«Мы точно на другой планете, а не в жаровне?» – спросил Янус, спустя несколько минут. Отвечать я не стал, вспомнил подходящие защитное заклинание, прикинул площадь салона «самоходки», быстро его изменил и создал.

Температура резко стала комфортной. Глеб, который планировал сделать что-то подобное, но только без алфавита, посмотрел на меня обиженно.

«Мальчик, это моя карета и я здесь впечатляю дам», – рассмеялся Янус. Я лишь отмахнулся.

Климат – главное богатство Вильгельмины. Ни золотые рудники, ни три источника магии не идут ни в какое сравнение с ним. Год на планете длился пятьсот тринадцать дней, благодаря друидам погодные условия доведены до идеала. Это позволяет снимать огромные урожаи несколько раз в год.

И речь не только о зерне, многие культуры для легкой промышленности завозят отсюда, тот же хлопок. Кофе, табак, сахарный тростник и прочие товары, которые недоступны большинству людей, но являются обязательной частью жизни богачей и аристократов, обеспечивают половину доходов колонии.

После того, как мы потеряли Ормандию, а не Вильгельмине создали объединенную академию друидов этот мир обеспечивал продовольствием все Триединое королевство. Пользуясь ситуацией, местные задирали цены до небес.

Деньги – это не самая главная проблема. Кадаверы гораздо важнее и опаснее. Но я не хотел о них думать, поэтому смотрел в окно и размышлял о грядущих переговорах.

Не только Карл допускал ошибки в политике. Изначально Витольд контролировал восемнадцать родов, но пять из них отвалились. Они не сформировали собственную партию, но объединялись в совете, когда дело касалось денег.

«Слишком жадные даже по моим меркам», – однажды сказал про них Витольд. Не могу с этим поспорить.

Ван Нормайен обхаживал их два года. О союзе речи не шло, мы хотели достичь взаимовыгодного соглашения относительно торговли. Семь раз Руперт, старший сын Николаса, ездил на поклон к виконту Барбудосу, самому богатому из плантаторов-аристократов. С трудом подготовили проект договора между моей компанией и фирмами пятерки.

Но на финальный раунд вызвали меня. Не нужно быть гением, чтобы понять, что речь пойдет и о больших деньгах, и о большой политике.

Даламар сразу же отказался от идеи союза с этими родами, Риотаб его поддержала. В нашем случае он станут не четвертым, а пятым колесом в партии Карла. Зато Амалия объяснила мне сколько мы теряем из-за колебания цен и потребовала добиться соглашения любой ценой.

– Мы быстро проехали Римини, – стремительно развивающийся город около портала – и отправились Хаммерштадт, административный центр колонии.

«Карлштадт, Хаммерштадт, Вильгельмстад – да, когда дело доходит до названий к Аттано очень плохо с фантазией», – подумал я.

«Если ты не забыл, то Вильгельмина названа в честь жены прошлого короля. А Вильгельм, хм-м, думаю даже ты решишь этот сложный ребус», – пошутил Янус.

«Я догадываюсь, кто был маминой радостью и любимым сыночкой. И есть у меня подозрение, что это напрямую связано с тем, что Вильгельм так быстро и легко стал королем», – ответил я.

Из-за моей должности пришлось подтянуть генеалогию, а также узнать ряд фактов о правящей династии. Можно сказать, что ситуация, когда у всех принцев разные матери является нормой. Так у Карла Молота обзавелся десятком сыновей, но только лишь три из них законнорождённые. Дар унаследовали двое. Хронисты объясняли это не любвеобильностью короля, но его заботой о наследии, подчеркивали, что как всякий порядочный мужчина, узнав о беременности Вильгельмины, король тут же женился. Почему он этого не сделал с другими женщинами никто не стал уточнять, как и вспоминать, что свою жену, давшую ему четырех обычных детей, он тут же отправил в монастырь.

До сих пор имя старой королевы популярно в верхах, треть, а то и половину девочек называют в ее честь. Так что вице-губернатор Тасман-Харт, назвавший дочку Вильгельминой, просто сделал как все.

Ирис Дагерад меня откровенно боялась. Она не присутствовала при постановочных переговорах Даламара и Риотаб, поэтому считала, что такого успеха мы добились только из-за заложника. А после битвы за столицу она узнала о моем союзе с Бельской.

После этого для Дагерад я превратился из странного запутавшегося мальчика, который внушает опасения, в сумасшедшего манипулятора-менталиста, который не только победил саму Ольгу Бельскую, но и сломал ее. Она боялась находится со мной в одной комнате. Если наши визиты в Карлштадт совпадали, она очень быстро уезжала в колонию.

К счастью, ее ученики охотно идут на контакт. Вильгельмина заняла удобное место посредника, когда нам приходилась общаться по поводу академии и моих ребят. И сейчас я планировал привлечь ее к переговорам.

К вечеру мы доехали до города. К счастью, ван Нормайены проявили гостеприимство, и мы заняли его «скромный домик» в центре города.

– Мастер Кайлас, рад, что вы доехали в целости и сохранности, – поприветствовал меня Руперт ван Нормайен. От отца ему достались светлые волосы и высокий рост, но миловидное личико он унаследовал от матери. Жеманный красавчик и посредственный маг. В свои двадцать три он с большим трудом сдал экзамен на третий ранг. Его буквально протащили.

Но при этом все в роду согласны, что только он может унаследовать титул. Мальчишка с детства изучал не магию, но экономику, финансы и право. Так что только он мог сохранить деньги семьи и не спустить их на ветер. Естественно, я поддерживаю с ним хорошие отношения. Это несложно, мальчишке я даже нужнее, чем он мне, но злоупотреблять этим я не спешил.

Руперта сопровождал один изумруд из побочной ветви, а также парочка магов, которых Максимус отправил на разведку перед нами. Выслушав их доклады, Максимус с подчинёнными вышли. В кабинете остались я, Луна и Руперт.

– Мефрау Тасман-Харт сообщила, что примет вас в любое время. С виконтом Барбудосом все несколько сложнее. Он настаивает на визите в свое загородное поместье. Как я понял, это не понравится вашей охране.

– Переживут, – хмыкнула Луна. – Я думаю, если мы явимся с маленькой армией, то они решат, что Маркус по привычке решил сменить главу их рода.

– Скажем так, эти опасения имеет место быть после инцидента с де Вардами, – серьезно сказал Руперт, а потом закатил глаза и простонал: – Старые снобы. Но зачем было писать про ванну и пепел по ветру! Просто бы сказали, что умер. Нет, надо было показать всем, что вы его свергли!

– Старые традиции. Хорошо, что голову к воротам замка не прибили, – утешил я парня.

– Только потому что замок развалился, – вздохнул Руперт. – Думаю, не нужно объяснять, что эта ситуация доставила нам проблем. Плантаторы считает себя особенными, не просто новой, а новейшей аристократией.

– А что по сути? – ситуацию я представлял, но хотел услышать мнения «счастливчика», которые в ней варится.

– Тоже самое, только вместо устаревших традиций жадность. И еще больше высокомерия. Они не хотят за стены, которые отделяют нас от черни. Им нужно, чтобы весь мир построил им отдельную крепость.

– Я так понимаю, это должно быть построено за счет мира?

– Список их претензий можно использовать, чтобы измерить длину экватора. Не спорю, часть из них обоснованы, но эта часть очень мала.

– Дай угадаю, так как он платят налоги, вернее ту часть, от которой они не смогли уклониться, им принадлежит все в этом мире?

– Да, но при этом поразительно, что кто-то другой не соблюдает выгодные им законы, – Руперт поморщился. – Я не хочу провоцировать, но если вы проведет очередную рокировку, то я буду вам искренне благодарен.

– Похоже, все уверены, что это мое хобби, – буркнул я. Луна рассмеялась.

– Вильгельмина – главное богатство королевство. Но это все равно провинция. Новость, что вы сюда приедете была воспринята неоднозначно. Особенно Ланкастами.

После разгрома в политике Корн Ланкаст перебрался в колонию и перевез туда основные силы семьи. Даже пытался заняться коммерцией. Да, в мире, где власть Аттано сильнее, чем в метрополии, а местные феодалы давно поделили все сферы влияния.