Так, Увалень тут точно не подходит. Будет… будет… Ушлый! А что, ему подходит. И ко мне подлизаться успел, и над братьями поэкспериментировать, и в драку не лез, и перемещением кита издали руководил.

А тот, что на коленях у меня мурлычет, будет называться Уют. Коротко и понятно. Интересно, он разговаривать умеет или Ушлый просто сжалился и, вместо того чтобы съесть, оставил его в качестве котика для всей честной компании?

— Значит, так, — выдал я вердикт. — Ты будешь Ушлый, ты — Умник, ты — Ужастик, ты — Ученик. Чтоб никому обидно не было. Спорить больше не о чем.

— А я-а-а?

Ага, разговаривать умеет. Пусть и своеобразно.

— А ты будешь Уют. Все всё поняли?

— Да, папочка! — хором отрапортовали все пять духов. И как по волшебству перестали галдеть и искрить. Выглядели они при этом очень довольными и даже светиться стали ярче.

— Дети любят строгость и определенность, — философски отметил райдзю и потянулся, разминая лапы. — Ну что, с фиолетовыми разобрались, а вон ту кучу зеленого непонятного тоже по именам называть будешь?

— А оно вообще живое? — с сомнением потыкал я в ближайшего духа, наполовину вбитого в землю.

— Вот чего-чего, а жизни в этих ленивых тюленях хоть жопой хуньдуня жуй, — отозвался Ушлый.

— Следи за языком, в зоопарке дети, — машинально махнул на него я, все еще пристально вглядываясь в застывшую зелень. Не будем вспоминать, что не так давно я выдавал и не такие рулады. Но теперь все, похоже: повелителю и создателю жизни сквернословить как-то невместно. Ужас. Как жить-то теперь?

— Что ж, поставлю вопрос ребром. Либо вы и дальше не проявляете никакой активности и вас просто разбирают на энергию и подкормку пяти Ху, либо вы доказываете, что хоть чем-то полезны и достойны существования, — обратился я к валяющимся духам.

После длинной паузы цилинь с сомнением наклонил рогатую башку и очень осторожно понюхал выросший из песка и зеленой энергии росток. Он проклюнулся у нас на глазах, стремительно выпуская листья, чем-то похожие на раскрытые ладошки.

— Я бы на твоем месте эту траву не жрал. На всякий случай, — предупредил жеребца райдзю, проворно поджав лапу, к которой по песку зазмеился один из побегов. — Но в целом, кажется, это ответ, повелитель. Только на коноплю подозрительно похож. Ты уверен, что создавал эту зелень трезвым, а не после кальяна-другого курительных смесей?

— Как будто они на меня когда-то действовали, эти курительные смеси, — фыркнул я, действительно припоминая что-то такое.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Не тебя, может, и нет, а дети твои сплошь укуренные, — пробурчал себе под нос почти стопроцентный мерин и быстро попятился, заметив мой оценивающий прищур. — А я что, я ничего! Я ничего не сказал, вам послышалось, повелитель! И вообще, мне пора, у меня там кобылы не… недоеные!

Райдзю подавился собственными усами и кувыркнулся на песок, дрыгая лапами в попытке не хохотать на весь гуцинь, я тоже с трудом удержался, чтобы не заржать. Даже духи захихикали, причем не только фиолетовые хаосята, но и конопляные ростки тоже.

— Ага, эмоции вы понимаете! — мгновенно просек я. — Значит, и другое усвоите. Для начала…

Продолжить я не успел. За деревьями прибрежной полосы, в той стороне, где располагался жилой павильон, что-то с грохотом взорвалось, а потом к небу взметнулся…. да чтоб вам морским ежом подавиться! Это что, гигантский бамбук?!

Евгения:

— Ну и? — мрачно спросила я, глядя, как стремительно исчезает где-то внизу крыша жилого павильона. — Ян, ты уверен, что тебя зовут не Джек-бобовое-зерно?

— Какой еще Джек, женщина! — Крысобелк вцепился мне в волосы и тихо подвывал от переизбытка эмоций. — Что ты натворила?!

— Я?! — возмущаться было чем. — Я сделала только то, что ты показал: правильно дышала, концентрировала внимание и направила поток ци в твой талисман! Приклеенный, между прочим, к мандарину. Откуда взялся бамбук?! Да еще такой бешеный? Бли-и-ин! Держись!

Высоту эта чокнутая зелень набирала стремительно, а вот с толщиной как-то не задалось, а потому ветром ее шатало как здрасьте. И нас вместе с пучком листьев на макушке стремительно выросшего почти до облаков бамбука тоже хорошо так носило туда-сюда по непредсказуемой кривой.

— Ну, хоть в стратосферу не улетим, — выдохнула я, наконец поняв, что, кажется, бамбук перестал тянуться ввысь и теперь просто весело раскачивал нас в небе.

— В страто… в бездну? В бездну не улетим! Если эта палка еще вырастет, нас размажет по куполу-у-у! — снова запаниковал поссум.

— Уже не размажет, выдыхай. Что вообще произошло, ты хоть понял?

— Персиков надо меньше жрать и с демонами трахаться… тоже меньше! — Ян-Ян чуть успокоился, машинально проверил креветку в кармане и довольно зло дернул меня за ухо. — Я тебе что сказал?! Тонкий поток ци направить в ключевую точку рисунка. Зачем ты долбанула по нему со всей дури, которой у тебя в первые дни после поедания божественных фруктов немерено? Твоим ударом талисман содрало с мандарина и впечатало в землю, а там, наверное, был невыполотый росток этой гадости. Почти у нас под ногами. Вот и рвануло. У-у-ух! Как спускаться теперь будем?! Я не настолько летающая белка!

— Что-нибудь придумаем, — оптимистично пообещала я. — В крайнем случае, прилетит Яоши на голубом вертолете и снимет нас отсюда.

— Голову он мне снимет, — горько вздохнул преступник тысячелетия. — И будет прав, что самое обидное. Где были мои мозги, связываться с необученной смертной идиоткой? Мандарины ей выращивать приспичило… Кто мешал дождаться демона и напрягать его?! Он хоть дивиденды имеет с вашей близости, урод рогатый. А меня ты даже за ушами не гладишь, так какой бездны, спрашивается, я за просто так страдаю? Ай! Не тронь ухо!

— Ты определись, гладить или за просто так, — пожала я плечами. — Ой, смотри! Уже летит!

— Как! Ты! Тут! Оказалась?! — буквально по слогам прорычал демон, сидя верхом на поднимающемся по спирали крылатом тигре.

— Мандарин растила, — честно ответила я. — Но не рассчитала сил. Вернее, я, видимо, неправильно поняла, как их вообще дозировать. Научишь?

— Сначала убью. — Тигр подлетел почти вплотную, Яоши наклонился и без всяких церемоний сцапал меня сначала за ногу, потом за талию, потом вообще за что попало. И затащил на спину крякнувшему крылатому коту.

— Миниатюрность — достоинство благородной дамы, — профырчал тот с натугой. — Повелитель, ты не пробовал ее меньше кормить?

— Заткнись! — рявкнули мы на него хором.

— Персиками, повелитель, я имел в виду персики, — быстро отбрехался тигр. — Это было очень недальновидно — давать смертной сразу все семь. Надо же аккуратно, по одному, перемежая с тренировками. Иначе вон чего получилось: силы много, а контроль ни к черту. Чихнет и снесет нам ползоопарка.

— Как ты вообще додумалась до вливания своей энергии в росток бам… А! Так вот чья это вина! — Яоши заметил ошметки талисмана на стволе, а потом прищурился на полосатый хвостик, торчавший у меня из-под воротника. — Дай-ка сюда эту крысу! Сейчас он будет экстренно учиться летать самостоятельно!

— Не тронь преступника, он не виноват, — пришлось накрывать пискнувшего крыса ладонью, а потом и вовсе ловить его где-то в глубине декольте, куда Ян нырнул с проворством настоящего испуганного грызуна.

— А кто виноват, Конфуций?! — возмутился Яоши. — Он тебя еще и домогается! Женщина, всему есть предел! И он его превысил! Если так продолжится и дальше, он обнаглеет от безнаказанности окончательно!

— Ну А-Инь. — Я развернулась в его объятиях, хотя это было не очень удобно, поскольку ключ вцепился в меня обеими руками и держал так крепко, словно я собиралась спрыгнуть с тигра и дальше лететь самостоятельно, хотя и недолго. — Ну миленький… ты же добрый…