Ещё из интересного было то, что парень и правда оказался хорошим слугой, старался предусмотреть всё, что мог и в принципе было видно, что Бенермерут его отлично натаскал на служение именно мне. Он знал мои привычки, поэтому если бы не карлик в его сопровождении, я был бы рад его появлению в своей свите, пока состоящей из одной охраны. Карлик всё это время привлекал к себе всеобщее внимание, все смотрели и обсуждали только его, поэтому мало кто замечал, кроме меня и Хопи, деятельность самого паренька, который был тих, услужлив и незаметен. Я даже стал подумывать, что Сеннефер очень умён, если сделал это специально, чтобы все смотрели на карлика и не видели Миннахте.

Встречали меня в городе очень пышно, со всеми доступными почестями, тут номарх расстарался и я не стал его обижать, а остался на три дня. Он познакомился меня с городом, храмом Сета, куда собственно я и хотел попасть и развлекал как мог. Я видел, как меня боятся все вокруг, потея и теряя дар речи, стоило мне внимательнее посмотреть на человека. Оставшись полностью довольным приёмом, я даже при прощании подарил ему золотой браслет со своей руки, чем вызвал у него облегчённый выдох. Стараясь не улыбаться, я попрощался с гостеприимным городом и отбыл вверх по реке к Абидосу.

Если я думал, что в Аварисе меня встречали пышно, что встреча в городе моих ремесленников превзошла её раза в три. Десятки тысяч людей встречали меня у пристани, тысячи музыкантов, танцовщиц развлекали меня на пути во дворец номарха, а тот пир, что устроили в мою честь, приближался к фиванскому. Хотя, смотря по сторонам, пока меня несли сюда, я понимал, откуда такие почести. Город из того, что я помнил, стремительно изменялся в лучшую сторону. Дома росли словно грибы, население явно стало в два раза больше, да и в целом дворец сильно похорошел, как и внутренне убранство. Было очевидно, что здесь появились деньги. Номарх, его семья и жрецы встречали меня словно бога, а не просто царя и по их глазам я видел, что это не только страх, но и реальное поклонение.

Утром, пока жрецы делили пленников на десятки, чтобы вести к храму, я попросил показать мне мастерские, где производилось снаряжение для моей армии и весьма сильно удивился, насколько огромной стала территория ремесленников, превратившись в практически в город в городе.

— Мой царь, — рядом со мной крутился номарх, постоянно низко кланяясь и рассказывая о том, что меня интересовало, — люди рекой текут в город и всем мы находим занятие. Единственное, что главы семей переживают за то, что заказов станет со временем меньше, ведь мы закончили самый большой заказ Его величества месяц назад и сейчас доделываем заказанные кинжалы.

— Тебе не стоит переживать за это, — я покачал головой, осматривая огромные площади, разбитые на производственные цепочки, которыми занимались отдельные семьи, — я дал Аменемхету дополнительные задания, как он разработает проекты, отдаст их вам на реализацию. Поверь, работы там очень много.

— Благодарю Его величество за ту возможность, какую он предоставил городу и моей семье, — от поклонов номарха, у меня начали болеть глаза.

— Ну и не забывай, у вас остаются заказы на плуги, лопаты и шанцевый инструмент, Рехмир и Иамунеджех сказали, что всё заказывают у вас, так что я не понимаю, на что ты жалуешься.

— Это так мой царь, но в город каждый месяц прибывают и прибывают ремесленники, в том числе и те, что Его величество захватил на Ханаане. Я никогда такого не видел, — он удивлённо покачал головой, — так что переживаю, если не будет работы, они станут уезжать от нас и мы не сможем выполнять заказы Его величества.

— Договорись лучше с главой канцелярии внутренних дел, чтобы выделил на город больше меджаев, я смотрю слишком мало их для такой численности населения.

— Слушаюсь мой царь, — номарх прикрикнул на писца, который всюду следовал за нами и тот быстро записал ещё один мой приказ, которые я по ходу нашего движения ему озвучивал.

Закончив быстрый осмотр, показавший, что всё без меня работает как часы, огромное количество людей обеспечены жильём, оплатой труда, ведь каждой семье платили деньгами, рынки в городе были полны едой, которую можно на эти деньги приобрести, а количество развлечений просто зашкаливает, поскольку в богатый город следом за ремесленниками устремились и те, кто развлекал людей.

— Что же, я доволен, — остановившись, я повернулся к номарху и сняв с себя золотой браслет, протянул его ему, — продолжай в том же духе и моя милость к тебе не закончится.

Осторожно взяв браслет двумя руками, он прижал его три раза к сердцу и поцеловал.

— Эта реликвия будет храниться в моём роду до скончания времён мой царь, — торжественно пообещал он.

— Возвращаемся в храм, — я пошёл к колеснице и поднявшись на неё, показал рукой путь. Тушратта кивнул и направил коней в нужную сторону.

К моему большому удивлению, принести в жертву полторы тысячи человек оказалось делом весьма небыстрым. Рыжеволосых пленников десятками приводили к сильно изменившемуся храму Осириса, сотни жрецов резали им горло, орошая кровью несколько жертвенных алтарей, а пленники всё не кончались и не кончались, хотя вырытая за городом общая яма для трупов, стремительно заполнялась так быстро, что пришлось копать вторую, а затем и третью.

Зрелище это было малоприятным и я бы с удовольствием не смотрел на него, поскольку одно дело убить врага в бою, а другое вот так. Становилось понятно, чего так испанцы невзлюбили майя и ацтеков, я сейчас и сам был уже не рад, что решил подстраховаться и вместо обещанной тысячи рыжих, привёз полторы, думая, что кто-то может умереть от ран и болезней за то время, что пленники ждали в Абидосе моего возвращения. Кто-то всё же умер, но большое количество от хорошей кормёжки и ухода остались в живых.

Египтяне, которые сами были непривычны к подобным массовым человеческим жертвоприношениям, поскольку чаще всего богам приносили в жертву животных, тем не менее с восторгом восприняли это бесплатное зрелище и толпы людей сопровождали жрецов и пленников всю дорогу от лагеря, где их содержали, до алтаря на котором они лишались жизни.

— Мне уже дурно от запаха крови, — я покачал головой, тихо обращаясь к Хопи, — лучше уж умереть в бою.

— Я поспрашивал местных, никто не понимает, зачем мой царь устроил такое массовое жертвоприношение, — ответил он, — цари прошлого если и приносили человеческие жертвы, то не больше десяти за раз. То, что происходит сейчас, многих ввергает в ужас.

— Сам уже не рад, — вздохнул я, — похоже всё затянется на несколько дней, жрецы уже падают без сил.

— Совершенно точно мой царь, — согласился он со мной, — может тогда сказать жрецам, чтобы отправили за помощью в соседние города?

— Да, намекни им, а то мы тут надолго застрянем.

Хопи так и сделал, но всё равно жертвоприношения затянулись на целых три дня. В город кроме жрецов, когда новости о происходящем распространились кругом словно молнии, стали прибывать сотни тысяч людей, смотреть на бесплатное кровавое зрелище. Смерть словно мух на мёд притягивала зевак, так что я был рад, когда всё наконец закончилось. Повторное деяние, если меня кто-то из богов попросит сделать, я точно откажусь делать, зрелище тысяч подобных смертей оказалось слишком угнетающим.

Когда верховный жрец Осириса объявил о начале всеобщего праздника и раздаче бесплатного хлеба, собравшаяся толпа опустилась на колени и массово запела гимн в мою честь. Я, стоявший в этот момент рядом с ним, от энергии сотен тысяч людей обращённых лично ко мне, почувствовал, как кожа покрывается огромными мурашками. Что-то подобное я ощущал, когда побывал однажды на огромном стадионе Сантьяго Бернабеу в матче Эль-Класико. Только тогда это были десятки тысяч людей, выплёскивающие свою энергию в сторону игроков, а здесь это были сотни тысяч, которые все свои мысли и энергию, устремили в одного меня. Я впервые почувствовал, что такое быть богом. Эмоции стали бить через край, энергии было столько, что хотелось свернуть горы и если бы не привычный жёсткий самоконтроль над собой, моя кукуха точно бы возможно отъехала.