– Жаль, – с искренним сожалением вздохнул Лис, – он неплохой, в общем-то, парень. Лучше было бы как-то убедить принять наш план.

– Вот-вот, ты всегда так, – покачала головой Монра, – всех жалеешь. Как ты там жил среди индейцев и прочих? Помнишь гнома в подземелье? Ты его хотел жить оставить, а чем он тебе отплатил?

Лис вздохнул:

– Тут я ничего не могу сказать. Если не одумается, то придётся действовать жёстко…

С веранды вошёл сержант.

– Вот так история, – пробормотал он, чеша затылок. – Воины потеряли следы, такое впечатление, что ваш Инглемаз улетел…

– Что значит – улетел? – удивился Лис. – На чём? Может его просто сожрали?

– Если бы его сожрали, то там были бы следы. Воины проследили путь Инглемаза до поляны недалеко от опушки леса. Там растут эти пузыри, – Сержант сделал движение рукой, и Лис понял, что он имеет в виду «воздушные шары». – На поляне явно нарвали много пузырей. Видимо, Инглемаз улетел на них.

– А что, так возможно? – спросил Терп.

– Никогда не пробовал, но если нарвать много, то, наверное, человека поднимет, – пожал плечами Фил.

– Ты смотри! – не в первый раз почти восхищаясь отчаянной смелостью Инглемаза, сказал Лис. – Он даже не побоялся каракатиц!

– Тут-то он как раз рассчитал неплохо, – Сержант подошёл и, налив себе стопку, опрокинул её. – Дело к ночи, а ночью каракатицы не летают.

– М-да, – согласился Терп, – и самое главное: тут вверху ветры дуют почти постоянно, и в одном направлении. К утру, если не раньше, Инглемаз доберётся до своего Дворца.

– Успеем? – Лис с сомнением посмотрел на сержанта.

– Конечно, нет! – Фил скорчил гримасу.

– Да я не по земле имею в виду! – воскликнул Лис. – Куда, к чёрту, по земле! Так же, как он – по воздуху!

До поляны, где росли «воздушные шары», отряд добрался, когда уже солнце почти зашло. Филип приказал взять все верёвки, какие только нашлись в деревне. Лис гадал, как же Инглемазу удалось собрать нужное для подъёма человека количество в одну связку, и догадался, что он, судя по всему воспользовался «поводком», одной частью соединив нужный пучок пузырей в охапку, а другую надев на себя, скорее всего, на пояс, и настроив разрешённое расстояние на приемлемую длину, с которой в нужное время сможет проколоть несколько шаров, чтобы плавно опуститься на землю.

Рана Лиса на голове вообще была пустяковая, а плечо уже почти затянулось благодаря действию биогеля из аптечки.

При всей его, мягко говоря, небольшой любви к Инглемазу Лис в который раз не мог не восхищаться отчаянной смелостью такого поступка. Хотя, как сказал сержант, каракатицы не летают ночью, Творец отправился в полёт на импровизированном воздушном шаре ещё задолго до наступления полной темноты и вполне мог столкнуться с этими тварями в воздухе, где был бы практически беззащитен, поскольку из оружия имел лишь арбалеты с несколькими стрелами, обломки копий и ножи.

Вождь Филип Джеймс приказал аборигенам срывать пузыри и связывать их в большие снопы. Пока одни готовили собственно летающую часть будущего аэростата, другие воины из растения с лёгкими полыми стеблями, напоминавшим бамбук, быстро связали нечто вроде помоста с перилами ограждения – гондолу, где должны были лететь все четверо. Такое решение, несмотря на дополнительный вес и необходимость собрать и связать, соответственно, больше растений-пузырей было принято из соображений безопасности. Во-первых, если лететь на индивидуальных связках пузырей, существовал риск, что их растащит далеко друг от друга, и придётся тратить лишнее время на то, чтобы вновь собрать группу. Во-вторых, вероятность нападения каракатиц даже ночью не оставалась нулевой, а обороняться вчетвером, прикрыв все направления, проще и надёжнее.

Глядя на туземцев, споро работавших под началом своего белого вождя, Лис заметил:

– Похоже, мы присутствуем при зарождении воздухоплавания в этом мире. Теперь они сообразят, как можно перемещаться на большие расстояния по воздуху.

– Одна проблема – эти летающие каракатицы, – возразил Терп. – У них ведь нет действенного оружия, поэтому дневные полёты будут невозможны.

В разгар работы на поляне случилось событие, заставившее Лиса показать тайное оружие. В чаще раздался топот и на поляну выбежал очень крупный слон-кровопийца. Он растоптал двоих воинов, находившихся на его пути, и устремился в центр людского скопления. Всё оружие, которым они располагали – винтовка, два пистолета и лучемёт, пока было у сержанта. Филип на секунду замешкался, потом схватил лучемёт, справедливо полагая, что сейчас он эффективнее, но промедлил, пытаясь вспомнить, как им правильно пользоваться. Лис ничего не оставалось делать, как вскинуть руку и использовать один из остающихся у него четырёх зарядов микрогранул. Сгусток энергии пробил сорокасантиметровую дыру в боку зверя, и тот повалился, к несчастью подмяв под себя ещё одного воина.

Все, включая Творцов, с изумлением посмотрели на Лиса. Аборигены упали на колени, готовые молиться ему не как посланнику небес, а как самому богу. Они лопотали что-то, показывая пальцами на Лиса и округляя от ужаса глаза.

– Что говорят твои люди? – спросил Лис у Филипа, как ни в чём не бывало.

– Они называют тебя «Нгар-ксунтар» – «убивающий палец». Теперь это твоё официальное имя в племени, – машинально перевёл ошарашенный сержант.

– Весьма польщён. Хорошо бы этот палец действовал постоянно!..

– Как тебя понимать? Почему ты молчал? – спросила Монра, к которой вернулся дар речи.

Лис объяснил, съязвив, что молчать о некоторых потайных видах вооружения научился у неё. Терп поинтересовался, многими ли подобными вещами располагает Сварог.

– Видите ли, – сказал Лис, – у меня сложилось впечатление, что Сварог может использовать далеко не всё, что может дать Центр. Иначе, полагаю, он стал бы практически всемогущим, а таковым не является, во всяком случае, как показал опыт. Кое-что – да, Центр как бы даёт использовать с широкими возможностями, например, перемещения в пространствах, а многое, по-моему, как-то лимитировано. Каким образом, не понимаю.

– Почему ты не использовал это оружие против меня? – включился в разговор почти потерявший дар речи Фил.

– Это лишнее доказательство, что я играл, играю и буду играть с тобой в открытую, пока в открытую играешь ты, – ответил Лис и добавил: – Я имею в виду, что, если мы вырвемся отсюда, ты не будешь предпринимать в дальнейшем на Земле никаких выходок без советов с нами. А сейчас давай решим, кто какое оружие возьмёт. Мы все должны быть вооружены. У меня осталось всего три заряда – их я приберегу на самый «чёрный» час.

Филип, немного поколебался, но наличие у Лиса «убивающего пальца» убедило, что опасаться ему нечего, и позволил всем взять оружие. Поскольку Монра почти не имела навыков обращения с огнестрельным оружием, Лис отдал ей лучемёт, а они с Терпом взяли пистолеты: сам Лис ОЦ-27, а Терп «кольт» сержанта, к которому сохранилось ещё немного патронов. Кроме того, по всеобщему согласию доспехи отдали единственной даме.

Солнце зашло, но в небе висела одна из планет, светившая раза в четыре ярче, чем полная земная луна. Вскоре изготовление кустарного аэростата было завершено – лёгкая площадка, привязанная к кустам, рвалась вверх силой огромных связок воздушных пузырей. На площадку положили несколько больших камней, чтобы использовать в качестве балласта.

Перед тем, как сесть в гондолу, сержант произнёс краткую речь для своих воинов.

– Что ты им сказал? – поинтересовался Лис.

– Приказал через день явиться к пирамиде и посмотреть, ушли ли мы к богам. Если нет, то они приведут лошадей, и мы вернёмся в деревню. А если я не вернусь, то приказал им выбрать нового вождя и разрешил пользоваться моим имуществом. Боюсь только, что у меня осталось слишком много самогона.

Лис усмехнулся: упьётся вся деревня.

Верёвки перерезали, и аэростат резво взмыл вверх, увлекаемый сначала слабым, а по мере подъёма всё более быстрым воздушным потоком. Все расположились, наблюдая за каждой из четырёх сторон, но, как и говорил сержант, ночь была тиха и спокойна, не считая посвистывания ветра в натянутом такелаже. Каракатицы не появлялись, и это радовало. Внизу проплывали леса, один раз заметили довольно крупное озерцо, питаемое, как пояснил Фил, регулярными дождями.