Наконец, почти все накопленные дела после возвращения были окончены. Оставалось только дождаться результатов расследования по измене, что вели совместно Хопи и Пенре, и тогда можно было начинать реализовывать новые планы, как раз подготовка к ним шла полным ходом, поскольку мастера Аменемхет и Небсений докладывали мне о больших успехах в том, что я им обоим поручил сделать.

Я специально не переключался на новые проекты, поскольку было непонятно, кого придётся казнить из тех, с кем я сейчас спокойно общался, чтобы не спугнуть людей ещё больше, когда Хатшепсут избавилась от своих советников, которые были причастны к одной из частей этого заговора. Остальные на время залегли, но поняв, что была раскрыта только одна часть, продолжили свои интриги. Так что я постарался закончить запланированное, ведь остальных дел было всё равно очень много. Самое длительное из них, было устройство по египетским родам заложников, обустройство их на государственной службе, пусть и на небольшие должности, но чтобы они позволили им вести безбедную жизнь и наслаждаться всеми благами египетской цивилизации, ведь Фивы были сейчас самым богатым городом в этом мире и это было бесспорно. А с учётом того, что вскоре начнётся его глобальное переустройство и город засияет новым красками, я не сомневался, что за ближайшие столетия он станет ещё и самым крупным городом по населению.

Вторым большим делом был перевоз мастеров и налаживание выпуска фарфора с моим именем в картуше в качестве клейма качества. Все купцы и послы царей только что кипятком не писали, стоя в очереди за ним и я наконец изготовил десять комплектов сервиза, на девять из которых устроил аукцион. Объясняя всем, что не могу обделить кого-то персонально, так что пусть победит самый богатый в честной борьбе. Торги за них разгорелись самые ожесточённые, так что я вскоре стал ещё богаче, хотя и так сокровищницы были забиты битком, но кто когда говорил, что золота бывает достаточно? Был конечно один персонаж, но я старался о нём не думать. Последний десятый комплект я предал через посла царю хеттов, как подарок от меня. После устроенного аукциона, он прекрасно знал его цену, поскольку участвовал в нём, но проиграл, так что когда я просто подарил комплект дорогому царственному брату, его представитель долго кланялся и говорил, что лично его отвезёт и передаст от меня.

Почему я не наладил массовый выпуск фарфора из костяной муки? По простой причине. Как только он станет доступным, ведь секрет его производства был только у меня и ещё двух мастеров, которые перешли под руководство Небсения, цена на него тут же упадёт. А сейчас, из-за его редкости и напусканием тумана, что производится он крайне долго и сложно, позволить купить его могли только ну очень богатые люди. Поэтому, как в моё время Ричард Милль создал искусственный дефицит на свои часы, специально производя только ограниченное количество часов в год по заоблачным ценам, так и я решил продавать фарфор под своим именем по бешеным ценам и всего десяток комплектов в год. То, что я оказался прав, было понятно уже по тому, что записывались множество послов и глав родов на следующий аукцион по продаже сервиза из фарфора, который я объявил пройдёт только на следующий год, поскольку к этому времени его только успеют произвести. Не удивительно, что маркетинговый ход из будущего сработал и здесь, ведь внутренняя сущность людей за века не сильно изменилась. Сверхбогатые люди хотели обладать тем, чего не было у других сверхбогатых людей, а в Бронзовом веке до меня символом богатства были либо дворцы, либо прекрасные наложницы, либо храмы. Теперь ко всему этому добавился тончайший и прозрачный на свет костяной фарфор, который казалось был такой хрупкий, что лопнет в руках своего владельца. Но этого не происходило и вызывало всеобщее восхищение и главное зависть у тех, у кого подобных сервизов не было.

Даже я ел из серебряной и золотой посуды, объясняя это тем, что не настолько богат, чтобы позволить себе есть из фарфора, чем очевидно только ещё больше разгонял его цену. Ведь я готов был продать его, чтобы заработать, но не иметь его самому. Очередной отлично работающий маркетинговый ход, увеличивающий и так огромную цену на полный комплект на шесть персон. Он продавался только так, целиком, без дробления.

И пока Хопи не появлялся, я подумал, что неплохо было бы навестить своих нисейских коней и лошадей, которые мне добыл Неси. Как мне сказали, митаннийские коннозаводчики отобрали только пятнадцать из всей сотни, готовых вставь в упряжку колесниц. Я хотел посмотреть сам на тех животных, что они отобрали и заодно обрадовать их тем, что, во-первых, коней мы оскопим, сделав из них более послушных меринов, ведь на разведение они не годились имея не совсем идеальные характеристики, а во-вторых, у меня были на них по итогу дрессировки совершенно другие планы.

Всё время откладываемая поездка на конюшни из-за долгой изготовки седла, стремян и прочего снаряжения, наконец состоялась. Когда мы приехали туда, я увидел, как местность весьма сильно изменилась за то короткое время, что меня здесь не было. Появились каменные дома и куча народа, кроме мужчин, крутились дети и женщины.

— Рехмир, — я повернулся к верховному визирю, — а можно как-то это всё привести в порядок? Люди отдельно, животные отдельно? Все же царские конюшни, а не детский сад для митаннийцев.

Парень смутился, но ответил спокойно.

— Я разберусь мой царь, поскольку первоначально давал распоряжение сделать именно так.

— Тогда ладно, — сразу успокоился я и направился ближе к самим конюшням. Меня на коленях встречали как простые слуги и конюхи, так и главный смотритель за ними, митаннийцы причём держались отдельно.

— Показывайте ради чего меня позвали, — приказал я главному, тот едва не сморщился и позвал митаннийцев. Тут же из рядов свиты Рехмира вышел переводчик.

— Великий царь, — обратился ко мне один из них, — прошу разрешения, чтобы с конями, что Его величество передало нам, занимались только мы. У нас возникли разногласия с главным конюхом по их дрессировке.

По побелевшему лицу египтянина, про которого он и сказал я понял, что они сильно поругались с ним, если митаннииец сразу начал разговор с такой просьбы.

— Пусть так и будет, — согласился я, — ради этого вы и приехали в Египет.

Он облегчённо выдохнул и низко мне поклонился.

— Идем, покажешь мне всё тогда ты, — приказал я ему и к полному неудовольствию главного царского конюха, митаннийцы отодвинули его от меня и повели к тем загонам, где содержались нисейские кони и лошади.

— Может быть Великий царь объяснит нам, зачем кастрировать коней? — обратился ко мне по-прежнему через переводчика митаннииец, — это ведь испортит их.

— Если среди них нет тех, кто может улучшать породу, то наоборот операция сделает их более послушными и не такими злобными по отношению к другим коням, — спокойно ответил я, — ты наверно знаешь случаи, что бывает, когда между жеребцами пустить кобылу, что будет в итоге с колесницами.

— Ничего хорошего Великий царь, — задумчиво покивал он, — я понял Его величество и займусь кастрацией.

— Ну и тогда сразу насчёт второго вопроса, — продолжил я, — я не буду использовать их в колесницах.

Митанниец озадачено на меня посмотрел.

— Зачем же тогда нам их дрессировать Великий царь? — удивился он.

— Сейчас покажу, — хмыкнул я, показав жестом Хопи принести сделанную по моему заказу сбрую в единственном экземпляре. Пришлось для её производства лично всё контролировать, но что поделать, сёдел и стремян в этом времени ещё не было.

Примипил поманил легионеров и те принесли из колесницы попону, седло и уздечку.

— Я не знаю лошадей, так что приведите самую смирную, — приказал я, — мне нужно показать, для чего я хочу их использовать.

Поскольку никто кроме меня ничего не понимал, то вскоре привели именно лошадь, флегматичную, смотрящую на мир лениво и сквозь веки. Ей видимо было всё равно, что я с ней начал делать, громоздя на круп странную конструкцию. Когда я всё закрепил и подтянул, то с трудом запрыгнул в седло. К моему облегчению лошадь даже не шелохнулась. Дальше пришлось налаживать с животным коммуникацию, поскольку она не понимала, чего от неё хочет человек наверху. Но с помощью яблок, уздечки, матерного слова и угрозы кулаком, дело вскоре пошло на лад и я даже проехался пару кругов, показывая митаннийцам, что нужно будет делать и с остальными конями и лошадьми.