Вперёд вышли пять человек с одним-единственным сундуком, а в лице посла я узнал того торговца, который купил у меня сервиз.

— Приветствую великих царей Египта, — глухо произнёс он с сильным акцентом, низко поклонившись, — царь-солнце Зиданта шлёт Его величеству Хатшепсут и Его величеству Менхеперра свои поздравления со свадьбой и заверения о дружбе.

Он пошевелил рукой, его приближённые открыли сундук и он вытащил оттуда два предмета, перевязанные белой тканью. Размотав при нас самый длинный, он показал красиво выделанные ножны с навершием из синеватого металла на рукояти меча.

— Мой царь прислал в подарок Его величеству Менхеперра самое ценное, что может быть у воина, — громогласно объявил он, немного сдвигая из ножен меч, показывая, что он не из бронзы, а из железа, — это лучшее оружие, что есть сейчас в мире.

— Для Его величества Хатшепсут, мой царь прислал кинжал, в пару к этому мечу, — продолжил он, показывая и кинжал, который был исполнен внешне, так же как и меч, — чтобы подчеркнуть, что они пара, как и вы.

— Благодарю Его величество за столь ценные дары, — поблагодарила Его Хатшепсут.

— Хопи, — сказал я и центурион вышел сбоку и подойдя к послу, с поклоном, двумя руками принял у него меч. Затем поднеся его ко мне, протянул оружие, так чтобы мне удобно было его взять. Вытянув меч полностью, я внимательно осмотрел его, понимая, что это просто толстый и широкий кусок обработанного сырого железа. Что такое закалка и отпуск хетты определённо ещё не знали, а потому меч был ближе к каролинскому типу, хотя и весьма условно. Закончив осмотр, я молча вернул меч Хопи.

— Благодарю Его величество за столь ценный дар, — ответил я послу, — но я бы хотел задать тебе, как посланцу царя-солнца схожий вопрос, почему хеттские купцы повысили цены на бронзу и олово в десятки раз?

— Я не изучал данный вопрос Твоё величество, — поклонился он, — но обязательно узнаю и дам ответ.

— Хорошо, если успеешь, — туманно ответил я, снова ввергая всех в прострацию и лёгкую панику.

— Его величество нам угрожает? — твёрдо поинтересовался посол хеттов.

— Я? Угрожаю? — изумился я, — да я самый миролюбивый царь за всю историю Египта! Можете так и передать Его величеству, что я муху не обижу. Комара не задавлю!

На его лице был написан глубочайший скепсис, видимо мой предыдущий разговор с послом Митанни на него так подействовал, но умничать он не стал, сменив тему.

— Пользуясь случаем, могу я попросить у Его величества продать моему царю ещё несколько предметов драгоценного сервиза? Тонкость и искусность работы мастеров Египта пленила Его, и он бы хотел иметь ещё немного этих предметов. Мы готовы заплатить за них мечами из железа.

— К сожалению, изготовление сервиза очень долгий процесс, — как бы мне ни хотелось получить железные мечи, но понимание того, что у меня нет времени возвращаться в поместье и заниматься изготовлением фарфора заставило ему отказать, — боюсь следующая партия будет готова только через полгода.

Посол с сожалением вздохнул и поклонился.

— Очень жаль Твоё величество, но мой царь может рассчитывать быть первым в его покупке?

— Безусловно! — заверил я его, — по-другому быть просто не может.

— Благодарю обоих царей за потраченное время, я узнаю глубже вопрос, который мне задал Его величество Менхеперра, — снова склонился он, — и запишусь на аудиенцию.

— Я предупрежу визиря, чтобы он подвинул наши с супругой графики ради вас, — любезно сообщил я ему.

Посол откланялся и дальше Хатшепсут стала вести приём жалобщиков и просителей из местных. Я в это не вмешивался, но когда попытался уйти, она мне улыбнулась и взяла за руку, удерживая на месте. Со стороны возможно это казалось милым, но взгляд её был просто ледяным. Пришлось досидеть до конца, не проронив и слова, зато нервируя всех просителей своим задумчивым видом.

Наконец приём был окончен и советник Хатшепсут огласил его завершение. Из зала стали стремительно уходить люди, оставляя внутри только её советников и охрану, ну и мою. В общем можно сказать, что мы остались с ней наедине.

— Его величество видимо плохо представляет себе, что такое царство Митанни, — когда двери зала закрылись, царь повернулась ко мне, — большие плодородные равнины дающие обильный урожай, могучие крепости и сильные, отважные воины царя Шауштатара — вот что ждёт царя Менхеперра в этом месте.

— А также у них одни из лучших коней в мире, — тихо сказал Сеннефер, — они покупают их у хеттов, которые не зря славятся большими знаниями по разведению коней. Из-за этого их колесницы не знают поражений.

— Почему о нападении на наши границы я узнаю последним? — проигнорировав слова царя и её советника, я спросил то, что интересовало меня.

Повисло молчание.

— Дорогая? — угрожающе поинтересовался я.

— Я решила, что это не такие важные новости, чтобы тревожить покой Его величества, — нехотя ответила она.

— А если армия врага вторгнется в наше царство? — мой голос похолодел, — я об этом тоже узнаю тогда, когда враг будет уже у ворот Фив?

Поняв, что ответа не будет, я поднялся с трона.

— Дорогая, прошу следующий раз предупреждать меня о любых поползновениях на наши границы. Хорошо?

Хатшепсут спокойно кивнула, оставшись холодной скульптурой на троне.

Вернувшись к себе, я со злости пнул стул, который отлетел к стене и разбился. Сидящая на коленях Хейра, вздрогнула и испуганно посмотрела на меня.

— Спроси у Бенермерута, кто там остался за Усерамона и позови его ко мне, — приказал я и она быстрее молнии бросилась на выход.

Вскоре с низкими поклонами вошёл незнакомый мне пожилой человек. Говорить незнакомцу такие вещи, какие я мог сказать Усерамону, я разумеется не стал.

— Узнай кому приходят письма от номархов или князей Ханаана, — приказал я ему, — надо поговорить с ними вежливо о том, что Его величество Менхеперра, тоже был бы рад слышать о новостях из провинций.

— Я знаю ответ на первую часть вопроса мой царь, — с поклоном ответил мне старик, — этим занимаются главы канцелярий, они и составляют отчёт для царя Хатшепсут.

— Благодарю, — я стал немного успокаиваться, — тогда помоги Рехмиру поговорить с ними в нужном ключе. Я не прошу сообщать первому мне или делать это мимо супруги. Но пусть делают хотя бы копию сообщений от провинций для меня.

— Я могу высказать свои мысли мой царь? — спросил он.

— Если тебя оставил Усерамон за себя, то разумеется, — я пристально посмотрел на него.

— Этот разговор будет бесполезен мой царь, — с сожалением признался он, — оба целиком и полностью преданы царю Хатшепсут. Если они действуют по её приказу, разговаривать и тем более давить на них будет бесполезно.

— И всё же сделайте это завтра, а затем ещё раз, скажем через пять дней, — приказал я и он принимая приказ, склонил голову.

— Как прикажет Его величество.

Когда он вышел, я подозвал к себе Хопи.

— Узнай, где они живут, сколько человек охраняет их дома, — тихо приказал я, — если немного, то узнай у какого торговца закупают масло послы или торговцы из Митанни и Хеттов. Отправишь кого-нибудь из иудеев, купить двадцать кувшинов лучшего касторового масла. Понял?

— Да мой царь, — ответил он с лёгкой улыбкой, — а затем перед повторным разговором господина Рехмира с главами канцелярий у них ночью в поместьях случится небольшой пожар?

— Почему небольшой? — удивился я, — думаю случиться очень большой пожар, который правда не сильно затронет основной дом, где живут они с семьями, но зато дотла спалит все хозяйственные постройки. Надеюсь, этот знак богов заставит их хорошо подумать при своём повторном ответе.

— Слушаюсь мой царь, — склонился он.

— Много людей не бери, — предупредил я, — вас амбалов видно издалека, так что кого поскромнее по габаритам возьми.

Он с улыбкой поклонился и вышел из комнаты. Едва он ушёл, вошла с поклоном Хейра и стала убирать обломки стула, стараясь не смотреть при этом на меня.