— Войско готово выступить мой царь, — обратился к нему брат, — я готов возглавить его и разбить дерзкого наглеца, который осмелился бросить нам вызов.

— Хорошо брат, только будь осторожен, — кивнул Караиндаш I, — а я пока прикажу приготовить к долгой осаде города, которые будут у него на пути.

— Благодарю мой царь за доверие, — поклонился Бурна-Буриаш, — я выступаю завтра утром.

— Благословение Инанны будет с тобой брат, — кивнул царь, — я прикажу жрецам сделать богине богатые приношения, чтобы она была милостива к тебе и войску.

Новоназначенный военачальник всего сборного войска касситов низко поклонился повелителю и пошёл на выход, поскольку царь ещё долго собирался беседовать с купцами, пытаясь выяснить силу и причины побед египтян. Раньше это было не сильно интересно, поскольку Египет был далеко, но с последними победами молодого царя граница его царства всё ближе подбиралась к Вавилонии, что в итоге и привело к тому, что началась война и между ними. Причём Караиндаш I отлично понимал, что слова послов послужили лишь поводом для этого, слишком уж он был незначительным. Но он всё равно наказал всех, кто этому способствовал, просто в назидание остальным. Поскольку царь как никто другой знал, что только внешняя угроза помогла ему преломить противостояние бэл бити — глав крупных землевладельческих родовых общин, которые контролировали всю территорию Кардуниаша, а Караиндаш I был главой самого сильного и богатого касситского рода, но всё же не имел такой полноты власти, какую имел египетский царь и он здраво видел в этом свою слабость. Благо, войско царя Менхеперры, было в несколько раз меньше их армии, а брат был слишком хорошим полководцем, чтобы понести поражение от столь незначительных войск противника.

С этими мыслями успокоившийся царь вернулся к расспросу купцов, которые рассказывали, как сильно преобразился Египет, когда в нём пришёл к реальной власти царь Менхеперра.

То, каким чудом был сокол Монту я смог узнать только в этом походе. Раньше, пока я был в Фивах, он работал у меня чаще только посыльным, но здесь, когда большое войско шло по неизвестным для военачальников местам, моя аэроразведка была решением многих проблем. А 3D-карты местности, которую я мог видеть в любой момент на сетчатке своих глаз, да ещё и с подсвеченными на ней изменениями, которых не было за прошлый полёт птицы?

Так что разведчики Менхеперресенеба, хоть и выполняли свою роль, контролируя местность, чтобы к нам неожиданно не подошёл противник, но теперь я не так сильно зависел от них, как раньше. Я знал куда мы идём, что ждёт нас впереди и заранее говорил военачальникам к чему быть готовыми. Форсирование ли это реки, или пересечение гористой местности, я обо всём знал прекрасно и без донесений Менхеперресенеба.

Это кстати заметили все, что я уж слишком стал информированным, но вопросы не задавались, так как сокол постоянно теперь висел высоко в небе и взгляды людей изредка, но поднимались вверх, чтобы увидеть маленькую точку высоко наверху.

— Как думаете, они попытаются нам дать бой мой царь или попытаются осадой ослабить нас? — обратился ко мне Ментуиуи.

— Да вы же мне все уши прожужжали, что у них такие же сильные всадники, как и у митаннийцев, — хмыкнул я, отвлекаясь от своих мыслей, — так что, следуя логике царя с сильным войском, лучше всего разбить неприятеля на границах своего царства, не впуская его глубоко и не позволяя осадами брать города. Хотя и у этого есть свои плюсы, враг действительно может ослабнуть, ввязавшись в долгосрочные захваты городов. Но я бы на месте сильного царя, предпочёл сразу дать бой.

— Скоро мы подойдём к первому западному городу Вавилонии мой царь, — сухо сказал Менхеперресенеб, — Мари. Разведчики докладывают, что город окружён высоким десятиметровым валом и небольшой стеной метров семь.

Я кивнул, это я видел своими глазами, а также то, что город активно готовится к обороне.

— А рядом с ним есть отличная равнина для того, чтобы там могли разъехаться колесницы, — заметил я, — отправь своих разведчиков, возможно нам стоит присмотреться к ней получше.

— Слушаюсь мой царь, — склонил голову Менхеперресенеб.

Я перевёл взгляд на красную точку в углу правого глаза и подключился к сознанию сокола. Границы зрения уже привычно для меня раздвинулись и я увидел Землю на огромное расстояние вокруг. Направив полёт сокола к той равнине, о которой я только что говорил, я тут же увидел, что за новые красные точки появились на виртуальной карте. Передвинув на них взгляд и уменьшив фокусное расстояние я увидел, как множество людей ставят навесы и палатки. Дав задание ИИ сокола посчитать всех, я вскоре увидел цифру — пять тысяч человек. Это явно было не всё войско, а скорее всего только передовой отряд, который прибыл занять место и подготовить его для прибытия более крупных сил. Отправив птицу туда, откуда двигались повозки, я вскоре обнаружил и само огромное войско, неторопливо двигающееся к равнине.

— Девяносто тысяч, — дал мне тут же итоговый результат счётчик, который был встроен в функционал ИИ операционной системы птицы Монту, но я видел, что часть из этой цифры составляли колесницы, которые слаженными десятками двигались недалеко друг от друга. Выделив взглядом и их, я снова задал подсчёт и цифра в две с половиной тысячи меня впечатлила. У меня было сильно меньше этого количества, всего полторы тысячи, как тех всадников, что были со мной в походах, так и новое пополнение, которое тут же набралось из сословия военных, как только новость о новом походе облетела город. Все хотели поучаствовать в нём и разбогатеть.

Отдав команду птице вернуться на прежнее место над моим войском, я отключился от её зрения, вернувшись в своё узкое, маленькое и весьма небольшое человеческое. Этот переход всегда был таким резким, что портил мне настроение. После соколиного зрения с высоты, смотреть на всё вокруг обычным взглядом становилось слишком примитивным. Это, пожалуй, было единственное негативное последствие от использования сокола.

— Восемьдесят пять тысяч воинов и две с половиной тысячи колесниц, — озвучил я цифры, вызвав всеобщее недоумение.

— Про что говорит Его величество? — обратился ко мне Ментуиуи.

— Численность войска врага, оно собирается как раз на той равнине, о которой я говорил, — я поднял руку и показал направление, — сейчас там разворачивается передовой отряд, так что скажи своим разведчикам, пусть будут осторожными и не попадут в ловушку.

— Хорошо мой царь, — склонил голову Менхеперресенеб, — я тогда, пожалуй, выдвинусь и посмотрю всё сам.

— Будь осторожнее, — повторил я и Менхеперресенеб поклонившись, отбыл.

Большую часть времени, что я тратил сейчас на войско, было направлено на Третий Вспомогательный легион, поскольку Первый и Второй — было учить только портить, всадники тоже были сами по себе, а вот новообразованный легион требовал к себе моего самого пристального внимания. Небуави ещё только осваивался и ему требовалась помощь, поскольку из-за новизны всего, что я придумал, всё ещё работало с большим скрипом.

То кухня опаздывала с приготовлением еды, а поскольку это влияло на все легионы, то против поваров тут же ополчались все вокруг, а военачальники начинали ныть, что зачем придумывать что-то новое, которое не работает, если все привыкли сами для себя готовить и тогда, когда это удобно, но я был неумолим, говоря, что перекусить они могут, это не запрещено, но завтрак, обед и ужин будут строго по расписанию. Поэтому я сам отправлялся на многострадальные походные кухни и сам лично разбирался в чём опять там возникла заминка. Причины были разные, но главная, что недавно мирные люди, только вступившие в легион, не совсем ещё понимали уровень ответственности, который на них лёг, когда они вступили на военную службу и потому весьма вольно распоряжались собственным временем. Так что плети для поваров и их помощников стали привычным вечерним развлечением для всех легионеров, которые были вынуждены несколько часов голодать.