Один из нападавших, держа в руке окровавленный кинжал оказался лицом к лицу с правителем.

— Вот так? Ножом из-за угла? — спросил тот, — Что ж, спасибо, что не прирезали меня как свинью, в тюрьме на глазах у этого сброда.

— Нет, правитель. Мы верны тебе и присяге. Мы будем охранять твою жизнь и права. — Римпас вставил кинжал в ножны.

— Ага! — усмехнулся правитель, — оказывается, не все неожиданности неприятны.

— Поспешим наверх, правитель. Там сейчас всё решается. Если позволишь, я тебе быстро расскажу, что происходит.

— Ещё как позволю… А эти?…

— Мы с вами… Позволь искупить, правитель!

— Разреши вернуть им оружие. Я их знаю…

Тамменмирт кивнул.

— Ну, отпусти, свиная твоя рожа! — Гембра беспокойно ходила взад-вперёд по комнате.

— Сядь, не мельтеши. Ну до чего же вы, бабы, народ нахальный! Тебе сейчас на дыбе корячиться положено, а не по дворцу светиться. Сиди вот, дыню жри!

В отсутствие Фриккела свинообразный удобно устроился на мягких подушках в небольшой подсобке, которую палач называл «кабинетом уединённых размышлений.»

— Да подавись ты, дыней своей! Может его сейчас убивают! Понимаешь ты, рыло?

— Во-во! И тебя за компанию пришьют. А нам, понимаешь, — по шее. И правильно! С допросов бегать не положено. А ты, Гвоздь, — обратился он к длинному, — давай инструменты чисть. Твоя очередь.

— Знаю… — буркнул тот и вышел из комнаты.

— Ты пойми, — разглагольствовал свинообразный, жуя дыню, — чья власть на дворе — непонятно… А в этом случае, что надо делать? Сидеть тихо и не высовываться… А уж тебе-то особенно…А то, как говорит наш великий — «Верёвка должна быть длинной, а жизнь — короткой.» Так что вот… — внезапно он замолк, вытаращив глаза и судорожно набрав воздуха разразился надрывным кашлем, подавившись дыней.

Гембра выскользнула из комнаты и стрелой взлетела по холодным ступеням крутой тёмной лестницы, по которой её недавно тащили в подземные владения палача. Проскочив мимо стражников, она бросилась бежать наугад по первому попавшемуся коридору. Те бросились за ней под причудливый аккомпанемент нечленораздельных звуков, издаваемых непрокашлявшимся любителем дынь.

Удирать от стражи, не зная внутренней планировки помещений было делом почти безнадёжным. Но Гембре помог общий переполох, царивший во дворце и нараставший с каждой минутой. Об объявлении общей тревоги для её поимки, что непременно было бы сделано в обычной обстановке, не могло быть и речи. Все были чем-то озабочены, напуганы, встревожены. Стражники, охранники и гвардейцы личной охраны правителя пробегали мимо, менее всего заботясь о наведении порядка. Их занимали какие-то явно более важные дела. Никто из суетящейся вокруг дворцовой челяди даже не обратил внимания на её странное не придворное одеяние. И никто даже не заметил, как она оторвала шнурок от одной из портьер чтобы подпоясать свою длинную, тянущуюся по полу рубашку. Теперь бежать стало легче. А преследователи, оставшись позади, видимо застряли и растворились во всеобщей суматохе.

Все лестницы на второй этаж были заблокированы стражей. В поисках лазейки, Гембра почти случайно оказалась в одном из внутренних двориков дворца. Безлюдный, наполненный благоуханием диковинных цветов он казался островком безмятежного спокойствия. После холодных и скользких полов дворцовых коридоров её разгорячённые ступни с наслаждением ступали по мягкой траве. С жадностью напившись и ополоснув лицо из небольшого фонтанчика, бьющего в центре дворика, Гембра стала внимательно осматривать стены, едва просматривающиеся сквозь густой ковёр плюща. Кое-где вверху темнели увитые зеленью проёмы небольших окон. Схватившись за крепкую лозу, девушка осторожно полезла вверх.

— А правитель-то и впрямь нездоров. А я думал, ты мне наврал. — проговорил Сфагам, когда Тамменмирт в сопровождении охранников вошёл в комнату.

Рамилант не ответил. Он не спускал глаз с правителя. Тот действительно выглядел не лучшим образом. Лицо и одежда были выпачканы бобовой кашей и запёкшейся кровью. Но взгляд правителя был твёрд и все почувствовали исходящую от него силу.

— Кто это? — спросил Сфагам у офицера, который всё это время вёл с ним переговоры.

На монаха устремились удивлённые взгляды. Правитель горько усмехнулся.

— Ты не узнаёшь, Тамменмирта? — спросил Рамилант.

— Кто такой Тамменмирт? — последовал вопрос.

— Тамменмирт был правителем Амтасы, пока не отрёкся. — Голос Рамиланта не обрёл решительности, несмотря на все его старания.

— Неужели ты в самом деле отрёкся от власти? — обратился Сфагам к правителю.

— Прошу тебя, вырви ему язык. Тебе это не составит труда, — спокойно ответил тот.

— Итак, — громко сказал Сфагам, перед нами Тамменмирт, законный и полновластный правитель Амтасы. Не так ли?

Несколько гвардейцев и один офицер, уловив едва заметные знаки конвойных молча подошли к правителю и стали рядом, держась за рукоятки мечей.

— Предатели. — процедил Рамилант.

— Уж кто бы говорил… — тихо хмыкнул правитель.

— Мы привели его, монах! Отпусти Рамиланта!

— Держите!

Сила пинка была столь велика, что Рамилант необъяснимым образом перелетев через распростёртые на полу тела и угодив в объятья своих подчинённых едва не сбил их с ног.

— Убейте его! — крикнул он, показывая на правителя, едва став твёрдо на ноги.

Трое гвардейцев кинулись было к правителю, но путь им преградили стражники-конвойные.

— Вы слышали! Тамменмирт остаётся законным правителем. Одумайтесь и…

Зазвенели клинки.

Сфагам в одним прыжок оказался рядом. Его меч вмиг расчистил пятачок, оттеснив противников к двери. Бой переместился в коридор.

— Держи! — Римпас бросил Сфагаму его меч.

Тот признательно кивнул, запустив ненужным теперь трофейным оружием в кого-то из атакующих его гвардейцев.

Вторая попытка Гембры пробраться в дворцовые помещения через окно оказалась более удачной. Во всяком случае, оказавшись в небольшом коридорчике она сразу ни на кого не наткнулась. Эта часть дворца была занята подсобными службами и удалена от главных помещений с их суетой и неразберихой. Здесь было тихо и безлюдно. В коридоре было несколько дверей, но все они были заперты. Пришлось идти наугад. Бесконечные коридоры были запутаны, как лабиринт. Кроме того, лестницы вели всё время вниз, гладкая полировка пола сменилась неотёсанным камнем, редкие масляные светильники, укреплённые на шершавых стенах почти не давали света. Это был уже не первый этаж, а подземелье. Пройдя очередной коридор, Гембра остановилась в нерешительности. Перед ней открылось круглое помещение. Вместо пола — заполненный водой провал. Обойти водоём было невозможно. Длинный и узкий перекидной мостик стоял прислонённый к стене на другой стороне. А за ним в скупых лучах дневного света виднелась круто поднимающаяся вверх винтовая лестница.

«Переплыть.» — мелькнула первая мысль. Гембра уже нагнулась было для прыжка, но тут же в ужасе отшатнулась. На поверхность тёмной гнилой воды всплыла ребристая спина крокодила. Мутная рябь взбила скупые блёстки и в других местах тусклой водной глади. Когда холодные тиски испуга отпустили сердце, девушка ещё раз осмотрела стены. Осторожно ступила она на узкий бордюр, опоясывающий стены водоёма. "Когда ты предчувствуешь какую-нибудь неприятность или тебе даже явно что-то грозит — перечеркни эту мыслеформу косым крестом и скажи про себя «Нет!» — вспомнились ей слова Сфагама, сказанные перед одним из занятий. «Так вот, значит, почему тебя ничего не берёт!» смеясь ответила она тогда.

— Это только кажется, что просто. Главное — это не бояться опасности и даже не желать избавиться от неё. Надо её просто перечеркнуть, отстранить от себя. В тех случаях, когда эту опасность ты заработал себе сам — это помогает.

— А разве бывает иначе?

— Бывает, что испытания посылаются высшими силами направленно. Тогда — дело другое.