– Дай нам полтора, – мрачно сказал Максимус. – Потом начинай боевые действия.

У входа в отель стояла длинная бронированная «самоходка». Я создал заклинание, почувствовал знакомый магический отклик, подошел к транспорту. Дверь передо мной тут же открылась.

– Какая неожиданная встреча, – хмыкнул я, когда забрался внутрь.

– Не знаю кто этот юноша, но за ним приехал целый генерал, – не скрывая самодовольства, сказал мой собеседник. – Рад тебя видеть, Маркус.

«Мужчина, пять минут назад перед нами распинался целый принц. Умерьте гордыню!» – заявил Янус.

– Взаимно, Роберт, – ответил я, пожимая ему руку. – Минхер Стелларон, садитесь, вам тоже будет интересно.

Максимус подумал что-то очень неприличное про моих предков, но в салон залез.

Роберту Першерону около пятидесяти лет. Короткие темные волосы, лицо с правильными чертами, прямой нос, лукавые зеленые глаза. Дополняла картину мощь алмазного, с которой приходилось считаться всем.

Когда-то Роберт был одним из десятка протеже Даламара. После битвы за столицу полковника Першерона направили на юг, где нашим пришлось несладко. Там он с нуля собрал армию: переформировал части, отстранил недееспособных офицеров, повесил паникеров и предателей.

Першерону поставили задачу стабилизировать фронт, чтобы подошедшие подкрепления потом контратаковали. Но они не успели, полковник сделал все раньше. Собрав в единый кулак всех доступных магов и сформированные им дивизии, он наголову разгромил войска мятежников и занял всю нижнюю Ормандию.

Значение этой провинции для мятежников невозможно переоценить. Она ближе всего к Мертвым Землям, где находится источник магии, именно там располагался единственный на Арде завод по добыче эфира.

Мятежники собрали все доступные резервы, чтобы вернуть назад регион, но попались в ловко расставленную ловушку и снова потерпели поражение.

После этого Першерон «позволил» себя уговорить вернуться в столицу. И сделал это крайне вовремя.

Тайная служба, разведка лейб-гвардии, карабинеры – все они сели в лужу, никто не представлял масштаба мятежа и его основы.

Почему так получилось? Бардак и межведомственная грызня.

Тайная служба занималась магами, в первую очередь алмазными, обычные чародеи из провинции находились в конце списка приоритетов. Разведка лейб-гвардии охраняла членов правящей династии, в тот момент пыталась всеми силами сохранить в тайне болезнь короля.Шпионы карабинеров следили за крестьянами и горожанами, недовольными налогами и реформами.

Соответственно, заговор, основой которого стали богатые промышленники, вышвырнутые в четверки благородные и вольные маги, они упустили. Ормандию присоединили к королевству последней, причем на довольно жестких условиях, поэтому простецы не питали симпатий к центральной власти.

Так сменивший Першерона генерал Констанс столкнулся с полномасштабной партизанской войной и вместо продвижения в земли мятежников, был вынужден наводить порядок на возвращенных территориях.

Першерон на аудиенции у принца получил не только звание генерала-майора и алмазный перстень, но и новое назначение.

Именно на Першерона Карл взвалили реформу армии.

Раньше простецы играли незначительную роль на поле боя. Маги подавляли своих оппонентов, а потом били площадными заклинаниями по обычным войскам, только после этого в бой шли солдаты, усиленные големами и химерами. Эта схема прекрасно работала, пока мы не угробили лучших боевых магов за одну битву.

Мятежники готовились годами. Понимая свою слабость, они сделали упор на пехоту и тяжелую артиллерию, сведя роль одаренных к защите войск от чужой магии.

И это сработало. Бойцы ставили щиты и барьеры над пушками, друиды возводили окопы и редуты, артефакторы и целители поддерживали пехоту. А специальное подготовлены отряды, состоящие из «стилетов» и лучших солдат, атаковали тылы.

Не стоит забывать и про артефакты, вывезенные с Иллирии. Сообщения о нежити оказались дезинформацией, которая посеяла панику в наших войсках, но заговоренного оружия у мятежников оказалось едва ли не больше, чем у солдат короля.

Нет, даже в такой ситуации армия мятежников не могла выдержать концентрированный магический удар нескольких алмазных с поддержкой рубиновых. Вот только Триединое королевство сейчас могло «похвастаться» десятком боевых магов первого ранга, и лишь часть из них можно задействовать в Ормандии.

Першерон был вынужден перестраивать все: систему управления, комплектации и снабжения войск, схему взаимодействия с магическим корпусом. И это в условиях локального конфликта, начавшегося экономического кризиса, давления со стороны аристократов и старого генералитета.

Вопреки всему Першерон справился, продавил реформы и выдержал все нападки. Построенная им армия стала одерживать победы. Ему присвоили звание генерала-лейтенанта и назначили комендантом столицы. Да, это не пост главы Генерального штаба или военного министра, но в условиях двоевластия не менее важно.

Изначально Першерон воспринимал меня в штыки. Я считал, что это из-за возраста и того, что я отказался от карьеры бойца в пользу целительства. Могли быть конфликты и с дядей. Но все оказалось гораздо проще.

Не заметить мой стремительный взлет и покровительство со стороны Даламара было невозможно. Першерон обоснованно опасался, что я мечу на место «наследника» Даламара в обновленной партии вольных.

Пришлось приложить определенные усилия, чтобы убедить его, что все это мне не нужно, более того, противоречит моим интересам.

И это правда. За эти пять лет я понял, что руководить могу только с помощью ментальной магии. Когда читаешь мысли людей, удается ими управлять с минимальными издержками. Подобное «марионеточное» управление выпивало из меня все соки. Конечно, опыт нарабатывался, но стоил он слишком дорого.

Попытка занять место Даламара через пару десятилетий гарантированно меня похоронит. Тем более, многие безродные имели счеты к Адриану Камету и косо смотрели на мои отношения с аристократами.

Когда я смог убедить в этом Першерона, мы достигли взаимовыгодного соглашения. Когда он займет место Даламара, я продолжу финансирование и буду поддерживать его инициативы в совете родов. Он же гарантирует мне защиту от недоброжелателей и поддержку в алмазной палате.

Здесь и сейчас я помогал Першерону деньгами (генеральская жизнь требует роскоши), а также магами – всеми силами способствовал, чтобы лучшие из прошедших реабилитацию отправлялись к нему. Взамен он продвигал моих ребят и поддерживал меня перед Даламаром.

– Не ожидал, что вы приедете так быстро, – честно сказал я.

– Птичка сообщила мне, что ты имел интересную беседу с его высочеством. Мне стоит знать ее содержание… – по интонации Роберта сложно понять утверждение это или вопрос.

– Стоит. Если убрать красивые метафоры, которые обожает канцлер, то меня попытались купить гигантскими перспективами. Пообещали все, что душа пожелает, если я передам Карлу предложение об отречении.

– Передашь или убедишь его в этом? – Першерон сразу понял суть.

– Второй вариант не прозвучал, но подразумевался. Взамен мне пообещали прощение всех грехов, головы врагов и возможность купаться в золоте, – я сделал паузу и продолжил зло: – Роберт, Чужой тебя дери, что здесь происходит?

– Важно, что происходит на западе. От этого зависит ситуация в столице. Мы серьезно продвинулись в Верхней Ормандии. В осаду взят Вэльс – там сосредоточены две трети производств оружия. И сейчас идут переговоры о его сдаче. После взятия города, планируется решительный удар по столице бунтовщиков. Карл стягивает все силы – задействует всех верных алмазных, даже меня.

– Территории надо не только захватить, но и переварить, – поморщился Максимус. – Карл это понимает, но он сможет заявить, что мятеж подавлен. И двинуть верные полки в столицу.

– Если бы все было так просто, молодой человек, мир стал бы гораздо лучше, – сухо сказал Першерон, наградив Максимуса тяжелым взглядом.