Федору немного за шестьдесят, но выглядит он лет на сорок. Его волосы все еще темные, но борода наполовину седая. Глубоко посаженные голубые глаза смотрят на все равнодушно. Среднего роста, коренастый. На шее висит золотой медальон с рубином.

«А красный костюмчик явно дороже побрякушки, да и всего кабинета. Скуратовым некуда золото девать?» – удивился Янус.

«Если нет ни силы, ни ума, то надо брать лоском», – ответил я.

Правда по поводу ума я не прав. Федор не дурак, успешно руководит родом, пока отец пропадает на войне. Скуратовы за последние двадцать лет поглотили шесть семей, а среди «стариков» не все согласны с новым порядком наследования. Чтобы управлять этим гадюшником требуется ум, хитрость и воля.

– Принц Витольд попросил меня провести эту встречу. Также графиня Риотаб передела, что не против переговоров, – сказал Владимир Белозеров. Свою силу старшего он не просто выпустил наружу, а закрутил волчком. Из-за этого любые попытки колдовать в кабинете стали подобны плаванию в водовороте на утлом суденышке. Да, можно, но недолго. И итог закономерен.

Очевидно, великий маг готовится к худшему.

– Мы это слышали. О Скуратовых речи не шло, – быстро сказал Фридрих.

– Иначе вы бы не пришли, – спокойно сказал Федор. – Итак, Маркус, вы подумали о нашем предложении? Прекратить бессмысленную вражду и договориться о мире.

Сказав это, Федор посмотрел сначала на меня, а потом на Владимира Белозерова. Понятно, значит примирение со мной идет в комплекте к миру с Белозеровыми. И все это часть одной очень большой сделки, которую заключили принцы и верховный маг. Чужой и все его демоны, чего хотят благородные выродки?

– Это интересное предложение, но я не могу говорить за всех, особенно… – я сделал неопределенный жест рукой.

– Мир также распространяется и на Бельских. Мы забудем старые обиды и договоры. Два разных рода, которые никак не связаны. Все просто. Что по второй части предложения?

Я посмотрел на Фридриха. Он лишь пожал плечами. Прекрасно, Риотаб ничего не сообщила по поводу переговоров. Только разрешила поговорить и пообещала отомстить, если что-то пойдет не так. Чудесно.

– Теоретически возможно все, – невозмутимо ответил я. – Я так понимаю, вопрос с Риотаб уже решен? Хорошо. Тогда остается Даламар. И вы знаете его цену.

– Она нам известна, – в один голос сказал Белозеров и Скуратов. – Верховный маг и его партия поддержат закон о выходе на следующем совете.

– Принц Витольд сделает тоже самое. Как и Карл, – добавил герцог. – Взамен вы не будете мешать нам в одном деле.

– Мы? – уточнил я.

– Далмар и его безродные. Процесс согласован всем сторонами, поэтому мы не хотим, чтобы он вмешался. Случайно или намеренно, – медленно произнес Федор Скуратов.

– Если есть консенсус между сильнейшими магами королевства, то зачем привлекать меня? – задал я резонный вопрос. – Проще и быстрее все решить напрямую с генералом.

Да, у меня есть вес в партии и влияние на Даламара. Но я не такого полета птица, чтобы решать эти вопросы единолично.

– И дороже на порядок, – печально сказал Федор. – Стыдно это признавать, но у нас просто нет ресурсов, чтобы договориться с ним.

Итак, планируется поделить очень большой кусок пирога. Настолько большой, что хватило на всех игроков, которые в этом участвуют. Кроме Даламара. Поэтому меня попросили вежливо передать ему это, а чтобы подсластить пилюлю дадут протащить законопроект.

– Никто не хочет покупать кот в мешке. Мы четыре года не можем протащить этот закон. И тут нам его преподносят на блюдечке. Справедливо будет узнать, что именно мы потеряем.

– Вы правы. Справедливо, – признал Федор, потом сказал: – Не для кого не секрет, что принц Карл вскоре решит вопрос Ормандии. Это война, где отличился мой корпус. И он будет размещен на новых землях. Простые солдаты также получат свои наделы, чтобы мы имели лояльное население тех землях. Вы понимаете, о чем я?

– Деньги, которые шли на Иллирию, пойдут на зачистку и восстановление земель. Возникнут проблемы с колонистами. Да и места в администрации уже распределены, так ведь, ваша светлость? – обратился я к Белозерову.

– Мой сын станет новым генералом-губернатором этой провинции, – не стал скрывать свой интерес он. – Федор продавит принятие закона о перераспределении земли.

После этого его будут носить на руках вояки, он легко возглавит корпус и род. Ради этого можно пойти на уступки. Тем более, мало кто захочет уходить из семьи, когда она резко богатеет.

– Даламар за это ничего не получит. Наоборот, ему станет от этого только хуже, – мрачно заметил я. – И вы думаете, что я смогу его убедить?

– Маркус, вы обладаете силой и властью на Иллирии. Что не построено Кайласами, то куплено ими. Так говорят в колонии. Если вы будете в этом заинтересованы, то Даламар не станет портить с вами отношения, – неожиданно мягко сказал Федор Скуратов.

– Решение уже принято, – веско произнес Владимир Белозеров, а потом добавил: – Мы просто не хотим никого обидеть.

Тонкий, как удар дубиной намек. Раздел Ормандии произойдет и без согласия Даламара. Только в этом случае наш двуликий потеряет лицо и останется с пустым карманом. Но это блеф! Конечно, все любят делит шкуру не убитого медведя, но Карл не позволит аристократам делить его королевство, если добился успеха с проектом.

Это отвлекающий маневр. От чего?

– Ормандия падет, но совет будет раньше, – тихо заметил Фридрих.

– Да, поэтому мы выполним свою часть сделки. Мы хотим, чтобы позже с вашей стороны не было никаких препятствий. Ни явных, ни скрытых.

– Понимаю, – сказал я. Если все стороны согласны, то остановить принятие законов по поводу Ормандии мы не сможем, зато получится его саботировать.

При Вильгельме Третьем о таком и подумать не могли. Совет не рисковал перечить его воле. Правда, королю хватало мудрости не злоупотреблять своей властью. Зачастую он дозволял себя уговорить, чтобы принять выгодное ему решение. Так он создал условия, чтобы обескровленные благородные убедили его создать академии для временного обучения безродных чародеев. Но нет ничего более постоянного, чем что-то временное.

При принцах так не получалось. Карл командовал армией, Витольд управлял государством, аристократы властвовали на местах, а вольные были повсюду. Драгоценное время тратили, чтобы принять устраивающий всех закон, чтобы он не только существовал на бумаге, но и исполнялся в реальности. В итоге получалось, что многие законопроекты либо откладывались, либо изменялись до неузнаваемости.

«Кастрировались без наркоза», – добавил Янус.

– Если принц Карл подтвердит это, я не вижу особых проблем, – подумав сказал я. – Но нужно понимать, что нельзя сразу же прекращать поддержку Иллирии. Это ударит и по юным магам, и по производству эфира.

И усилит Витольда.

– Естественно, мы установим переходный период. Деньги будут перераспределены в течение нескольких лет, – легко согласился Федор.

– Что по поводу гарантий? Для меня и для Бельских?

– И я, и мой отец принесем клятву крови. Подтвердим наши публичные обязательства. Это мы сделаем до совета. Вопрос о перераспределении финансирования также произойдет после взятия Ормандии. И мы надеемся, что никаких проблем с этим не будет.

Намек сложно не понять. Аристократы опасались, что Даламар и Першерон используют свое влияние, чтобы затянуть компанию и подставить под удар благородных.

– Конечно же. Все бы радеем о благе королевства. Вольные маги всегда поддерживали законную власть, – уверенно сказал я. – Как только я получу письменное согласие от Карла, я передам его Даламару. И приложу все усилия, чтобы он согласился.

– Большего нам и не нужно. Когда мы встретимся с Даламаром, то выполним свою часть сделки, – улыбка Федора Скуратова мне очень не понравилась.

– Тогда не буду вас больше обременять своим присутствием. Благодарю за встречу.

Возвращаться сразу к гостям не стали, вышли в сад. Я поставил барьер от прослушивания и сказал: