— Картаговы шуточки, — подумав, ответил Избор. Не говоря больше не слова он долго смотрел на Гаврилу, потом по сторонам, а потом уставился в зеркало.

— Наверное, это все из-за зеркала. Пока ты в него не сунулся, был человеком…

— А сейчас я кто? — немного встревожено спросил Гаврила. — Я сейчас себя никем другим и не чувствую.

— Ради такого случая еще раз проверим…

Он достал из-за пазухи ковчежец и уложил в него «Паучью лапку». Потом с легким вздохом сожаления снял с шеи подделку и аккуратно повесил внутрь.

Потом он достал меч, но, едва вынув, засунул обратно в ножны, рисковать им он не хотел. Взгляд его наткнулся на клещи. Они уже сослужили им добрую службу, и он готов был воспользоваться ими еще раз. Коснувшись железом ноги Масленникова, он спросил:

— Чувствуешь чего?

— Нет.

Избор повел клещами вверх по ноге. Гаврила настороженно смотрел на то, как железные зубья проникнув сквозь кожу скрылись в его плоти. Увидев это он не почувствовал ничего, даже щекотки.

— А теперь… — начал Исин, но воевода перебил его. — Знаю, знаю… Сейчас.

Он подошел к зеркалу и приноравливаясь коснулся его. Невзрачная поверхность прогнулась и тогда, преодолевая сопротивление, Избор погрузил в него клещи наполовину.

— А теперь?

Он коснулся клещами ноги Гаврилы и почувствовал, и почувствовал, как плоть соприкоснулась со сталью. Масленников ойкнул и отдернул ногу.

— Холодно!

Тогда Избор, что бы быть полностью уверенным потрогал зубцы. Его пальцы вошли в железо, ничего не ощутив. Для того, что бы убедить себя, что это возможно он даже щелкнул там пальцами.

— Понятно, — сказал он, — Теперь все ясно.

— Что это тебе ясно? — немного напряженно спросил Гаврила.

— Колдовство! — выпалил Исин у него из-за спины.

— Какое колдовство? Талисман тут был. Какое при нем колдовство?

— Действительно… — задумался Исин. Он посмотрел на Избора, что бы тот все объяснил.

— Это не колдовство. Это что-то другое…

— А что?

— Когда огонь горит или пиво бродит это колдовство?

— Нет.

— Ну и тут что-то похожее.

— Объяснил…

Избор развел руки.

— Как умею. Другое главное.

Он повернулся к Гавриле и, вовремя подавив в себе желание тронуть Масленникова за плечо, сказал:

— Ты теперь у нас как дух бесплотен. Зеркало тебя таким сделало. Завидую…

То, что Гаврила уловил в его голосе, завистью назвать было трудно.

— Что-то не не видно ее у тебя, радости-то…

— Погоди, появится, — заверил его Избор. — Мне бы только посмотреть, как ты сквозь стены проходить будешь. Как такому не позавидовать? Хочешь в сокровищницу пойдешь, а хочешь в баню…

Гаврила подумал о том какие это даст возможности, но особенного восторга не ощутил.

— Чудно как-то, — сказал он, ощупывая себя, словно надеялся этим что-то изменить.

— А может быть это не со мной, а с вами?

Избор покосился на Исина и они одинаковым движением покачали головами.

— Давай выйдем, посмотрим. Разберемся что к чему… — предложил Исин. — Главное теперь талисман с нами и мы можем его нести.

— Твоя правда, — согласился с ним Гаврила. — Может быть, заодно разберемся навсегда это или только надолго.

Слова Гаврилы звучали мужественно, но Избор уловил в них в его голосе тоску.

— Ничего. Пойдем разбираться.

Проверяя себя Гаврила прошел прямо сквозь камни. Немного привыкнув к своим новым возможностям он вошел в стену и высунув оттуда голову сообщил:

— Да. В таком состоянии кроме недостатков, есть еще и некоторые преимущества…

— Ну! — подтвердил Избор, не зная, что еще сказать товарищу в утешение.

— Только я надеюсь, что все это пройдет раньше, чем я успею все их испытать на собственной шкуре и оценить.

Они почти дошли до выхода, когда Избор остановился.

— Что еще? — спросил Гаврила обернувшись.

— Сквозняк. Не чувствуешь?

— Нет. Ничего я теперь не чувствую.

Масленников как-то вдруг разом понял, что теперь он не защитник талисману. После того, что с ним случилось, их воинство уменьшилось на треть, а вот врагов не стало меньше даже на четверть.

— А я чувствую… Был сквозняк и пропал… К чему бы это?

Исин крутил головой, выискивая в воздухе малейшее дуновение.

— К неприятностям… У нас все к неприятностям… — пробормотал он оглядываясь.

— К выходу, быстрее… — заторопил их Избор.

Избор не зря торопился. Нора, через которую они добрались до пещеры, теперь закупоривал громадный валун. Сотник пнул его, проверяя, что за камень выкатили для них старики.

— Ну и что?

— Настоящий…

— Закрыли?

— Сам попробуй, — предложил Исин Гавриле. — Что-то у тебя выйдет?

— А я сам и выйду, — объявил Масленников, шагнул в камень и канул там.

Избор ошалело тряхнул головой. Гаврила освоился слишком быстро. Он вернулся через минуту. Нарочито спокойным голосом сказал.

— Там пусто. Никого и ничего. Дождь.

— Попрятались все, — сказал Исин.

— А то!

— Тебя испугались, — сказал Гаврила. Хазарин кивнул, расправил плечи.

— Твоего запаха, — уточнил Гаврила.

Избор провел ладонью по камню, налег на него плечом.

— Велик ли камень?

— Не очень… Втроем мы его бы сдвинули…

Гаврила вздохнул. Теперь их было не трое, а двое и один.

— Ничего. Что сто старичков смогли поставить, то два богатыря повалят.

Вместе с Исином они уперлись в глыбу и попробовали сдвинуть ее, но тщетно. Исин толкал ее, пока в глазах не заплясали искры. Потом, немного отдохнув, они попробовали это сделать еще и еще раз. После их третьей попытки Гаврила сказал:

— Наверное, их было больше, чем сто…

Избор сидел, привалившись к глыбе, и шумно дышал. Круги в глазах расплывались в кольца и пропадали.

— Я поищу другой выход…

— Погоди. Что время зря тратить? Есть выход.

— Где? — Повернул голову Исин. — Куда идти?

— Тут.

Избор ткнул пальцем в мешок.

— Пока Мертвая вода не кончится, для нас препятствий нет. Сейчас отдохну, расколю камень, и вытащим его по частям.

Не откладывая дела в долгий ящик, он достал кувшин, и тоненькой струйкой провел по камню. Камень зашипел, покрылся пузырями, и вода с поверхности ушла вглубь, что бы продолжить там свою разрушительную работу.

Глыба треснула и раскололась по тому месту, где текла вода. Встав на отколовшуюся часть камня, Избор толкнул плечом другую половину. Скребя по стене, камень выпал наружу и в лицо людям пахнуло теплой сыростью — на площадке перед пещерой плясали струи дождя. Ни один из людей не поспешил выйти из-за защиты камней. Темнота волной набегала на горы, но небо, не смотря на то, что солнце уже скрылось было по-летнему светлым. На нем далекими кострами горели яркие звезды.

— Угомонились они или нет? — спросил Исин, имея ввиду малорослое воинство Картаги. — Уж вроде всех измордовали…

— Дай Бог, что бы на сегодня все кончилось… — сказал Гаврила.

— Неужто, навоевался? — усмехнулся Избор.

— Не в этом дело, — после молчания ответил Гаврила.

— А что так?

— Если сегодня что и случится, то вам драться придется, а не мне…

Понурив голову он, еще не убранным в ножны мечом, стал резать глыбу, из которой сам торчал от колен и выше.

Желая хоть как-то утешить друга, Избор сказал.

— Ничего. Если что и будет — хоть советом поможешь. Зато завтра.

Он и сам не знал, что будет завтра, но Гаврила воодушевился.

— Может быть… — вздохнул он. — Должно же это все когда-нибудь кончится?

— Конечно, — бодро подтвердит Исин. — Пошли отсюда.

Гаврила сунул бесполезный теперь меч в ножны.

— Пошли, — согласился он. — Лошадей бы достать.

— Лошадей? — Избор удивился пришедшей в голову мысли — Лошадей… А как ты на нее сядешь, на лошадь-то?

Гаврила почесал голову, выругался и махнул рукой.

— Ничего. Пешком как-нибудь…

— «Как-нибудь» — повторил Избор. — Подожди-ка… — обронил воевода. — Я сейчас.