Гаврила замер, прикусив губу. До исполнения желания оставалось совсем ничего. Не шаг даже, а пол шага…

Вслушиваясь во что-то неслышимое для Гаврилы, друг Патрикий заговорил каким-то чужим голосом:

— Страж Замка говорит, что в твоей одежде скрыта великая тайна…

Масленников дёрнул волчевку за полы и ничего не ответил. Какая тайна? Чудит товарищ.

Игнациус медленно, словно им овладела какая-то неведомая сила, обернулся и положил руку на плечо.

— В этом месте зашито украшение, принадлежащее Тёмному миру. Его нужно вернуть хозяевам!

Гаврила, не стал ни вопросов задавать, ни дожидаться ответов. Он сбросил волчевку и рванул шов на плече.

Если товарищ прав, то ничем другим кроме как колдовством всё что тут быть не могло! Только настоящий колдун мог знать о том, о чём не знал и сам хозяин! А уж если вокруг начиналось настоящее волшебство, то до цели оставалось даже не половина шага — всего четверть!

Грубая нитка треснула, открывая потайное место… Есть!

Обрамлённый золотом камень сверкнул угрожающе. Гаврила ахнул в голос, а у Игнациуса, узнавшего талисман, от волнения горло перехватило.

— Держи крепче, — сказал севшим голосом маг. — Не потеряй… Это твоя плата за тень.

Это и впрямь был талисман! До этого мгновения он только надеялся, что Митридан не обманул его, а теперь увидал талисман воочию. Теперь осталось сделать самую малость.

Измеряя глубину колдовства в себе, он подумал.

— «Два заклинания. Два простеньких заклинания. Найти и прикрепить тень к этому дураку. И всё…»

Он начал готовиться, но остановился. Что-то было не так. Он не успел понять что. Может быть, изменилось только что, а может быть, и было так от века. Гаврила же ничего не почувствовал. Так и должно было быть — колдовство прошло мимо него, да ему и было не до этого. Он во все глаза смотрел во двор замка Ко. С этого места видно было, как очерченные невидимой границей во дворе по песку двигались сгустки темноты. Их было много, но оттуда не было слышно ни единого шороха.

— Они? — спросил Гаврила.

Игнациус не ответил. Вытянув руку перед собой, он осторожно, боком сделал несколько шагов к пролому. Три шага ему позволили сделать, а на четвёртом пальцы ткнулись во что-то упруго-прозрачное, отгородившее замок от него. Игнациус провёл рукой, нащупывая границу, не нащупал её и понял, что опять проиграл.

У него стало холодно в груди. Не должно тут быть ничего! Никогда не было! Он сдавил свой страх, успокоился.

«Ничего! — подумал маг. — Не страшно… Попробую иначе…»

Он осторожно повёл плечами, пробуя препятствие на прочность. Этого движения хватило, чтоб надежда растаяла. Понятно стало, что им тут не пройти.

Игнациус закрыл глаза. Отчаяние вместе со слепой злобой полыхнули в сердце. До цели было так близко! На несколько мгновений он словно завис над пропастью.

Удар был силён, но он и наносил и отражал удары посильнее.

Гаврила уловил заминку.

— Что?

— Ничего, — повторил Игнациус. — Не страшно…

Действительно всё ещё могло и обойтись. Чтоб Гаврила получил то, что ему было нужно, не обязательно было входить в замок. Он повернулся к нему.

— Приготовь талисман. Сейчас я позову её, и появится твоя тень…

Гаврила сжал талисман в грязной ладони и Игнациус вздрогнул и повелительно протянул руку.

— Нет. Лучше дай его мне…

Гаврила посмотрел сквозь него и, вместо того, что послушаться, надел талисман на шею.

— Пусть сперва тень вернут…

Игнациус закусил губу, благодаря Гаврилу за упрямство. Молодец, славянин! Хоть дурак, а молодец! Сам удержался и его удержал, не дал поддаться соблазну. Он вздохнул и выдохнул, успокаиваясь.

— Ладно, ладно… Приготовься.

Не сводя глаз с талисмана, Игнациус прошептал заклинание.

Тени за гранью стены засуетились, словно почувствовали, то, что сейчас должно произойти. Он смотрел в пролом, ожидая, что вот-вот мелькнёт там чернота, вызванная из небытия его колдовством, двинется к ним, подкрадываясь к недавнему хозяину.

— Когда она приползёт, раскусишь финик и загадаешь желание.

Рука мага нырнула в карман и вынырнула оттуда с ягодой в кулаке. Гаврила сжал зубы, кивнул.

— Понятно… Давай.

Мгновения текли одно за другим, но ничего не происходило. Ожидание удачи в сердце мага превращалось в камень, что заполнил всю грудь от горла до пупка.

— Ну что? — не выдержал Гаврила.

Маг понял, что случилось, а Гаврила — нет. Магу пришлось объяснить. Он устало опустил руки и уселся в остывающий песок.

— Колдун обманул нас. Нет тут твоей тени.

Несколько мгновений славянин стоял ещё не понимая ослышался ли он или и впрямь случилось непоправимое, хотел переспросить, но глаза товарища стали такими, что вопрос не понадобился. Его глаза несколько мгновений лезли наружу, зубы скрипели, он ухватился за грудь, словно хотел удержать разрывающееся от боли сердце и, качнувшись, навзничь упал на чёрный песок.

Талисман на груди качнулся и сполз с шеи на песок.

Игнациус присел рядом. Вот оно, сокровище. Можно рукой дотронуться. Мысль мелькнула, но рука даже не дёрнулась.

Маг покачал головой, отгоняя дурные мысли.

Он уже знал, куда они могут завести и не пошёл за ними.

Вместо этого, вместо праздных умствований и терзаний вытащил из-за пазухи платок, взятый взаймы у непутёвого мага, что вознамерился по глупости своей мериться с ним силами и расстелил между собой и Гаврилой. Платок лёг на песок, повторяя очертания песчаных волн. Игнациус затащил на него Гаврилу и поднял платок в воздух. Замок уплывал вниз сперва стенами, потом полуразрушенными башнями и вскоре скрылся внизу. Игнациус посмотрел по сторонам, прикидывая, куда направить ковёр и пробормотал, больше для себя, чем для Гаврилы.

— Спи приятель, спи… Ты своё сделал. Теперь моя работа.

Если книги, что он читал не врали, то у них оставался единственный шанс. Найти колдуна, лишившего Гаврилу тени. Только он мог вернуть ему её.

К счастью Митридану сделать это было не труднее, чем ему самому найти колдуна.

Если конечно не сучилось очередного чуда, и грибы не научились ходить или ползать…

Волновался теперь только он.

Славянин Гаврила, виновник того, что тут происходило, и ещё будет происходить, лежал на туго натянутом платке с закрытыми глазами и похрапывал в собственное удовольствие. Сказанное вовремя Слово Сна отделило его от этого мира, и славянин давно уже пребывал в блаженном неведении о том, что земная твердь находится от него не ближе чем в двух верстах, да сам замок Ко находится так далеко, что искать его отсюда просто бессмысленно.

Что сейчас тут произойдёт, чем всё закончится, его так же не интересовало. Пребывал он, бездельник, в потусторонних далях, всю важную работу перебросив на Имперского мага Игнациуса.

А того это обстоятельство, кстати, вовсе и не печалило. Грех было требовать от славянина чего-то большего. Что мог славянин — то сделал, и просить его сделать что-то сверх сделанного нельзя, да и глупо. Раз уж так вышло, то придётся обходиться без него.

Платок, теряя колдовство и становясь обычным шёлком, скользнул над травой, так же легко, как недавно скользил над песком.

Полянка осталась такой же нетронутой, как и в момент его отлёта отсюда. Всё тут осталось таким же как и было — нетоптаная трава, не потревоженная никем рощица, скудный, им же и наколдованный ручеёк и семейка грибов-уродов. Всё тут осталось таким же, как и было.

Грибы смотрели на него, и в глазах их бился страх, перемешанный с надеждой. Игнациус мельком оглядел врага и удовлетворённо улыбнулся, увидев белёсые пятна птичьего помёта на грибных шляпках. Всё шло, как и задумывалось. Митридан, сидя тут испытывал страх и унижение. Глазами-то он смотрел, а вот утереться ему было нечем. Маг подошёл, наклонился.

— Ну и как тут у тебя? Нескучно? Птицы не донимают? Комары?

Ждать ответа от того, кто по определению не может ответить — глупо. Игнациус уселся напортив, сломал с ближнего кустика ветку потолще.