— Судя по этим красавцам ты их нашёл? — показал я на коней, мимо которых мы проходили. Всем были выделены отдельные стойла, а конюхи, которые чистили и кормили животных, сидели на коленях, когда мы проходили мимо стоил.

— Не совсем мой царь, их называют нисейскими конями, поскольку их разводят в городе Ниса, где-то ещё дальше на Восток от того места, где я нашёл табун с ними, — склонил голову Неси, — к сожалению туда мы не добрались, но зато я познакомился с князем, которому принадлежал этот табун и он с большим удовольствием, едва увидев золотые монеты, сказал, что пригонит нам оттуда хоть тысячу коней и кобыл.

— Тысячи будет мало, да к тому же нам нужны и племенные кони на развод, — покачал я головой.

— Я так ему и сказал мой царь, — улыбнулся. Неси, — что Его величеству требуются десятки тысяч таких коней, а также те кони и кобылы, которые обладают исключительными характеристиками.

— И что он ответил?

— Что такого количества в одном месте нет нигде, а потому ему нужно будет поговорить со многими князьями в округе, чтобы собрать столько коней и лошадей. Он пообещал прислать послов, когда всё будет готово, особенно когда я заплатил ему на всех коней, что у него сейчас были на продажу. Золотые монеты его очень впечатлили мой царь качеством своего исполнения и металла, поэтому он заверил, что такой огромный заказ он постарается выполнить как можно быстрее, поскольку настолько богатых покупателей он не встречал никогда в жизни.

— И ему не захотелось проверить, сколько у вас осталось золота ещё? — хмыкнул я.

— Наше вооружение ему тоже понравилось мой царь, — ответил с улыбкой нубиец, — поэтому он видимо решил не проверять его в деле, да к тому же на себе.

— Нисейские кони говоришь, — я заглядывал в каждое стойло, пока мы не прошли все сто, причём среди них были как кони, так и кобылы, это было видно как по размерам, так и по мордам, поскольку не только я с любопытством рассматривал животных. Они, привлечённые нездоровой суетой вокруг, сами на меня посматривали любопытными взглядами.

— По дороге назад к нам подъезжали многие, кто хотел их купить и не только купить, мой царь, — Неси перестал улыбаться, — не раз пригождалась дорожная грамота, выданная Его величеством. Увидев её нас не только пропускали, но и выдавали провизии с водой, хотя я видел, как горели от алчности глаза людей, которые видели наш табун.

— Хорошо, что они одумались, — я прочистил горло, — у меня куча хабиру пока без работы, а жалование получают.

— Я могу рассказать про места мой царь, которые не были для нас приятной прогулкой, — ответил он.

— Во! — я показал на Хопи пальцем, — озадачь Усерамона.

Примипил склонил голову.

— Что же, кони и правда прекрасны Неси, — тут я нисколько не кривил душой, — будем ждать тогда послов от этого князя и много других таких же красивых животных. Этими же у меня есть кому заняться. В поместье меня ожидают коннозаводчики из Митанни, говорят лучшие в своём деле, привези их сюда и свяжись с Хопи. Их надо устроить где-то поблизости в хороших домах, поскольку они прибыли с семьями и чтобы они занялись дрессировкой этих коней. Если будет нужно, постройте им посёлок.

— Слушаемся Твоё величество, — Хопи и Неси оба склонились.

— Тогда на этом всё, — при куче народа я специально не стал говорить ему про встречу вечером, Хопи сам скажет, как я и велел, — верблюдов я видел, они именно такие, какие я и хотел. Как только закончим с устройством людей и тренировкой коней, велю отправить экспедицию за этими верблюдами. Найди сразу тех, кто покажет дорогу, поскольку ты мне нужен будешь здесь.

Неси низко поклонился и я отбыл обратно во дворец, где успел переодеться, поужинать и поговорить с несколькими людьми, прежде чем наступил вечер и вскоре ко мне зашёл Хопи, внимательно на меня посмотрев.

— Идём, — я поднялся из-за стола и оставляя удивлённого моим стремительным уходом Бенермерута, отправился с примипилом, который выставив охрану, первым зашёл в комнаты Танини и затем с поклоном сказал, что я могу войти.

Большая фигура, закутанная в ткань, поднялась со стула и низко мне поклонилась.

— Сиди, — отмахнулся я, сам садясь за стол, — у нас будет приватный разговор и для тебя весьма необычный.

— Я готов служить Его величеству всем своим сердцем и душой, — на меня внимательно посмотрели его умные глаза, понимая, что с такими мерами предосторожности я точно не стал бы заморачиваться, если бы дело было простым.

— В общем такое дело, — я тщательно подбирал слова в разговоре, понимая, что их слышит и Хопи, — одна моя знакомая очень сильно недовольна тем, что старые и новые гробницы царей и вельмож разграбляются и конца этому нет. Стража некрополей если не бесполезна, то возможно сама на прикорме у этих гробокопателей.

— Такое есть мой царь, я и сам занимался подобным, когда очень сильно нужны были средства, — признался он, чем сильно меня удивил.

— И ты не испугался посмертных проклятий? — в моём голосе прямо сквозило удивление, поскольку для Египта этого времени это было не то, чтобы обыденное дело. Хотя позже, да, целые семьи сотнями лет кормились тем, что грабили пирамиды, мастабы и гробницы, не говоря уже о более поздних временах арабских и турецких завоеваний, когда размеры хищений достигали чудовищных масштабов.

— У меня был выбор, либо умереть сейчас от голода, либо позже от проклятия, мой царь, — спокойно ответил он, — я сделал выбор и как видит Его величество, я всё ещё жив, как и добрая половина моих людей.

— Что же, это даже хорошо, — я прикрыл на секунду глаза, — поскольку я хочу поручить тебе именно это. Чтобы ты грабил самые большие некрополи, разрушал саркофаги и мумии царей прошлого, вытаскивая из них золотые амулеты и грабил их, вынося только золото и серебро, но оставляя всё остальное нетронутым.

В комнате воцарилась тишина, прерываемся только тяжёлым дыханием.

— Мой царь ведь знает, что за это положена весьма болезненная смертная казнь? — тихо спросил Неси.

— Поэтому тебе нужно сделать так, чтобы не попадаться, а он, тебе в этом поможет, поскольку будет говорить всё, что происходит у меджаев, — я показал на Хопи, — глава канцелярии мой человек, сделаю вид, что крайне возмущён этими разграблениями и буду везде трубить об этом, чтобы он поймал расхитителей.

— Простите мой царь, но можно вопрос? — спросил он.

— Конечно, именно поэтому мы тут только втроём, — поощрил его я.

— Зачем это вам и как разграбление некрополей поможет вашей знакомой? — осторожно спросил он.

— Тут всё просто, если в саркофагах и усыпальницах не будет ценных вещей, то их не будет смысла грабить, — пожал я плечами, — а ещё лучше, если сделать у каждой пирамиды или гробницы маленький алтарь, куда будут приносить жертвы те, кто хочет поклониться своим родственникам или древним царям, а сами гробницы без ценностей мы просто запечатаем.

— Это поможет только для старых захоронений мой царь, — задумчиво сказал нубиец, — а что делать с новыми? Родственники будут категорически против, чтобы трогали покой их недавно умерших родных.

— С этим у меня есть пара мыслей, что можно сделать, но для начала мне нужно чтобы разграбления приняли массовый и главное систематический характер, — ответил я, — все ценности мы будем перерабатывать в монеты, так что следы их сразу же потеряются. А вот тех расхитителей, что действуют сейчас без моей на то воли, мы изловим и примерно покараем. Я сильно надеюсь, что среди них не будет тебя и твоих людей.

Неси задумался.

— Мой царь, я могу подумать, как это сделать лучше? — спросил он, — пока есть только мысли, использовать людей со стороны втёмную, отдавая им часть награбленного.

— Если ты планируешь потом от них избавиться, то меня устроит и этот вариант, — согласился я, — главное для меня, чтобы не засветился ты.

— Тогда если возможно мне нужно пару дней подумать мой царь, — попросил Неси, — всё равно я поеду за теми конюхами из поместья Его величества.