, но сейчас оно стало по-настоящему жутким.

– У нее были проблемы с этим и раньше. А попытка вырасти в силе все усугубила.

«Черный лотос лучший вариант, чтобы обрести могущество. Приятный препарат, никаких побочных эффектов. Только сила никаких удовольствий. Так ведь?» – одновременно с Янусом подумал я.

Зависимость от зелий — это слишком для такой почтенной семьи, другое дело – жертва тренировок и ритуалов. К этому относятся гораздо мягче. Герцогиня встала с кресла, подошла к окну, не смотря на нас сказала:

– Марго родилась очень маленькой и слабой. Мы окружили ее любовью и заботой, чтобы компенсировать ее боль. Но перестарались.

– Матушка я не хочу быть грубой, но она и раньше… – начала Хельга, но ее оборвали:

– Ольге выставила лишь одно требование к невестке. И мы его исполнить не смогли.

Первая дочь совместно с отцом управляла землями, она уже замужем за троюродным братом. Вторая строила карьеру в Черной Дюжине, там и нашла себе мага, который компенсировал отсутствие рода огромной силой. Хельга планировалась в качестве жены Глеба, но мы с Ольгой сосватали её Фридриху. Четвертая погибла в Ормандии.

– У вас еще есть девушки в побочной ветви. Думаю, это будет равноценный обмен за Юрьев, – свои слова я сопроводил легким ментальным воздействием. Всего лишь напомнил герцогине, что она хочет город, а не сомнительный брак.

Естественно, это воздействие заметили. Это мне и нужно. Пусть думают, что я хочу спасти эту сделку.

– Честно говоря, я опасаюсь, что после сегодняшнего девочки просто не выживут в доме Бельских, – смотря мне в глаза, произнесла Риотаб.

– Не демонизируйте Ольгу, – мягко сказал я. – Просто вы предложили ей больше, чем она могла вынести.

Вечером Ольга получила письма и заключение врача. Помимо бесплодия оказалось, что у девочки целый букет болезней. Это так «обрадовало» Ольгу, что она сожгла охотничий домик, а потом сорвалась на другой конец материка. Таких выходок она уже много лет не совершала, поэтому напугала всех.

– Могу я рассчитывать на…? – спросил герцогиня, я вместо ответа показал письмо.

– Скажем так, я сейчас буду очень занят. Простите, но это сейчас объективно важнее, чем одобрение брака со стороны Ольги. Потом буду приводить ее в чувство.

– Только вы имеете на нее хоть какое-то влияние, – взглядом герцогини можно забивать гвозди.

– У вас оно не меньше, – возразил я.

– Вас она слушает охотнее. Ее можно понять, изредка я перегибаю палку, – поморщившись, сказала герцогиня. Ее средняя дочь выразительно посмотрела на мать, но она проигнорировала это.

– Я несколько дней буду приводить ее в порядок, а потом ей потребуется несколько месяцев тишины и покоя. Если после этого что-то получится… – я сделал неопределенный жест рукой.

– То есть шансов нет?

– Для Марго точно. Остается вопрос с вашими племянницами.

– Скажем так, это будет для меня гораздо хуже. Если вы понимаете, о чем я.

– Нет, – искренне ответил я. Вместо матери ответила Хельга:

– Наша побочная ветвь обладает большой силой, мы не правим ими, а только руководим. Если матушка отдаст одну из девчонок Бельским, они используют это как рычаг давления на правящую семью.

Я сделал вид, что задумался, потом сказал:

– Я поговорю по поводу Юрьева. Это сделаю. Но не думайте, что после этого она согласится на брак.

– Продажа за символическую цену нас тоже устроит, – было видно, что решение далось Элизабет Риотаб нелегко. – К счастью, помолвка не заключена, так что все сохранят лицо.

Янус тут же пошутил, что графиня поздно спохватилась.

– Хорошо, я буду здесь еще неделю. Если вас интересует скорость…

– Если я получу договор до вашего отъезда буду премного благодарна.

«Ты не только сводница, но и разрушитель счастливых браков», – ехидно заметил Янус, когда я вышел из особняка. Фон Таннендорфы остались у герцогини обсуждать ситуацию.

«Глебу и так досталось от деда и дядюшек. Сумасшедшая тетушка и полная задница в делах семьи. Парень заслужил хотя бы нормальный брак», – ответил я.

«И он будет тебе по гроб жизни благодарен. Как и будущая графиня! – рассмеялся Янус. – Слушай, а может твои настоящим отцом был Нилей? Ты удобно сидишь на двух стульях».

«Просто совмещая приятное с полезным. Если не буду думать о будущем, меня в нем не будет», – отрезал я.

Я чувствовал, что времени остается все меньше, поэтому после встречи с Риотаб сразу направился к коменданту столицы.

– Обман. Сплошной обман, – согласился со мной генерал Першерон. – Но если они сначала примут закон, а потом потребуют от нас помощи, то я ничего не понимаю.