Подошедший со спины Избор настороженно остановился. Уложив на камни едва не потерянного в суматохе пленника, присмотрелся. Не так ведут себя люди, только что избежавшее смерти в ледяной воде. Совсем не так.

— Я не понял… Что тут у нас?

— Ничего… — тусклым голосом отозвался богатырь. — Теперь — ничего…

Воевода глянул на него, потом на плащ, потом опять на Гаврилу… Только сейчас он сообразил, что означает это «ничего». Это было так оглушающее несправедливо, так нечестно, что Избор застыл, прикусив губу.

Увидев, как тот изменился в лице, Масленников понял, что переход от уверенности к отчаянию может стоить им дорого. Сломаются товарищи, так сломаются, что потом не склеить, чтоб дальше идти. А ведь придется…

— Ну что? Все с начала? — спросил Гаврила, через силу улыбаясь… — Вон как Судьба с нами-то играет.

— А никто и не говорил, что будет легко, — добавил Исин, чувствуя то же, что и Гаврила. — Жизнь не кончилась, да и дорог пока хватает.

Этими словами хазарин словно отрубил прошлое, отбросил его. Чего стоят сейчас переживания? Ничего… Плюнуть и растереть… Потеряли? Да. Он стащил мокрую одежду и, не стесняясь девушек, стал выжимать, показывая, что жизнь и в самом деле не кончилась — она продолжалась холодом, мокрой одеждой и надеждой на удачу. Вещь потеряли, но надежда осталась. Привычка бороться до последнего толкала их вперед, от очередной неудачи к победе.

— Мне умные люди говорили, если в одном месте отнимется, то в другом обязательно прибавиться должно, — продолжил он, глядя на застывшую от горя Ирину. — Тут потеряли — где-то в другом месте найдем.

Недолго они молча стояли, но холод брал свое, и тягучая неопределенность отступила под напором тех дел, что нужно было делать прямо сейчас.

— И куда теперь? — в полголоса спросил Избор, когда девушки отошли за камень.

— Чтоб знать «куда» надо сперва узнать «откуда»… Где мы теперь?

— А вот у людей спросим.

— Где их теперь искать, людей-то, — невесело вздохнул Избор, понимая, что надо вставать и идти. Мокрым, голодным и безрадостным. Судьба отвесила им хорошего пинка, и приходилось терпеть, ибо и не подумает Судьба мериться с ними силой и возможностями, а отвесит просто еще другой пинок, если не поймут, чего она от них хочет.

— А что их искать? — удивился Исин. — Вон они стоят…

За шумом реки они не заметили, как рядом появились фигуры воинов. Легкий доспех, мечи, более похожие на длинные кинжалы, да и сами — худощавые и тонкокостные, они не казались грозной силой. Гаврила посчитал бы их отроками, если б не оружие.

Пятеро окружили их, но смотрели невнимательно, все косились им под ноги, где ворочался освобожденный из пещеры пленник.

Гаврила кашлянул в кулак, прикидывая, стоит пускать его в дело или пока подождать и решил не торопиться. Ну вот не чувствовал он опасности. То ли эти несерьёзные мечи, то ли сами низкорослые, словно всю жизнь недоедали, человечки не показались ему опасными. Обозначая своё миролюбие, он как мог доброжелательно кивнул на шевелящегося под ногами пинского воеводы пленника.

— Ваш? Если ваш, то забирайте по хорошему — даром отдадим. Все руки нам оттянул.

Несколько мгновений пришельцы колебались — видно и они решали, обойдется тут по-хорошему или нет. Масленников покивал, подтверждая, что готов отдать оттянувшую им руки находку просто так. Даром.

Сообразив, что драки не будет, местные подобрели лицами, и через несколько мгновений на берегу появилось кресло, на которое усадили-уложили их находку. Быстрой рысью человечки, ухватившись за длинные ручки, унесли его вместе с возвращающимся к жизни незнакомцем.

— Так что… Биться будем? — на всякий случай спросил Гаврила, потирая ладошки и глядя на оставшихся. — Или как-нибудь по-хорошему разойдемся?

Пришельцы предпочли «по-хорошему». Приняв менее воинственные позы, они знаками пригласили их следовать за собой.

Избор вопросительно поднял брови. Гаврила кивнул в сторону мокрых, стучащих зубами девушек. Холодный ветер студил руки и лица. Предчувствуя приближение мерзкой дрожи во всем теле, он передернул плечами. Нужен костер или печь или, хотя бы, сухая одежда. Получить это они могли только у этих людей. Правда эти же добрые люди свободно могли их поджарить и съесть в охотку, так что было о чем подумать…

— Не съедят? — спросил Исин, продолжавший держать за руку Ирину.

— Я им съем! — тряхнул кулаком Гаврила. — Девицы, пошли греться…

Впереди ярко горел факел, от одного взгляда на который даже вроде как становилось теплее. Их провели мимо камней, завели в пещеру, повели сквозь неё по переходам, мимо свесившихся откуда-то сверху каменных сосулек, мимо стремительных ручьев. Один раз Гавриле даже показалось, что они прошли сквозь камень — что-то вроде тумана окутало их и р-р-р-аз — очутились в огромном зале или пещере, свет в которой не отличить от солнечного, хотя видно было, что над головами — сплошной камень.

От одной из стен несло сухим жаром, словно от печки и на какое-то время им стало не до размышлений — грелись и сохли…

Хозяева оказались людьми спокойными и понимающими- с расспросами не лезли, оружие не отбирали.

Поворачиваясь к теплу то одним то другим боком, Избор внимательно разглядывал пещеру и людей, мелькавшим то тут, то там. Богато тут жили. И золота хватало, и фигур каких-то понаставили. А в середине непонятного богатого великолепия стоял стол. Что радовало, конечно.

Удивило еще то, что не видел тут ни одной женщины. В том, что воинскую службу несли мужики, ничего удивительного не было, но не увидел он ни служанок, ни поломоек. Все что тут делалось, делалось мужскими руками.

Стол потихоньку покрывался кувшинами и блюдами, суета постепенно становилась предчувствием праздника.

В какой-то момент по пещере словно ветер пронесся — все кто стоял одним движением развернулись в сторону раскрывшихся дверей, откуда торжественно вплывали уже знакомые носилки.

Гаврила его сперва даже не узнал ими спасенного.

— Да… Всегда знал, что дома стены помогают, но чтоб вот так…

Он, не приближаясь, обошел, посмотрев хозяина с разных сторон. От тощего, мосластого узника мало что осталось — лицо округлилось, руки потолстели и даже румянец появился на лице. Худоба, знакомая им наверняка осталась, но теперь она пряталась под роскошными одеждами.

— Ну что, — слегка улыбаясь, спросил хозяин, наблюдая за Масленниковым. — Знакомиться будем? Меня зовут Байчитар.

На мгновение он умолк и Избор готов был поспорить на что угодно, что ждал гостеприимный хозяин какого-то возгласа с их стороны, но не дождался. Гаврила просто кивнул и представил мужчин, ни слова не сказав о девушках. Ирина попыталась что-то сказать, но Исин крепко сжал её руку и прошептал прямо в ухо:

— Гаврила знает что делает….

— Колдуны среди вас есть?

Хозяин подземелий внимательно оглядел каждого, пытаясь проникнуть взглядом в самое нутро.

— Или волшебники? Волхвы, может быть?

— Хотелось бы… — ответил за всех Избор. — Будь я волшебник.

Он вздохнул, и товарищи согласно закивали — понятно: окажись под рукой волшебство, то все тут стало по-другому. Ни мокнуть не пришлось бы ни сушиться…

— Рад я, конечно, что наши пути пересеклись, — продолжил хозяин. — Но не могу не спросить: отчего таким хорошим людям дома не сидится?

К вопросу Гаврила уже подготовился. Не стал богатырь придумывать ничего нового: если уж сказка в одном месте прокатила, то и тут сойдет. Он густо прокашлялся и объяснил:

— Не своей волей мы в дороге уважаемый Байчитар — княжеской. Невесту нашему князю ищем…

Хозяина это удивило и даже вроде бы воодушевило. Он заерзал в кресле.

— Нашли? — он кивнул в сторону девушек и принялся рассматривать их как-то по-особенному. С притворным удивлением Гаврила обернулся. — Неужели принцессы?

— Эти? Не-е-ет. Этих по дороге подобрали. Теперь с нами таскаются, чтоб обиходить.