— Я передам мой царь, — склонил тот голову.

— Что с Пенре?

— Удивлён, растерян, но включился в работу, — кратко сказал он, чтобы не распространятся при всей охране, — Его величество сразу узнает, как будут результаты.

— Хорошо, — я прикрыл глаза, — тогда на этом всё, охрану можешь убрать из комнаты.

— Слушаюсь мой царь.

Когда мы вернулись в мои личные покои я посмотрел на Бастет.

— Я в твоём распоряжении дорогая.

— Раздевайся Первожрец, — ехидно ответила она, спрыгивая с кресла и превращаясь в свою человеческую форму с головой кошки.

— Завтра я об этом точно пожалею, — ответил я, смиренно снимая с себя набедренную повязку.

Всё произошло именно так, как я и думал. Утром было больно, ломило всё тело, сам я удовольствия не получил, но хотя бы Бастет осталась явно довольной и то ладно. Как говорится, не для себя старался.

С трудом позавтракав и приняв ванны, я вспомнил, что ещё одно дело у меня не было закрыто и сделать я его должен был сам. Приказав послать гонца к Яхмосу Пен-Нехебету, чтобы он прибыл во дворец, как только сможет. Тот появился уже через час, и мне доложили о его прибытии, когда я с помощью Хейры одевался.

— Идём, — я опёрся на руку Хопи, который не первый раз видел моё такое состояние.

В зал приёмов я с трудом, но доковылял сам, с большим облегчением упав на трон, даже не стараясь сидеть ровно, как это было принято у фараонов. Поза Осириса — колено к колену, спина ровная, а руки на плечах крест-накрест. Я сел так, как было удобно в моём текущем состоянии и выглядело это пусть весьма небрежно, зато мне стало легче.

— Я рад видеть тебя Яхмос, — обратился я к коленопреклонённому старику, которого сопровождали десяток других людей, явно из его рода.

— Мои глаза радуются, видя Его величество живым и здоровым, — ответил он.

— Моя душа скорбит по потере моей любимой жене Сатии, — продолжил я, — как и по неродившемуся ребёнку.

— Это потеря для всех нас мой царь, — глухо признался он.

— Я хочу, чтобы ты подготовил церемонию принесения жертв богам, чтобы были к ней милостивы и как она будет готова, я приму в ней участие.

— Уверен, что дочь была бы счастлива этому мой царь, — склонил он голову в благодарности.

— Ну и разумеется, в память о любимой жене, если ты не передумал, наше сотрудничество остаётся в силе, — продолжил я, снимая с руки золотой браслет, привезённый мной из Ханаана, — подойди ближе.

Старик с поклонами прошёл мимо двух колец охраны и остановился перед третьим. Я поднялся с трона, сделал три шага и надел браслет ему на руку.

— Я доволен поставками продовольствия и как был организован весь процесс.

— Благодарю Его величества за высокую оценку моей скромной работы, — было видно, что он явно доволен подарком, а главное тем, что я вручил его лично, встав ему навстречу.

— Я планирую организовать новую канцелярию, — внезапно мне в голову пришла идея, — нужно организовать почтовые посты по реке, чтобы гонцы могли быстро передавать послания от одного к другому. Что скажешь об этом?

— Это весьма ново мой царь, — удивился старик, — но думаю скорость доставки сообщений при таком подходе сильно увеличиться, правда как и стоимость содержания этой службы.

— Когда империя огромна, скорость доставки и получения ответов будет важнее, чем деньги.

Он ненадолго задумался.

— Это очень мудро мой царь, — наконец ответил он, склонив голову.

— Что думаешь, если станешь главой этой канцелярии? — поинтересовался я, — потянешь?

Глаза старика расширились.

— Мой царь хочет привлечь такого пожилого человека, как я, снова на государственную службу?

— Так да или нет? — проигнорировал я его вопрос, — подчиняться будешь только верховному визирю, ну и мне.

— Тогда мой ответ — да, мой царь, с благодарностью за оказанное доверие, — низко поклонился он.

— Договорились, — я вернулся на трон, — по поводу работы обратись к Рехмиру, ну и жду от тебя приглашение почтить память моей любимой жены и ребёнка.

— Всё выполню, как повелело Его величество, — склонил он голову и пятясь задом, покинул зал.

— Идём, нужно будет Рехмира обрадовать, что я нашёл ему помощника, — поднялся и я, — ну и ещё в пару мест заглянуть.

— Господин Небсений просил передать, что ожидает Его величество, — напомнил мне Хопи, о моём распоряжении позвать ювелира.

— Зови, — согласился я, — пока я опять на кого-то другого не отвлёкся.

— Мой царь, — для встречи со мной ювелир явно приоделся в лучшие одежды, а его руки украшали все подаренные мной ему ранее браслеты, я часть из них помнил.

— Надеюсь ты не обедал? Я ещё нет, — встретил я его на ногах в своём рабочем кабинете.

— Обедал мой царь, — удивился он такому странному вопросу, — но могу и ещё раз, если нужно составить компанию Его величеству.

— Да, мы съездим с тобой на рынок, а затем отправимся в твои мастерские, — обозначил я ему суть встречи.

Я повернулся к Бастет.

— Ты со мной?

Кошка открыла глаза, подумала и ответила.

— «Только пусть меня несёт та девушка, ты постоянно отвлекаешься и сильно меня сжимаешь».

— Хейра! — мой голос услышали все и буквально через пять минут к нам вбежала запыхавшаяся девушка.

— Нежно и аккуратно взяла её и за нами, — ткнул я пальцем в кошку.

Глаза у Хейры расширились, она подошла к Бастет и взяла на руки, хотя ещё раз повторюсь, животное было тяжелее обычного того же размера.

— Едем, — бросив взгляд на них, я поторопил ювелира.

Наш выезд вышел как обычно многолюдным. Подхалимы, желавшие, чтобы царь обратил на них внимание и прочие дворцовые бездельники последовали за нами, хотя ездить по делам с такой толпой было не комфортно, но что поделать, прогнать их не было никакой возможности.

— Тушратта, перейди пока на другую колесницу, — приказал я митаннийскому принцу, поскольку на свою пригласил встать ювелира.

Тот послушно это сделал, отдав мне вожжи.

— Загляни ко мне вечером, есть одна вещь, которую я хотел бы с тобой обсудить, — бросил я ему мимоходом и парень подтверждающие кивнул.

Я давно не был на самом большом фиванском рынке, которых в городе образовалось уже четыре штуки, но центральный был самым большим. Тысячи торговцев с разных государств прибывали, чтобы продать свой товар и купить в Египте то, что здесь вот уже несколько лет было в избытке и по относительно дешёвым для рынка ценам — рабов. Живой товар пользовался всегда стабильным спросом, даже когда цены на него начинали расти, но конкретно сейчас, сразу после похода, когда мы угоняли в рабство целыми городами и поселениями, рабов было очень много и цены были минимальными. Поэтому много было и купцов, которые прибыли, чтобы их купить и отвести в свою страну.

Наша процессия сразу привлекла множество взглядов, люди прерывали торговлю и опускались на колени, когда я проезжал мимо.

— Мы ищем что-то конкретное мой царь? — обратился ко мне Небсений, видя, что я постоянно кручу головой по сторонам, ища нужный мне товар.

— Да, мне нужна нефть, я слышал, что её продают на рынке, — отозвался я.

— Что такое нефть мой царь? — заинтересованно поинтересовался он.

— Тёмная маслянистая жидкость, её используют для бальзамирования умерших, — ответил я.

— А, я понял мой царь, каменное масло везут к нам из Солёных озёр и Вавилонии, — кивнул он и показал рукой, куда нужно ехать. И правда вскоре мы остановились возле большой палатки, где рядами стояли запечатанные большие глиняные бочки.

Спустившись с колесницы, мы подошли к торговцу, который изрядно трусил, поскольку рядом с ним, перед тем как мы подошли ближе, оказался ряд хмурых, до зубов вооружённых людей.

— Покажи свой товар, — распорядился я и он тут же бросился показывать различные виды нефти, которые у него имелись, объясняя при этом, что и как лучше использовать.