– И когда же нам… – она изобразила руками крылышки, – улетать?

– Прямо сейчас.

– О, Тьма, ребята меня придушат…

Но что имел в виду Повелитель, велев готовиться к неприятностям?

Где-то далеко на Севере, в мрачных подземных чертогах, освещенных только тусклыми синими огнями, паук, плетущий паутину, насторожился. Какие знакомые отзвуки прокатились по раскинутой им сети! Совсем тихие, еле заметные колебания магического поля, но…

Но ему удалось отследить направление! Полудемон раздраженно и одновременно торжествующе зашипел. Светлый лес! Жаль, очень жаль! Не то направление… Он нервно прошелся вдоль стены, увешанной телами. Распятые на камнях мертвецы не желали общаться. Да и десятки полуразумных помощников не блистали интеллектом. Все младшие магистры уже были на позициях… Серокожий полудемон подошел к постаменту, посмотрел на разложенные полукругом бляшки амулетов.

Два чувства с энтузиазмом глодали разум Магистра. Месть всем живым за равнодушие мира, не пожелавшего принять ни его, ни его собратьев. За порушенные многомесячные планы, из-за чего пришлось обратиться к сложному, затратному, шумному и далеко не секретному способу… И месть за единственное существо, его понимающее. За мать, отправившуюся на свидание с дорогими родичами.

Он вновь обернулся к стенам. Нашел в ряду тел мумифицированный труп ронийца, не оправдавшего доверия. И спустя несколько мгновений внимательного изучения фигурных узоров на его груди, магистр сдался под напором более яростного, горячего чувства. И чуть-чуть сдвинул вектор готовящегося воздействия на восток. Оскалившись, обернулся на шум.

– Гос-сподин! – падая на колени, зашепелявил измененный слуга. – Кокон шевельнулся!

– Ссс… вовремя… – И магистр, заметая длинными полами мантии гранитное крошево, отправился проведать потомство.

Лина с мрачным видом наблюдала за тем, как один за другим вступают в телепортационное кольцо ребята. На душе было тяжело. Почему-то собственное состояние напоминало девушке о том, что случилось у моря прошлым летом. Какое-то странное напряжение… Флер нервно резонировал в такт биению сердца.

Поднявшийся ветер шелестел в листве деревьев, золотые искры рассыпались на темнеющем небе бесконечными радугами. Мир словно выжидал… И не только мир. Настороженный хищник, затаившийся за несколькими слоями туманной пелены на другом конце мира, тоже готовился к охоте. Странно, но все его щиты не мешали Лине знать, чем он занят… И знание это, пробивающееся сквозь многочисленные покровы, страшило.

Прислушаться, сказал он. К чему? Ни звука, ни течения, ни шевеления… стеклянная тишина… Далеко-далеко громыхали барабаны, нетерпеливо напрашиваясь в гости, медленно пробираясь сквозь мечущиеся мысли и простенький Щит.

Да, обычный Щит… потому что блокировка после танца, до сих пор бродящего пьянящими отголосками в крови, вызывала тошноту. Ветерок, принадлежащий только ей, бился внутри, выворачивая тело наизнанку. Стихия, почти забытая за проблемами, просто соскучилась. Ей не терпелось вновь раскрыть крылья… ну, крылышки! И танцевать, танцевать, танцевать… для хозяйки, вместе с хозяйкой. И когда она получила такую возможность… Загнать ее обратно оказалось невозможно.

Все оставшееся до вечера время Лина пыталась это проделать с упорством, достойным лучшего применения. Ветер путал волосы, игриво щекотал шею, теребил полы мантии. И в конце концов уселся на ладони маленьким вихрем.

Милава, заливисто смеясь над попытками призвать к порядку способности, посоветовала больше не блокироваться.

А почему нет?

Ради чего она постоянно закрывается? Ради безопасности? Сохранения тайны? Или… здоровья? Чтоб не оглохнуть от звуков песен, вливающихся во флер из окружающего пространства, чтоб не терпеть постоянную боль от корежащихся под воздействием неумелых магов потоков силы…

А нельзя ли потерпеть?

Можно, если чуть-чуть приглушить барабанный бой, отдающийся в висках.

Как?

Пока Лина маялась выбором, терзая и так уже похожую на мочалку косу, княжна с интересом разглядывала ауру девушки.

– Знаешь, очень красиво, – заметила она, – похоже на язычки пламени, окруженные узором из тонких шелковых ниточек. Они извиваются, как змеи…

Ведьмочка посмотрела на подругу недовольно:

– И что с тобой делать теперь? Убить вроде жалко…

Милава усмехнулась:

– А смогла бы?

– Что?

– Убить?

– Тебе не понравится ответ, – сощурилась Лина, откидываясь на спинку скамьи. – Лучше посмотри… – Она сосредоточенно представила себе, как кружево, вплетенное в ауру, сворачивается в несколько слоев, и наложила сверху самый простой Полог – Щит. – Так лучше?

– Хм… – Княжна рассеянно принялась обдирать оранжевую хризантему, торчащую из переплетения ветвей, – ну… похоже на ауру тяжелобольного человека, если честно.

– А так? – Ведьмочка отпустила кружево, и оно нахально просочилось сквозь Щит. Ветерок лег на плечи невидимым плащом.

– Отлично, теперь можно и людям показаться!

– А толку? Мою красоту уже половина Светлого леса лицезрела. – Лина тяжело поднялась, подбирая вещи. – Пойдем, Мил… дальше развлекаться.

– Всегда можно сказать, что им показалось, – ласково улыбнулась Милава.

– Полусотне эльфов? Показалось? Проще удавиться!

– Или удавить всех свидетелей? – Игривое настроение княжны как-то не вязалось с происходящим. В отличие от Лины некромантка откровенно наслаждалась жизнью. И неприятным положением, в которое попала подруга. Не все же майл'эйри над ними издеваться?

В качестве маленькой мести девушка решила пропустить Милаву впереди себя и предоставить ей возможность первой объясниться с еще одним дядюшкой Лиса. Только княжна удачно отвертелась от этой чести, войдя в круг портала во второй пятерке. Первую составили недовольные маги и развеселые безбашенные Охотники.

Ребят уже окутало золотистое сияние, когда Лина, витиевато прощающаяся с «гостеприимным» ллейром, почувствовала, как окружающий мир…

Мир всколыхнулся, как натянутое до звона, но на миг ослабевшее полотно. Будто кто-то могущественный встряхнул ткань, собранную из переплетенных между собой рек… или бросил в зеркально-спокойное озеро огромный валун. Высокие волны побежали по струнам, нитям и потокам силы из единого центра, сметая, искажая, разрушая все встречающиеся на пути чары. Они оставляли после себя путаницу, в дикой мешанине потоков которой было невозможно творить чары…

А за искажением, пробивая дорогу через бушующее море сошедших с ума сил, от десятков заряженных смертью амулетов тянулись нити, которые спустя несколько мгновений должны раскрыться арками порталов в подземельях Тирита, Светлом лесу, крупных городах Северных княжеств и Ронии…

Сьерриан дель Дрошелл'Шенан резко поднял голову. Длинные белые волосы взметнулись в воздух и рассыпались по тонкой синей ткани ширна, в гранях сапфирового обруча блеснули отсветы льдисто-синих огней, жмущихся к стенам огромного зала. Началось.

Внимательно отслеживая движение Искажения, инициированного противником, он извлек из вычурных ножен короткий кинжал. Черное, похожее на стекло лезвие будто поглощало свет. Вокруг напряженной фигуры тут же закружились тени, жадно и просяще протягивая щупальца к зримому воплощению Тьмы. И отпрянули назад, когда один за другим начали рассыпаться Щиты. Сводящая с ума аура сбрасывала тенета маскировки, разворачивая затекшие крылья.

Аккуратный продольный порез на запястье набухает алой жидкостью.

Капля крови падает в центр выложенного драгоценными камнями узора.

В тишине зала разносится гулкое эхо…

Kап…

Тихий напевный речитатив пробуждает камни.