Все благородные имели право на обучение в университете, с рождения их включали в специальный список. Награда за предоставленные сотню лет назад знания и средства, необходимые для основания университета.

В Леоне я уверен, но для других детей места не хватит. Квоты Бельских, фон Таннендорфов и ван Нормайенов я уже исчерпал. Конечно, после пары лет службы они могли бы получить свое, но от непрерывного обучения гораздо больше толку. Тем более всегда есть риски. Все-таки корпус активно воюет, достается всем магам.

– Это приемлемо. Мы использовали лишь часть мест. Это же… законно? – Гвинерва вопросительно посмотрела на наставника.

– Мы в праве передать любому достойному магу привилегию получить высшее образование. Это в моей власти, – сухо сказал он, наградив ученицу недовольным взглядом.

Гвина тут же представила, как вечером ее бьют сборником законов по голове, каждым томом по несколько раз. Не знаю, как это поможет в освоение права, но выглядело забавно.

Сдержав улыбку, я сказал:

– Простительно, что юная девушка уверена, что я предлагаю что-то неприличное или незаконное.

Гвина почему-то покраснел, Янус тут же предложил показать из-за чего, но я отмахнулся.

– Также генерал-губернатор Сомлин просил передать, что будет рад, если кто-то из юных де Вардов пройдет обучение на Иллирии. Это лишь предложение, не более.

– Сложно отказаться от предложение алмазного… – протянула Гвина.

– Отлично вас понимаю, – искренне сказал я, выдержав театральную паузу, продолжил: – Но Даламар не настаивает. Просто предложение. Извинениями герцога я удовлетворен. Не будем наживаться на вашем горе, этого хватит. Что скажете, маркиза?

Гвина посмотрела на меня, как на сумасшедшего.

«Она что-то подозревает!» – расхохотался Янус.

– В мире нет слов, чтобы выразить мою благодарность и благодарность нашей семьи… – медленно сказала Гвинерва де Вард. – Вы уверены в своем предложении?

На самом деле очень важный вопрос. Я отдавал небольшое состояние взамен на три года политической поддержки. Один голос столько не стоит, особенно когда у тебя есть еще пять. Места в университете ценны, но я мог бы обратиться к другим семьям, потратить гораздо меньше.

С точки зрения, де Вардов я спускал гульдены на ветер. На мой взгляд, это я грабил благородных, медальон стоил любых денег. Но нельзя им этого показываться

– Честно говоря, я рассчитывал на большее, но мой друг, – я жестом указал на библиотеку. – Попросил меня быть с вами мягче. Николас еще не забыл, что когда-то мы вместе бились под столицей. И напомнил мне об этом. Поэтому я решил не злоупотреблять своим положением.

Наглая ложь, но если собеседник хочет в нее верить, то он это сделает. Нужно только добавить немного ментальной магии.

Все-таки де Варды древний и чрезмерно гордый род. Это не расчетливые ван Нормайены и не ослабевшие Бельские. Поэтому лучше работать с ними через посредника. Помогу Николасу, пусть он тянет на себе эту гирю – одергивает зарвавшихся аристократов и содержит их. Потом затребую с него свою долю.

Гвинерва сильно задумалась. Девочка она не глупая, но ей нужно чуть больше времени, чтобы понять ситуацию. Герцог де Вард воспользовался моментом, поднял книгу. Удивительное совпадение, на обложке изобразили свадебную церемонию.

Я усмехнулся. Похоже сегодня де Вард вел переговоры еще и с ван Нормайеном. Проверял может ли тот сдержать слово.

Я встал со своего места, подошел к окну. Я нашел способ обойти ограничения по дистанции и теперь могу с помощью ментальной магии влиять на людей с расстояния в полсотни эллов. К сожалению, для боя этого все еще мало, но для переговоров достаточно.

Но хвастаться этим не стоит. Три элла – нормальное расстояние, чтобы общаться мысленно и не вызывать подозрений.

«Каковы условия соглашения?» – спросил я.

«Ник обещал помочь с вами, а потом поддержать нас. Биржа хуже рулетки, но он в этом разбирается. Младшая сестра Гвины уйдет в этот дом, а я получу жениха для внучки», – спокойно ответил Холд.

«Она не в курсе?» – я усмехнулся.

«Мальчик помогал ей готовится ко встрече с вами. Мне показалось, что он симпатичный. Хотя сложно понять девичьи вкусы. В любом случае они поженятся, пусть оба думают, что это их инициатива», – судя по мыслям Холда он улыбался.

«Когда-то тебя звали Демоном. Твои имя внушало страх благородным. Но сейчас ты превратился в одержимую сваху!» – трагично завопил Янус. К счастью, этот крик услышал только я.

«Почему всегда брак?» – с интересом спросил я.

«Клятвы на крови рискуют приносить немногие. Договоры не стоят бумаги на которых они написаны. Женитьба – старый проверенный метод», – ответил герцог.

«Мне кажется, вы просто хотите правнучку», – пошутил я.

«Гвина пока к этому не готова. Она с собой не всегда справляется. Ей нужен кто-то умный и верный. Амбициозный младший сын – идеальный вариант. Он будет рвать жилы ради семьи, которая дала ему власть и возможности», – неожиданно холодно ответил Холд ван Нормайен.

«Брак – это сделка между главами родов. Любовь не обязательна. Хорошо, что вы хотите сгладить это», – усмехнулся я.

«Давайте вернемся к переговорам. Иначе Гвину хватит удар», – попросил герцог.

Девочка занервничала, когда я неожиданно ушел к ее наставнику «пообщаться». Дурочкой она не была, понимала, что есть еще одно соглашение, но такая демонстрация ее сильно напрягла. Успокоив Гвинерву с помощью эмоциональной трансляции, я вернулся на место.

– Договор подпишем сегодня. Документы и деньги я передам завтра. Думаю, нам следует обсудить конкретные цифры.

Девочка взяла себя в руки, улыбнулась и сказала:

– Приступим, мастер Кайлас.

Торговалась девочка неплохо, начала изначально с неподъемной суммы, но спустя десяток минут мы дошли до реальной цены. Взамен я получил половину мест де Вардов в университете. Неплохой размен.

После подписания договора де Вард позвал ван Нормайенов в библиотеку. Гвинерва, осознавшая перспективу обсуждать большую политику в компании двух герцогов и одного придворного целителя, цветом лица сравнялась со свежевыпавшим снегом.

Тут же появился третий сын Николаса и ловко увел девочку из зала.

– Какая нетерпеливая молодежь, – наигранно вздохнул де Вард.

– Очень быстрая, даже слишком, – также наигранно поддержал его ван Нормайен.

– Постоянно отвлекаются на какие-то глупости, а не занимаются реальными делами, – поддержал я их.

Отсмеявшись, мы вернулись к делам. Николас озвучил повестку следующего совета. Холд отнесся к нашим законопроектам спокойно. Ко всем, кроме одного.

– Закон о выходе из рода… – де Вард произнес это так, словно пробовал фразу на вкус. – Вы все еще надеетесь его принять?

– Скажем так, мы уже не можем от него отказаться. Это вопрос принципа.

– Время играет на вас. Я смогу вернуть половину беглецов домой, но остальным понравилась вольная жизнь, – герцог вздохнул уже искренне. – Не могу их осуждать. Эфира они получают даже больше, чем раньше, не несут никаких повинностей, еще и ушли от нашего гадюшника.

– Вы забываете про кровь, друг мой. Я просто не представляю свою жизнь без семьи, – сказал Николас.

– Даже без противного троюродного дяди? И мерзкой тетушки, которая отравила вашего брата, потому что он мешал получить место ее сыну? Увы, мы пролили столько крови, что про родство можно забыть.

– Искренняя ненавидеть могут только родственники, – признал Николас. – Такая вражда – самая страшная. Поэтому я пытаюсь соблюдать мир в семье. И давать, а не забирать. Или так, или смерть.

Род ван Нормайенов не требовал взносы в казну со своих членов, наоборот, выделял средства для всех. И не ставил таких ограничений в плане эфира и знаний.м Разумная, но очень затратная политика. Особенно для семей, где есть сотни магов, а не три одаренных.

– Не все такие мудрые и рачительные хозяева. И не у всех есть такие хорошие союзники, – Холд де Вард грустно улыбнулся.