— Привет, — тихонько произнесла и, не прекращая улыбаться, многозначительно добавила: — Вижу, ты спал не в одиночестве.

Нахмурившись, юноша пару секунд не отводил от моего лица взора, а затем пошевелился и посмотрел на свою грудь. Широко зевнув, котяра с укоризной глянул на живую «подушку» и принялся громко мурчать, убаюкивая.

— Так — то да, — тихонько хмыкнул Миша.

Запустив пальцы в рыжую шерсть, ласково погладил кота. Осторожно придерживая, сел в кресле и положил увесистое животное к себе на колени. Потом, придав сиденью привычное положение, встретился со мной взглядом и хрипловатым голосом спросил:

— Сядешь в машину? — указав взором на развалившегося на коленях кота, добавил: — На мне лежат.

Усмехнувшись, я кивнула и обошла автомобиль. Открыв дверцу, заметила лежащие на пассажирском сидении коробочки. Немного помедлив, решительно взяла их и села в удобное кресло. Не выпуская коробочки из ладоней, вопросительно посмотрела на поглаживающего кота юношу.

Тяжко вздохнув, Михаил виновато взглянул на меня и прошептал:

— Это тебе.

Прекрасно понимая, о чем он говорит, я не спешила открывать подарок, но неотрывно смотрела в чертовски привлекательные глаза.

Миша первым отвел взгляд.

— Иди — ка погуляй, — пробормотал неумолимо. Приоткрыв водительскую дверцу, быстро, но бережно ссадил кота на асфальт. Недовольно глянув, кошак задрал пушистый хвост трубой и важно пошел по дороге, а юноша сосредоточенно посмотрел на меня и искренне сказал: — Мне очень жаль, что вчера я тебя обидел. Хочу с тобой серьезно поговорить.

— Я слушаю, — вторя ему, спокойно отозвалась я.

— Мы постоянно разговариваем то по телефону, то в машине, то в школе. Будто других мест нет, — Михаил горько усмехнулся. — Ты у меня дома еще ни разу не была. До школы уйма времени, поехали ко мне?

В ожидании ответа он пристально смотрел на меня. А я, нахмурившись, опустила взгляд на свои симпатичные, но весьма фривольные шортики. Мне — то безразлично, какой они длинны, но в этом мире главы боярских родов в подобной одежде не щеголяют. По крайней мере, я не видела. С сомнением произнесла:

— Я в домашнем.

— Мне нравится, — глаза Миши озорно блеснули и тотчас потемнели от сильных эмоций. — Живу один. Никто кроме меня не увидит, — добавил низким, будоражащим мое женское естество голосом.

— Поехали, — тихонько произнесла я и едва заметно улыбнулась. Михаил подмигнул и нажал на газ, покидая облюбованное место у забора.

Не выказывая эмоций, я неотрывно смотрела в лобовое стекло. Но интересовала меня вовсе не дорога: я размышляла о нас с Мишей. Вполне вероятно, этот разговор изменит наши отношения в лучшую сторону. А возможно все испортится окончательно. Или совсем ничего не изменится. Кто знает? Гадай не гадай, но у судьбы всегда свои планы.

Погруженная в раздумья, я не заметила, как мы подъехали к кованым воротам в высоченном, покрытом желтой плиткой заборе. Через несколько секунд они распахнулись. Михаил, быстро глянув на меня, коротко улыбнулся и неторопливо въехал во двор.

По выложенной темно — серой брусчаткой дороге привычно уверенно обогнул круглую клумбу, засаженную цветами. Остановившись около центрального входа в белоснежный трехэтажный дом с плоской крышей, заглушил двигатель. Повернувшись ко мне, спросил:

— Пойдем?

Встретившись с ним взглядом, едва заметно кивнула. Подождала, пока Михаил откроет дверцу, положила на сиденье коробочки с подарками и неторопливо вышла из автомобиля. Но заходить в дом не спешила, с бесстрастным выражением на лице осматривала его снаружи.

Первое, что бросилось в глаза, — высоченные панорамные окна на всех трех уровнях. Также отметила облицованные мраморной плиткой стены, матово поблескивающие в утренних лучах солнца, и балконы с прозрачными ограждениями на втором этаже. Опустив взор, обратила внимание на пять широких, удобно невысоких ступеней. Выложенные темной плиткой, они стремились к зеркальным двухстворчатым дверям.

Возможно, кому — то из очень богатых людей дом Михаила показался бы простоватым. Но точно не мне. Подобные я уже не раз видела в прошлом мире и, надо признаться, ими восхищалась. Это строение не было гигантским или помпезным, но именно таким, какое нужно для жизни обеспеченной семьи: удобство и воплощение изысканной роскоши, которое не кричит о себе, а просто есть.

Взяв за руку, Михаил молча стоял рядом со мной. Спустя несколько долгих мгновений, не глядя на меня, спокойно произнес:

— За особняком — бассейн, сад, беседки, домики для охраны и прислуги, гаражи, — увлекая к входным дверям, прямо на ходу продолжил говорить: — Дом мне давным — давно подарил отец. Он построил его для жены, — открывая одну из створок двери, невозмутимо добавил: — Можно купить себе другой, но не вижу необходимости. Все устраивает, да и привык, — пропуская меня вперед, с улыбкой шепнул: — Проходи.

С невозмутимым выражением на лице я зашла в светлый, просторный холл. Вновь взяв меня за руку, юноша свернул направо, и мы оказались в большой гостиной. Так понравившиеся панорамные окна щедро освещали пространство, и не оставалось сомнений — здесь поработал профессиональный дизайнер.

Меж широких оконных проемов шли колонны, покрытые вкусного кофейного цвета панелями, так же, как и стены. Но в определенных местах темный цвет сменялся светлым, и на этом светлом фоне красовались большие картины с пейзажами. Потолок с точечными светильниками — лишь на несколько тонов светлее, а не привычно белый — удачно гармонировал с отделкой стен.

И с мебелью тоже все было в порядке. Точнее, она соответствовала моим вкусам. Я крайне не любила, когда пространство загромождено всякими шкафчиками, комодами, пуфиками и прочим.

Спинкой к одному из окон стоял удобный мягкий диван, обтянутый темно коричневой кожей. К нему торцом — еще один, точно такой же. Диваны с разбросанными по ним сиреневыми и фиолетовыми подушками создавали эдакий уютный уголок, внутри которого размещался низкий столик из темно — коричневого дерева.

Осмотревшись, довольно улыбнулась. Все лаконично и со вкусом. Единственное, что смущало, — белоснежный рояль в дальнем углу гостиной. Неожиданно, однако.

Усадив меня на один из диванчиков, Михаил не спешил садиться рядом, явно о чем — то размышляя.

— Ты играешь на рояле? — поинтересовалась удивленно.

— Нет, — несколько рассеянно отозвался Миша. — Рояль тут с первого дня, как живу, — коротко усмехнувшись, добавил: — Мне медведь на ухо наступил. Отец хорошо играет, — он задумчиво нахмурился, а после, озорно улыбнувшись, поинтересовался: — Чай, кофе? Что желает моя госпожа?

— Чай, — я с улыбкой посмотрела на несколько взъерошенного и помятого после сна в машине юношу.

— Будет исполнено, — проворковал тот.

Подарив обворожительную улыбку, Михаил вышел из комнаты. Тихонько хмыкнув, взглядом проводила спортивную фигуру. Оглядев мускулистую спину, бесцеремонно и нагло задержалась на упругих ягодицах.

М — да. Лучше не травить душу.

Тяжело вздохнув, перевела взор в окно. Со мной — то все понятно: до боли хочу, но не могу себе позволить. Суровые правила этого мира, черт бы их побрал! Поэтому разглядываю. Но вот с Мишей сегодня происходило что — то необычное. Мы с ним наедине, однако ни в машине, ни сейчас он впервые не воспользовался случаем: не стремился меня обнять или поцеловать. Кроме того, что нас ждет серьезный разговор, должна быть еще какая — то причина. Вопрос — какая?

Вернувшись очень быстро с подносом, Михаил аккуратно выставил на столик пузатый фарфоровый чайник, вазочку с печеньем и всего лишь одну чашку. Это тоже было странно. Парень определенно не собирался составить мне компанию.

Удивленно посмотрела на сосредоточенного юношу, но тем не менее не спешила задавать вопросы.

Наполнив чашку ароматным напитком, Миша осторожно поставил ее предо мной. Посмотрев в глаза, улыбнулся и тихо произнес: