«Неудивительно, что Ольга приняла меня за члена этой чокнутой семейки», — мрачно подумал я.

— Тогда зачем Октавию все это скрывать от родственников и меня?

— И твоего дяди.

— Адриан не мог ее учить. Адриан должен был стать последним некромантом. Подозреваю, он был не против этого. Думаю, поэтому Октавий не стал говорить с ним по душам.

Владислав торжествующе улыбнулся.

— Я тоже пришел к такому выводу. На самом деле все просто. Дело в матери ребенка.

— Объясни.

— Кадаверы жили затворниками. Они не участвовали в политике, покидали свои земли редко, когда не могли избежать особо важных мероприятий. Но они учились в университете. Только там некроманты могли познакомиться с другими магами.

— Например, с моим дядей. Они дали ему силу, он стал главой партии вольных магов. Ты не находишь здесь противоречий?

— Думаю, Вильгельм Третий заставил Кадаверов уйти из политики. Они использовали Камета, чтобы обойти ограничения.

— Допустим. Дальше.

— Октавий Кадавер учился в университете. Вероятно, у него был роман с благородной дамой, результатом которого стала беременность. В какой-то момент ему предъявили претензию родственники девушки. Что в такой ситуации делает настоящий Кадавер?

— Берет пару личей первого ранга и объясняет зарвавшимся магам их место, — подумав, ответил я. — Естественно, влюбленный Октавий не стал этого делать. Пошел на уступки.

— Да, возможно, девушку под него подложили как раз для этого.

— Хочешь сказать, что все это время маркизом манипулировали с помощью возлюбленной и дочери?

— Великий безжалостный некромант наткнулся на камень преткновения всех мужчин, — тонко улыбнулся Владислав. — Это одна из версий. Возможно, все было не так плохо. Просто Кадавер сделал пару подарков родственникам любимой. Но это восприняли как слабость.

— Добавим к этому попытку вернуться в большую политику… Да, это могло стать началом конца. Камешек, спровоцировавший лавину.

— Естественно, Октавий не хочет признаваться родителям, что все пошло прахом из-за него и дочери. Поэтому дал такие расплывчатые указания.

— Что-то здесь не сходится. Если герцог и герцогиня увидят такую внучку, они ее убьют.

— Они поделились бесценными знаниями с безродным магом. Думаю, Октавий надеется обойти неудобную тему с матерью девочки, когда она предстанет перед ними.

— Ладно, допусти, что все так и было. Что дальше? — подперев голову кулаком, спросил я.

— К сожалению, информации о Кадаверах мало. Зато мой отец многое выяснил об университете того периода. Двадцать семь девушек, девятнадцать родов. Все они родили в интересующее нас время.

— Влад, я, конечно, тебе благодарен, но список вышел длинным, — осторожно заметил я.

— Если тебе не нравится, сам ищи бастардов Кадаверов в трех мирах, — Владислав улыбнулся и развел руками.

— Беру свои слова назад! Ты сама краткость и талант!

Владислав усмехнулся.

— Не беспокойся, Маркус. Я разработал вторую версию. Список гораздо короче, но он понравится тебе еще меньше.

Я напрягся, Влад улыбнулся, подмигнул мне и продолжил рассказ:

— Возможно, все проще. Октавий имел отношения с девушкой из рода, который участвовал в истреблении некромантов. Естественно, его родители не примут такую внучку.

— Мой дядя уничтожил их.

— Не всех. Женщин, стариков и детей забрали другие семьи. Есть шансы, что среди них оказалась эта девочка.

Я сквозь зубы выругался.

— Кажется, Сайрус говорил о четырнадцати родах, которые им помогали.

— Верно. Но нас интересуют только шесть. Мне их назвать?

— Не нужно. Я уже догадался. Старшие. Все четыре семьи.

— Верно.

— Нилеи.

— Не угадал. Они в этом не участвовали. Да, я тоже удивился.

— Тогда Скуратовы.

— Да. В резне Кадаверов участвовали рода Черняевых и Серебрениковых. Два века назад они откололись от Скуратовых вместе с Бельскими. Герцог заставил их вернуться под свою руку.

— Кто последний?

— Риотаб. Хорошо знакомая тебе графиня заключила соглашение с семьей Рапад, они стали младшей ветвью ее рода.

Я громко и грязно выругался в адрес графини. Владислав удивленно посмотрел на меня.

— Когда я заключил соглашение с Ольгой, она сказала, что я бастард Кадаверов. Возможно, она слышала от наставницы, что некроманты еще восстанут. Поэтому сделала такой вывод.

— Интересная теория. Что ты ей сказал? — поправив очки, спросил Влад.

— Ответил уклончиво, но упомянул, что должен возродить род Кадаверов.

— Возможно, Ольга ждет удобного момента, чтобы обменять твою «родственницу» на снятие клятвы и лекарство. Это объясняет ее щедрость, — задумчиво сказал Влад. — Правда, она сумасшедшая, поэтому не стоит делать таких далекоидущих выводов из одного факта.

Я усмехнулся. В чужом глазу Влад заметил соринку, но в своем игнорирует лесопилку.

— Итак, если ребенок попал в один из этих родов, то они готовят реставрацию Кадаверов, верно?

— Да. Им разрешили поглотить чужие семьи и земли, но не дали сохранить голоса в совете. Поэтому возродить Кадаверов в роли цепных псов в их интересах. Но сейчас для этого самое неподходящее время. Думаю, этот план рассчитан на десятилетия.

— Я не могу ждать столько времени! Сдохну раньше!

— Верно. Даже если наши враги вернут земли и титул дочери Октавия, никто не отдаст ей Жемчужину Талака. И никто не снимет с тебя обязательства по заботе, обучению и передаче родственникам.

— Я знаю, — выплюнул я и нехотя добавил: — Магия крови — сложная штука. Мне потребуется доказать, что новая герцогиня потомок Кадаверов, чтобы снять часть клятв. Не думаю, что девушка отдаст мне флакончик своей крови задаром.

— Скорее всего. Едва она узнает о твоих обязательствах, начнет вить из тебя веревки. Тебе придется уговаривать ее, чтобы она предстала перед родственниками.

— М-да, теперь первая версия мне нравится гораздо больше. Но не с моим везением на нее рассчитывать.

— Я не был бы так категоричен. В любом случае, сейчас никто не признается в родстве с Кадаверами. Нам необходимо выждать несколько лет, прежде чем буря утихнет. За это время мы наберемся сил, я соберу больше информации, разработаю план. Возможно, я найду улики, которые уничтожат мои теории.

— Без обид, но я буду этому очень рад. Кстати, почему ты не рассматриваешь вариант с внучкой? Это расширяет круг подозреваемых.

— Октавию было тридцать, когда он умер. Маловероятно, что он успел стать дедушкой при жизни. Я буду рассматривать этот вопрос, но позже.

— Возможно, девочка не от Октавия, а от его младшего брата. Это изменит первый список.

— Младшего брата у него не было. Единственный ребенок в правящей семье, но не в роду. Об этом я тоже думал. Поэтому включил в первый список всех колдуний, которые могли пересекаться с молодыми Кадаверами.

— Впечатляет, — только и смог сказать я.

— А меня впечатляет, что план Ольги сработал. Будь добр, расскажи, как все прошло.

— В следующий раз возьму тебя с собой. Будешь наблюдать за всем из первого ряда.

— Это лишнее, мне больше нравится смотреть из-за кулис.

Я вздохнул и начал рассказ.

(1) — три метра.

Ирис Дагерад не бежала на Вильгельмину, как планировала, осталась с нами. Ее убедил Даламар Сомлин. Естественно, он что-то ей пообещал, но мы с Владислав не смогли установить предмет торга.

Два месяца Дагерад игнорировала меня. Однажды вечером мы столкнулись в темном коридоре, могущественная колдунья наградила меня полным ужаса взглядом и поспешила уйти восвояси.

Но сейчас мне нужен Юлий, а не его напуганная наставница. Мне требовался совет, который никогда бы не дал Влад.

Поговорить с Луной не удалось. Спал я сегодня в нашей комнате, но на диване, а не на кровати.

Непривычно. И холодно!

Поэтому я пошел к Юлию и попросил у него помощи.