За прошедшие годы это место изменилось в худшую сторон: особняк сильно обветшал, сад окончательно зарос. Казалось, что прошло не пять лет, а все десять.

Проверив все вокруг, я не обнаружил ни ловушек, ни наблюдателей. Собравшись с силами, отправился в дом. Дверь удалось открыть с трудом, как и найти путь в подвал. Нужную бочку я тоже обнаружил не сразу.

Янус молчал, я чувствовал, что он в ужасе. Не первый раз я задумался, что из нас двоих он самый адекватный. Но раз у штурвала стою я, значит будем действовать по моему плану.

«Надеюсь, медальон не сработает», – мелькнула неуместная сейчас мысль, когда я подошел к стене.

Но нет, магия ответила, тайная дверь открылась. По глазам неожиданно ударил яркий свет, а потом пришло давление кровавого эфира.

Я отскочил в сторону, выставил укрылся щитом и собрался атаковать. Прошла минута, вторая. Ничего не произошло. Потом раздался низкий пугающий голос:

– Заходите, Маркус. Я вас заждалась.

Я планировал встречу с герцогиней, продумывал варианты разговоров, линию поведения и подходящие аргументы, но в тоже время понимал, что все это бесполезно. Она Кадавер, и она безумна. Глупо рассчитывать на логику, нас будет спасать наглость и импровизация.

В этот раз до тронного зала я дошел сам. Подземелья были заботливо подсвечены огненными светильниками.

Это место сильно изменилось. Вместо пугающего зеленого света обычный белый. Магические узоры также скрыты иллюзией, как и облик самой герцогини.

Сейчас на огромном троне сидела женщина лет сорока. Закрытое темное платье, черные перчатки, старинной головной убор.

Длинные каштановые волосы, внимательные зеленые глаза, правильные черты лица, нос с горбинкой и пухлые губы. Ее можно было бы назвать красивой, если бы не давление кровавого эфира. Это не мощь старшего, что-то более жуткое и опасное. Даже с моей запредельной устойчивостью продирает до костей.

У трона герцогини стояли сын и муж, вот только за эти годы они сильно изменились.

На Октавия Кадавера мать набросила иллюзию молодой девушки. Черные сапоги, белые кюлоты, красный мундир. Симпатичное, но в тоже время злое лицо. Вероятно, так выглядела герцогиня в молодости.

Герцогу достался облик мертвой жены. Сотканное из магии черное платье, вуаль, горящие глаза. Жуткое зрелище.

Что ж, я знал, что буду сегодня удивляться.

– Если вам не нравится, Маркус, я могу вернуть истинный облик этому месту и моим марионеткам. Но мне кажется, что лучше вести переговоры в такой обстановке, – не скрывая иронии, сказала Валериа Кадавер.

– Вы правы, – осторожно ответил я, на негнущихся ногах подошел к герцогине и поклонился. Уже хотел произнести положенные слова приветствия, но меня перебили:

– Не утруждайтесь, Маркус. Я верю, что вы выучили этот урок. Предвосхищая ваши вопросы, чтобы сохранить свой разум разделила его на три части, использовала тела мужа и сына.

Я посмотрел на герцогиню совсем другими глазами. Она улыбнулась и произнесла:

– Вы наслаждаетесь раздвоением личности. Я решила пойти дальше. Октавий принял на себя ту часть меня, что жаждет действий и открытий. Она ему чудесно подходит. Мой дорогой муженек, – последнюю фразу герцогиня произнесла с нескрываемым презрениям. – Забрал мою худшую часть. Воспоминания и эмоции, которые я испытала после смерти. Все самое страшное и плохое.

Выдержав паузу, она продолжила:

– Это позволило мне реконструировать собственную личность по кусочкам. Создать себя заново. Вижу, вы понимаете, насколько это было сложно задачей.

– И все это только, чтобы продлить агонию, – глухо сказал герцог. Или правильно именовать его мертвой герцогиней? М-да, не таких вопросов я ожидал. С другой стороны, все они ее марионетки, не стоит их воспринимать как самостоятельные личности.

«Вообще-то обидно», – заметил Янус, но тут же скрылся в глубинах моего разума.

– Итак, Маркус пришел. Он вырос, особенно в плане силы. Думаю, теперь мы можем взять его в ученики, – сказал управляемый герцогиней маркиз.

Я невольно дернул рукой со шрамами.

– Сейчас я понимаю, что мое решение было импульсивным и необдуманным. Вы не проявили интереса, поэтому я не собираюсь вам оказывать такую милость повторно, – сказав это, герцогиня взмахнула рукой в сторону выхода. – Я вас не задерживаю.

Вот только по голосу герцогини я сразу понял, что мне нужно ее уговорить.

– Тогда, возможно, мне нужно преподнести вам дар?

– Маркус, я умерла, как и мой род. Моя семья обманывала меня, предала наши идеи. За что и поплатилась, – после этих слов в герцог и маркиз вздрогнули. – Мы разрушили все, что создавалось веками. Адриан и Антоний даже не смогли за нас достойно отомстить. И теперь вы приходите сюда с каким-то предложением? Разве это не смешно?

Подчиняясь ее воле, герцог и маркиз засмеялись.

– Смешно, ваша светлость. Согласен. Но еще смешнее, что сейчас не только я, но и другой маг паразитирует на вашем наследии.

– Ты про подстилку Карла? Плевать, время упущено, нет смысла что-то делать. Не трать мое время, Кайлас. Я не сниму клятву, ты умрешь через пять лет. Посмотрим, как продержится без тебя эта стерва, – произнес управляемый герцог. Я готов поклясться, что его глаза сверкнули, когда он произносил. Похоже какие-то остатки разума отец Мари сохранил. Или их ему сохранила жена, чтобы он сильнее мучался.

– Вы хорошо осведомлены, – сказал я.

– Если ты думаешь, что твоя защита идеальна, то спешу тебя разочаровать. Ты для меня открытая книга. Я знаю и про тебя, и про совет, и про импотенцию детей Вильгельма. Мне это не интересно. Разбирайтесь сами, – продолжил герцог.

«Блефует, что-то она прочитала, но лишь поверхностный слой, вглубь пробиться не смогла», – отчитался Янус.

Итак, высказалась эм… самая мертвая часть покойного семейства. Ладно, попробуем обратиться к маркизу. Вероятно, он тоже сохранил часть разума, попробуем до нее достучаться. Без ментальной магии, одними словами.

«Как хорошо, что ты написал завещание, Маркус», – подумал я, поворачиваясь к Октавию Кадаверу.

– Когда мы в последний раз виделись, маркиз, вы говорил о розах и шипах. Согласен, не осталось ни того, ни другого. Но разве это повод отдавать сад другому садовнику. Вручать себя на его растерзание?

– О чем вы? – в один голос спросили личи.

– Бастард вашего мужа идет сюда. У нее Жемчужина и остатки мертвого легиона. Она хочет вас уничтожить. А потом забрать все знания. С ними она превратит де Ратуа в великий род. От Кадаверов не останется даже памяти. Если вас устраивает такой финал, то я не смею больше вам докучать.

– Маркус, но зачем же так спешить, – герцогиня очень странно улыбнулась. – Жаль, что я не смогла воссоздать свое терпение. Да и вы его не оцените. Оглянитесь, скажите, что я сделала на самом деле?

– Разрешите я подойду ближе?

– Смелость вам не занимать, – герцог рассмеялся жутким смехом. – Мы сами к вам подойдем.

Миг и иллюзия спала.

Первым ко мне подошел Октавий. Абсолютно черные глаза без белков, радужки и зрачков смотрели мне прямо в душу. Мертвенно-бледная кожа туго обтянула череп. Тонкие бескровные губы, неестественно белые зубы, длинный нос с широкими крыльями. Волос ни на лице, ни на голове у мертвеца не было.

Я привык к нежити, но маркиз меня пугал. Слишком жуткой получилась попытка отсрочить смерть.

Но герцог Кадавер выглядел не лучше. Доспех исчез, остались только кости, которые держали вместе черный дым.

Отодвинув в сторону страх и брезгливость я стал изучать двух высших личей. Если Октавий был похож на других мертвецов, то Флавиус отличался гораздо сильнее.

– Да, вы правильно поняли. Флавиус стал высшим личем, но даже это его не спасло. Теперь его кости теперь держат не плоть, но разум. Он смог превратить их в артефакт. Вы же сталкивались с накопителем воспоминаний? Это он только больше и сложнее. Флавиус смог запечатать в них часть разума. Опасно, больно, страшно и очень перспективно.