Я тяжело вздохнул, вызвав её смех.

— Мой царь, поправляйтесь, я буду каждый день молить богов об этом, — она отпустила мою руку, поднялась и низко поклонилась прежде, чем выйти.

За ней следом о моём здоровье поинтересовались Усерамон и Рехмир, придя вместе, а вот Меритра с Хатшепсут так и не появились. Зато на следующий день пришли обеспокоенные военачальники, которые тоже волновались о моём здоровье, заодно сказав мне хорошую новость о том, что Хатшепсут выпустила приказ, убирающий им ограничение на службу только в её войске. Они все были готовы снова вернуться ко мне хоть сегодня.

Для вида я тоже порадовался, поулыбался им и сказал, что решу этот вопрос после окончания всех праздников и свадеб, которые запланированы. Им же пока приказал готовить колесницы и лошадей к походу, чем весьма сильно их обрадовал. Когда военные ушли я задумался о том, что делать с ними дальше.

— «Выдавать обратно жезлы и назначать главами войска будет опрометчиво, — мысли медленно вращались в голове, обдумывая непростую ситуацию, — это ущемит тех центурионов, что есть у меня сейчас, уже некоторые из них достойны стать трибунами или вообще легатами. А ставя на эти места тех, кто меня предал, я принижу их заслуги. К тому же мне самому это не нравится, а потому наверно оставлю их просто главами конных подразделений, без привязки к командованию пехотных легионов. Да, я так не хотел делать, но пока у меня не появится нормальной конницы, похоже с отдельным подразделением из колесниц придётся мириться. Настраивать совсем уж против себя военных будет глупо».

Приняв это решение, я позвал Небсения. Когда мой ювелир вошёл в мою спальню, он обеспокоенно посмотрел на меня.

— Не волнуйся это не та болезнь, от которой умирают, — отмахнулся я, подманивая его ближе к кровати.

— Мне нужно будет четыре жезла, похожих на те, что ты делал для моих военачальников раньше, но только изобрази на них только колесницы в разных вариациях, — попросил я, — не забудь богато украсить камнями и прочей ерундой, чтобы были красивыми и пышными.

Небсений улыбнулся и кивнул.

— Мой царь, — видя, что я задумался, обратился он ко мне, — если у Его величества есть время, я бы хотел показать ему пробные версии монет из серебра и меди.

— О, так ты их уже изготовил? — одновременно обрадовался и удивился я, на что он кивнул и подойдя ко мне ближе, достал с пояса кожаный мешочек и достал оттуда десяток монет: пять серебряных и пять бронзовых.

Перебрав их все в руках, я остановился на тех, которые понравились мне больше всего.

— Пожалуй эти, — протянул я ему выбранные варианты.

— Мне начать изготовление? — поинтересовался он, — для серебряных сил ещё хватит, я подобрал себе ещё помощников, для медных уже нет возможностей мой царь.

— Подожди ещё неделю, — сказал я, — скоро будет наша свадьба с Хатшепсут, после чего я смогу назначить тебя уже официально главным распорядителем всех работ по золоту и серебру. На этом посту ты можешь организовать себе такую мастерскую, какую захочешь. Главные правила ты знаешь: никто кроме тебя не должен иметь доступа к клише и о любой пропаже тех, кто работал на тебя долгое время, сообщать мне.

— Да мой царь, — поклонился он, — я понимаю важность сохранения тайны чеканки, в которую меня посвятил Его величество.

— Семью уже перевёз? — спросил я.

— Ещё в поместье мой царь, пока я присматриваю дом в Фивах, цены здесь весьма велики.

Я задумался, ведь и правда размеры окладов своих ювелиров я не увеличивал всё это время.

— Завтра принеси мне список должностей, кто работает на тебя, мы увеличим для всех оклады, — приказал я ему, — не дело, что мой мастер печати, задумывается о цене дома.

Небсений несмело мне улыбнулся, но он явно был доволен тем, что я сказал.

— Когда будет Его величеству удобно принять меня? — поинтересовался он.

— К Хопи подойди, он точно будет знать.

— Благодарю Его величество за милость, — низко поклонился он и вышел.

— «Нужно будет в целом узнать, кто на какой должности сколько получает сейчас, — задумался я, — они ведь получают натурой: тканью, хлебом, вином и прочим. Пора всё постепенно переводить на нормальные денежные отношения, но для этого мне нужно будет много металла. Если золотом меня обеспечит Усерамон, медью Рехмир, то серебро надо будет поискать. Я помню, что в Египте не было серебряных рудников — это точно, а вот где они есть, так это в Турции и Греции. Далековато отсюда, да и сейчас там вообще неизвестно какие государства».

Пометив себе узнать и про это, я попросил у Хопи письменные принадлежности и стал накидывать себе то, что мне нужно будет узнать, для планирования своей дальнейшей деятельности. Через час я понял, что список получается слишком внушительным, мне лучше нужно остановиться на десяти главных пунктах, которые нужно выбрать самому. С остальным можно будет разобраться и позже.

***

Одновременные свадебные церемонии со всеми наложницами, переходящими в статус жён, прошли быстрее, чем всего одна из предыдущих свадеб. Пуимра работал как конвейер, так что за час все были окольцованы и переместились на небольшой семейный ужин, где присутствовали только те, кому я доверял. Хатшепсут хоть я и позвал не пришла, как и Меритра. Сатия присутствовала и уже подружилась с Хумай, я видел, как они увлечённо о чём-то разговаривали, косясь при этом всё время в мою сторону и хихикая.

Более серьёзные торжества начались тогда, когда настало время нашей свадьбы с самой Хатшепсут. Все гости, которые находились здесь в Фивах с самого начала праздника Хеб-сед и не уезжали, дожидаясь и этого торжества, теперь были на нашей свадьбе и празднование растянулось ещё на целую неделю. Вино и бесплатный хлеб выносились каждый день народу, который похоже начинал забывать о том, что нужно работать. Вся череда этих праздников продолжалась почти два месяца. Уже даже я устал от них и с радостью воспринял момент, когда всё наконец закончилось.

Номархи, которые смотрели на меня теперь с осторожностью и страхом, помня то, как они ко мне относились раньше, а все жреческие и чиновничьи семьи веками занимавшие одни и те же посты, передавая их по наследству, вообще боялись меня до дрожи в коленках. Особенно после пролетевшей по всем Фивам новости о моём своеобразном подарке главе города. На следующий день после этого, заглянувший ко мне Рехмир, сказал, что мэр больше не ставит никаких препятствий и первым бросается реализовывать спускаемые от Рехмира приказы. Я улыбнулся и сказал, что если у него ещё будут проблемы с повиновением, особенно на высоких должностях, то он всегда может ко мне прийти за помощью. Визирь заверил, что постарается теперь решать проблемы сам, поскольку при виде Его величества Менхеперра, чиновники теперь часто падают в обморок, если мой взгляд остановится на их персоне дольше, чем на остальных. На что я ему сказал, что это именно тот эффект, на который я и рассчитывал. Боясь меня, они будут стараться решать проблемы с ним, не доводя дело до моих решений. Рехмир тяжело вздохнул, он всё так же был не согласен с такой жестокостью, но поклонился и сказал, что я возможно прав, ведь ему работать сразу стало проще. Он не может тут кривить душой.

Из размышлений о встрече с ним, меня вырвал голос Хопи.

— Мой царь, прибыл посланник от Его величества Хатшепсут, говорит, царь просит немного времени у Его величества, — обратился он ко мне.

— Мы можем встретиться с ней в обед, — предложил я и центурион, поклонившись вышел.

— Бенермерут накрой в общем зале, — обратился я к распорядителю своего двора, которому официально огласили его новую должность и теперь он отвечал полностью за моё проживание во дворце, а также моих жён, — ты сам всё слышал.

— Конечно мой царь, — поклонился он.

— Чего ты мнёшься, — я увидел, что он замешкался, — что-то случилось?

— Мне предоставили людей, для приёма на работу, — стушевался он, — но я не знаю, сколько и чем я могу им платить.