– Я по реакции людей вижу, что мы для них пропали, – сказал Гончаров, внимательно следивший через систему дальнего наблюдения шлема за тем, что происходило внизу. – Они головами крутят, значит, потеряли нас из виду.

Миновали Гайд-парк, и под гравилётом снова потянулись кварталы города. Если бы погода была дождливой или просто пасмурной, то зрелище, скорее всего, выглядело бы угнетающе: пустынные, заброшенные улицы, кое-где сгоревшие дома, почти везде вырубленные деревья. Правда, «боевых» разрушений здесь почти не наблюдалось, да и от первой ударной волны при возникновении Зон здания не пострадали – Барьер проходил далеко отсюда.

Домашников взял ещё немного вправо.

– Вот, сейчас будет улица, ведущая к гостинице, где я жил – Эджвэр-роуд. А здание с обвалившимся куполом, видите? Театр «Одеон». Бывший театр, конечно.

Майор пожал плечами – театр как театр, и не такой уж большой, судя по всему. По улицам кое-где двигались редкие люди, всё больше группами по трое-четверо. Большинство с разномастным оружием.

– Прямо военное положение, – заметил Фёдор. – Даже у нас так не ходят.

Дымя, по улице проехал грузовик с уродливым кубом газогенератора – знакомая до боли ситуация.

– А как твоя гостиница называлась? – продолжал любопытствовать Исмагилов.

– Отель «Ландон Метрополитен», – ответил Пётр. – Ничего отель… тоже был, как я понимаю. Швейцар в ливрее стоял: «Здравствуйте, сэр», «добро пожаловать, сэр». Да вон он, виднеется…

– Кто, швейцар? – пошутил Фёдор.

– Отель, – вздохнул Домашников.

Он показал пальцем прямо вдоль улицы, над которой они летели. Впереди высилось здание без малого десятка в три этажа. Когда-то его зеркальные стены сверкали на солнце. Сейчас там, где стёкла уцелели, их покрывал слой пыли и копоти.

– А народ-то здесь шастает практически весь белый, – присмотревшись к редким прохожим, констатировал Пётр.

– То есть? – удивился Исмагилов.

– Да вот когда я тут был в командировке, этот район облюбовали негры и особенно арабы. В первый вечер, помню, вышел прогуляться – как в Арабские Эмираты попал, честное слово: сидят одни мужики в кафе вдоль улицы, кальяны курят, везде речь арабская. А сейчас все белые ходят – видно хорошо.

– Да-а, – покачал головой Гончаров, – видимо, у них тут сейчас везде сплошные гетто по религиозным и расовым признакам. Доигрались, одним словом, козлы.

Справа виднелся ещё один бывший парк, сейчас тоже почти очищенный от деревьев. Среди рядов возделанных грядок блестела вода прудов.

– А вон там ещё правее в стороне знаменитая Эбби-роуд, слышали?

– Это у «Битлз» был альбом такой, кажется? – вспомнил Александр.

– Точно! – обрадовался Домашников. – Мы с нашим главным инженером ходили туда фотографироваться рядом со студией «И-Эм-Ай». Интересно, что с Маккартни случилось в этой каше?

– Кто его знает? – хмыкнул Гончаров. – Одно могу сказать: вряд ли песни пишет, даже если ещё жив.

Некоторое время летели молча. Городские кварталы начали переходить в плавные волны лондонских пригородов, состоящих из небольших одно– и двухэтажных домиков. Кое-какие выглядели совершенно целыми, некоторые выгорели дотла, но маленькие садики, в которых оставались кусты и всё ещё цвели цветы, сильно оживляли пейзаж, делая его не таким каменно-унылым, как в центре.

Домашников спросил что-то у бортового компьютера – что именно, Гончаров и Исмагилов, увлечённые созерцанием лондонских пейзажей, не поняли. Компьютер проверещал ответ, но переводчики в костюмах пассажиров почему-то на эту сентенцию не откликнулись. Пётр хмыкнул и начал насвистывать себе под нос.

Фёдор вздохнул:

– Никогда за границей не бывал, а теперь вот не только в Африке, но и в Англии оказался! Разве мог подумать, верно? Летим сейчас, как на прогулку.

Александр горько усмехнулся:

– Хороша прогулка! Уже отошёл? Были бы мы на бэтээре – представляете, какой костёр из нас устроили бородатые бойцы Фронта Возрождения?

– Ага, – согласился Исмагилов.

Пётр, продолжавший насвистывать, вдруг снова задал вопрос компьютеру. На сей раз майор его услышал хорошо.

– Как показать координаты и расположение Шунта?

Компьютер гравилёта снова ответил что-то на языке тарлан, и снова переводчик Фёдора и Александра промолчали.

– Пётр, а тебе он что – переводит? – удивился майор.

– Да, – подтвердил Домашников. – Тут, похоже, такая система: если кто-то сидит в кресле пилота, то она берёт только его приказания и отвечает только ему – у остальных переводчики не работают. Я так и не понял, почему, но факт.

– А ты его про Шунты, о которых Авван говорил, спрашиваешь?

– Именно! – подтвердил Пётр. – Я решил проверить, как работает система гравилёта по обнаружению таких каналов: Авван же говорил, что использовать их можно только с гравилётов. И вот, господа, здесь недалеко имеется именно так называемый Шунт! Во всяком случае, я так понимаю эту индикацию на пульте, да и умненький компьютер или что там у них в качестве автоматики напихано, тоже подтверждает на словах.

Гончаров немного удивлённо посмотрел на Петра:

– Ну и что?

– Как что?! – в свою очередь удивился Домашников. – Авван хотел двигаться на Базу некой Кин, так? Оттуда, предварительно наметив нужный путь через разные Арки, – в нужные нам земные Зоны.

– И дальше что?

– Да мы сейчас рядом с Шунтом, который ведёт на Базу самого Аввана!

– Ну и?…

Пётр вздохнул и хмыкнул:

– Он же говорил, что его База связана каналами-шунтами именно с земными Зонами, понимаете? Зачем нам лететь до какой-то Кин?! Считай, что мы уже почти там, где нам нужно!

Майор с сомнением покачал головой:

– Но Авван говорил, что на его Базе возможна засада!

– Я помню! Но Аввана, судя по всему, взяли комитетчики, эти агенты, которых он опасался! Понимаешь, что это значит?

Александр задумчиво покивал:

– Понимаю: засаду на него теперь уже вполне могли снять…

Пригороды Лондона остались позади, и внизу потянулись зелёные, чуть холмистые равнины, изредка оживляемые какими-то постройками. В любом случае, жизни здесь чувствовалось куда больше, чем в городе: зеленела сочная трава и кусты, пестрели цветы, летали птицы. Кое-где маячили люди, обрабатывавшие наделы или пасшие скот, а несколько раз Гончаров и его экипаж видели небольшие группы военных, в основном конных, патрулировавших территорию. Пётр по-прежнему вёл машину в режиме маскировки, так что никто не мог заметить пролетающий гравилёт.

Внешне на местности всё выглядело очень даже спокойно, если не считать пары танков, вкопанных на перекрёстках дорог, и БТРов, стоявших, как правило, в подобных же местах. Вероятно, отряды фанатиков хозяйничали только в некоторых районах Лондона, а за его пределами остатки армии и полиции сумели поддерживать более или менее стабильное положение. Впрочем, это были не самые главные вопросы, которые волновали сейчас майора.

Он почесал переносицу:

– Думаешь, ты справишься с настройками на Шунт и со всем остальным?

– С настройкой на шунтирующий канал всё не просто… – хмыкнул Пётр, – а очень просто. Машина уже сама на него настроилась, отслеживает наше местоположение относительно входа в канал и всё такое. Можно голосом дать команду – и нырнём туда.

– Ну хорошо, в канал-то мы войдём, ну а дальше что ты будешь делать?

Не оборачиваясь, Домашников покачал головой:

– Вот это хороший вопрос! Я пока не знаю, как определить, какая Зона нам нужна, хотя кое-что уже понял в этой системе координат. Не имеет никакого значения, окажемся мы на Базе самого Аввана или Кин, чтобы понять такие нюансы. Но у аввановской берлоги, куда мы можем попасть прямо отсюда, одно большое преимущество: оттуда мы можем сразу оказаться на Земле, в любой Зоне! На Базе Кин нам придётся либо перенастраивать Шунты, а времени может не хватить, если туда кто-то заявится. А может, у меня и вообще не получится перенастройка. В таком случае придётся пробираться ещё через чёрт знает сколько миров. Так что, командир, решай. Если нормальные герои всегда идут в обход, то – как скажешь.