Домашников, несмотря на непрозрачный снаружи щиток шлема, непроизвольно чуть опустил голову, словно скрывая улыбку, скользнувшую по лицу: дипломат из майора был ещё тот.

Переводчик на костюме Александра затараторил в такт его словам, бородачи переглянулись, и потом один из них что-то тихо спросил у высокого в камуфляже. Тот пожал плечами и снова крикнул, обращаясь к экипажу гравилёта:

– Вы находитесь на территории Фронта Исламского Возрождения Британии. Решать, что с вами делать, будет шариатский суд, как с любыми, кто проникает с чужой стороны через это творение дьявола.

Безусловно, он имел в виду Арку.

– Друг, – пока ещё сдерживаясь, ответил Гончаров, – мы на ваших глазах не нарушали никаких законов, ни шариатских, ни других, не оскорбляли ваших религиозных чувств и всё такое. Почему нас кто-то должен судить?

– Потому что вы на нашей территории! – кривя губы под бородой, заявил старший отряда.

– Я, конечно, прошу прощения, – язвительно встрял Домашников, надеясь, что автоматический переводчик передаст интонацию, – но, насколько я знаю географию, мы в городе Лондоне. Может, стоит говорить о суде её величества королевы, или кто здесь сейчас на троне?

Бородатые захохотали.

– Королева Великобритании, как и весь проклятый буржуазный строй Европы, горят в адском огне! – ответил вожак. – Сейчас здесь правят законы Всевышнего, и вы будете отвечать по ним. Всякий, кто проходит через Врата шайтана, должен ответить за это! Вы сдаётесь и отдаёте вашу машину и судьбу в руки Аллаха.

– Много на себя берёшь, бородатый! – кивнул майор, которому уже надоели подобные «переговоры». – А говна на лопате тебе не дать? Хочешь и я тебе скажу кое-что, морда? Не тебе, бандит, рассуждать об Аллахе, о котором у тебя, ублюдка, никакого представления нет вообще!

Вооружённые люди на «баррикаде» в первый момент опешили, а потом командир что-то надсадно заорал, и все вскинули автоматы и винтовки.

Бородач в грязном халате и замызганном тюрбане – ни дать ни взять афганский моджахед, тоже начал наводить оружие прямо на гравилёт.

– Улетай, Петя, на хер, чего ты смотришь? Не будет тебе экскурсий! – воскликнул майор, мучительно ощущая неспособность упредить выстрел.

Домашников, забыв, что сам включил ещё и голосовой режим управления, дёрнулся внутрь машины к пульту, но ничего сделать не успел. Базука на плече у бородатого выплюнула дымный хвост, который понёсся к гравилёту.

Гончаров толкнул немного растерявшегося Домашникова внутрь, одновременно падая на него и заорав:

– Взлёт! Взлёт!

Машина плавно оторвалась от грунта, и сейчас же её сильно тряхнуло. Поле обзора через стёкла-экраны и в проёме открытой двери окрасилось ярко-розовым – защита, как и в предыдущей Зоне, сработала успешно. Граната, отклонённая силовым полем, ушла в сторону и взорвалась рядом с одним из столбов с распятыми маратами.

Работавшие с большим усилением микрофоны смачно передавали звуки внутрь салона. Мгновение «крест» стоял, а потом с треском рухнул, прогрохотав по валявшемуся рядом чёрному кузову знаменитого когда-то лондонского такси.

Домашников не указал управляющему автомату, куда именно и с какой скоростью взлетать, и машина продолжала медленно подниматься вертикально вверх. Бандиты, что-то хором заорав, отчего живо напомнили Гончарову свару на восточном базаре, открыли огонь из стрелкового оружия. Пространство вокруг гравилёта расцветилось вспышками розового цвета, одновременно с появлением которых слышался явственный звук рикошетирующих пуль, которые чиркали по камням и железу, валявшемуся вокруг.

– Классно! – восхищённо проговорил майор, убедившись, что пули не причиняют вреда даже при открытой двери. – А признайтесь, господа, что все мы в штаны чуть не наложили?

Он проглотил слюну и грязно выругался, похлопав по обшивке:

– Дьявол, я же говорю, плохо, что тут нет наружного вооружения. Но в любом случае, останови-ка пока, Петенька!

– Сам можешь остановить, – немного нервно усмехнулся Домашников и дал приказание автопилоту прекратить подъём.

Гравилёт завис на высоте метров двадцать.

Боевики внизу, убедившись в неуязвимости врагов, прекратили пальбу, кое-кто даже опустил оружие, и только гранатомётчик деловито заряжал новую гранату.

Гончаров решился.

– Вот не стреляли бы, – приговаривал он, берясь за ручку двери, – и вас бы никто не трогал. Бандюганы у Лобстера тоже взяли – и огонь по «конфетницам» открыли, а зачем, спрашивается? Да потому, что все вы – уроды и есть!

С этими словами он распахнул дверь и вскинул «максим». Домашников, вполне освоившийся с ситуацией, взял ручное управление и развернул гравилёт так, чтобы майору было удобнее стрелять.

Увидев, что из отверстия в корпусе машины снова высунулся человек, бородачи тут же возобновили стрельбу, и воздух вокруг снова расцвёл розовыми всполохами.

Со словами: «Это вам, суки, за Биг-Бен», Гончаров открыл ответный огонь.

Как работала автоматика гравистрела, Александру, естественно, не было понятно, но удобство прицеливания он оценил ещё в ангаре у Аввана. После постановки в боевой режим прямо в воздухе перед глазами стрелка возникала маленькая чуть светящаяся зеленоватая рамка, выполнявшая роль мушки. Рамку было видно только под определённым углом – по направлению выстрела, и требовалось лишь нажимать спуск при совмещении рамки и цели.

Но странное это было ощущение – стрелять из абсолютно бесшумного оружия, у которого к тому же нет ни малейшего намёка на отдачу, а сами выстрелы совершенно невидимы. В первое мгновение майору показалось, что его обманули, и «максим» – не более чем игрушка. Однако уже спустя мгновение он убедился в эффективности оборудования, которым располагал Авван.

Первый «душман», попавший в квадратик «мушки», отлетел метров на пять. Александр поставил слишком большую мощность: из круглой дыры, насквозь пробитой в груди бородача сгустком гравитационного поля, брызнул тут же иссякший фонтан крови. Второму бандиту разнесло череп, лопнувший, словно грецкий орех, раздавленный щипцами. Мозги вместе с кусками его зелёной банданы шмякнулись на битые кирпичи, окрасив терракотовую пыль в тёмный, почти чёрный цвет.

Гранатомётчику, не успевшему выпустить второй снаряд, выстрел майора пришёлся точно в его оружие. Искорёженную трубку просто впечатало в бандита, и одновременно сдетонировала граната, так что заряд добротной земной взрывчатки просто не оставил от бандита ничего, заодно раскидав и всех остальных из отряда, надзиравшего за «вратами шайтана».

Стало тихо, и теперь микрофоны доносили даже, как ветерок елозит по кирпичам обрывком какого-то пластика.

– Да-а-а… – протянул Домашников, поднимаясь с пола. – Восток – дело тонкое… Особенно на берегах Темзы.

– Ага, Петруха, – согласился Гончаров, – очень тонкое. Как и везде.

В полной тишине Петр посадил гравилёт примерно на то же место, откуда они взлетели.

– Ладно, – стряхнул со всех некоторое оцепенение Гончаров, – принимаю решение лететь к нужной Арке. Новых моджахедов, думаю, дожидаться не будем? Летим, пусть тут англичане, если кто ещё остался, в своём дерьме плюхаются.

– Может, осмотримся? Кружок сделаем над знаменитым городом? – попросил окончательно осмелевший Домашников.

Майор с сомнением пожевал губами:

– Нарваться на какую-нибудь ракету класса земля-воздух?

– Если несколькими сразу не пальнут, что сомнительно, так и ничего страшного: поле всё равно отклонит её в сторону. Да и можно режим невидимости включить, мы же совсем забыли!

– Невидимости, говоришь? – Александр покачал головой, словно раздумывая. – Что-то там Авван говорил про расход энергии повышенный. И так уже, наверное, много потратили при включении защитного поля.

– Так оно, – согласился Пётр, – но мы не будем включать «невидимку» постоянно. Возникнет необходимость – включим на пару минут, скроемся из поля зрения – и всё!

– Как считаешь, Фёдор? – Майор покосился на Исмагилова.