– Хорошо, – хриплым голосом сказал я. – Вопросов больше не имею.

– Прекрасно, тогда до новой встречи, Маркус.

«Интересно, какое зло сделал ему Адриан, что он так радостно ухватился за мысль, что Камет ставил на ребенке изуверские опыты? – подумал я, когда дверь за мной захлопнулась. – Не знаю, но в этот бред я никогда не поверю. Тетя такого бы не допустила. И я не верю, что меня взяли на попечение абсолютно чужие люди. Могли взять только родственники. Маркус Кайлас слишком проблемный ребенок».

На улицу я выполз на негнущихся ногах, пару раз чуть не свалился с лестницы. Это выбило все лишние мысли из головы.

Выйдя из здания, я столкнулся с Луной. Девушка мгновенно оценила мое состояние и утащила к ближайшей скамейке.

– Что произошло? – осторожно спросила она. – На тебе лица нет.

– Бред сумасшедшего, – честно ответил я. – Я сказал чистую правду, но никто мне не поверил.

– Никогда с таким не сталкивался? – хихикнула Холд. – Если что-то сильно отрицать, то этому гораздо охотнее верят.

– М-да, как-то я об этом не подумал. Но все равно все это было очень глупо, – пробормотал я.

Действительно, чем чаще я повторял свой диагноз, тем меньше мне верил Соддерн.

Ну правда, а что бы я говорил, если бы Адриан ставил надо мной эксперименты? Признался бы в этом или отпирался до последнего? Ответ очевиден.

Еще и эта бредовая теория. Генерал Камет не самый лучший человек, но таких зверств он творить бы не стал. Вероятно, он очень сильно насолил Соддерну, настолько, что он с ходу отверг иные версии, объясняющие мою ситуацию, ухватился за самую мерзкую.

Просто потому, что не любит или даже ненавидит Адриана. Но при этом взялся меня учить и даже защищать, пусть и сам этого не понимает.

Правда, я тоже ничего не понимаю.

А нет, одну вещь понимаю – допущу хоть ошибку и получу билет на остров Роук. Цепи, кровати-гробы, электрический ток и алхимические зелья. Последнее, если очень сильно повезет.

– Что все-такие произошло? – не выдержала Холд, сверкнув любопытными глазами.

Я в двух словах объяснил Луне ситуацию, естественно, умолчав о своем диагнозе и перепалке с профессором.

– То есть этот монстр решил взять тебя в ученики, хотя ненавидел твоего наставника, – подвела итоги она. – Не знаю, завидовать тебе или сочувствовать.

– Я тоже не знаю. Либо ему любопытно, что из этого получится, либо он хочет что-нибудь взыскать с меня за это в будущем. Иных причин я не вижу. Соддерн не похож на человека, который забудет про ученика, он скорее сгноит меня на тренировках.

– О да, он это любит. Но для тебя это действительно хороший вариант. Такой талант нельзя зарывать в землю, – уверенно сказала Луна.

Я лишь покачал головой. Таланта у меня мало, зато проблем с головой – выше крыши.

Заметив мое состояние, подруга попыталась сменить тему и развеселить меня. С трудом, но ей это удалось.

Немного придя в себя, я попрощался с ней и отправился в общежитие.

Раздевшись, я снял линзу, убрал контейнер в стол и лег в кровать.

Но заснуть не смог, меня мучили вопросы.

Зачем все это Соддерну? Зачем он рассказал мне эту бредовую теорию? Проверить мою реакцию?

Угу, как отнесется медведь, если ему тыкать в бок раскаленным прутом? Очень интересный и полезный опыт!

С другой стороны, профессор дал мне защиту от всех обвинений. Теперь я могу посылать всех психиатров и слишком внимательных личностей в далекий путь, прикрываясь фамилиями Соддерна и Камета.

Но что будет, когда мой дорогой «учитель» поймет, что я на самом деле псих?

Подумав, я решил, что он об этом не узнает, потому что не хочет знать. Буду усиленно говорить, что я ненормальный и допускать оговорки, чтобы он сильнее верил в свою теорию про изуверские эксперименты.

С определенной (и не очень адекватной точки зрения, то есть с моей), мне повезло. Пока я еще не еду на остров Роук.

Утренний колокол меня не разбудил. Подъем я проспал. Взглянув на часы, я помянул Чужого и с трудом поднялся из кровати. На лекции я сегодня уже не успевал. Оставался только семинар, но сначала – завтрак.

В библиотеку я отправился сразу после занятий. Колдунья смерила меня удивленным взглядом, тщательно проверила студенческий и читательский билет, потом я расписался в дюжине формуляров и только после этого получил на руки литературу.

Целых две книги. Первая – учебник второго курса «Основы лечебной магии». Вторая – тонкая брошюра из типографии Мехелена «Разум и магия. Наставления». Судя по виду, она старше самой академии.

Аккуратно убрав учебники в портфель, я отправился в общежитие. Переодевшись, я приступил к чтению.

Первым делом я взял брошюру, но тут же отложил ее. Логика подсказывала, что надо начать с учебника для второго курса.

Пролистав введение и первые главы, я открыл книгу в самом конце и стал изучать необходимую мне главу. Кстати, автором этого раздела оказался сам Соддерн. От чтения меня оторвали голодные вопли желудка, который недвусмысленно говорил о необходимости отправиться в столовую.

С сожалением убрал книгу в ящик стола. То ли дело было в моих фрагментарных познаниях, то ли в задумке автора, но через текст я буквально прорывался с боем. Если бы когда-то не листал книги тети Амалии по психологии и психиатрии, то ничего не понял, слишком странная терминология. У Адриана была совсем другая.

«Ну да, разница же между мертвецом и живым человеком невелика, – мысленно хихикнул я. – Второй сопротивляется, когда ему влезают в голову и навязывают чужую волю».

На брошюру из метрополии я теперь смотрел с ужасом. Что там будет написано? Как это расшифровывать?

Через несколько дней я получил от тети письмо. Максимально путанное и эмоциональное. Амалия сильно переживала, а вся эта история привела ее в ярость.

– Если вздумаешь умереть, я тебе голову оторву, – подвел я итог, когда прочитал послание. – Вот до чего доводят отношения с Адрианом!

Конечно, фразы она использовала другие, но смысл был примерно такой. Про полковника не написала не слова, а это плохой знак.

Я быстро написал ответ, запечатал в конверт и направился к почтовому ящику.

Постепенно вся группа научилась обращаться с нейтральным эфиром и закрепила навыки на соответствующем уровне. После еще одного медосмотра Сименс сообщил, что теперь мы переходим к преобразованию, а вскоре и к трансформации. Сообщив это, преподаватель продемонстрировал несколько эффектных фокусов.

Естественно, это вызвало всплеск энтузиазма. Начали мы с предметной энергии. Как пояснил преподаватель, это самая простая форма преобразования. Потом будет телесная и под конец – стихийная.

В этот раз мы получили долгое и вдумчивое объяснение и даже несколько показательных примеров. И только потом приступили к работе с «тотемами». Я сразу же показал нужный результат и ожидаемо получил новое задание повышенной сложности. Выполнял я его, старательно игнорируя полный злобы взгляд старосты.

Ощущения от преобразования нейтрального эфира у каждого индивидуальные. Кто-то говорит про огонь, кто-то про песок, кто-то про ветер. Для меня эта энергия напоминала воду.

Ее нужно правильно нагреть, чтобы получить нужную температуру для своих целей. Ошибешься – и получаешь кипяток вместо воды для ванны. Неприятный результат, мягко говоря.

Правда, здесь нет коэффициента, зато есть скорость преобразования, но ее никто не замеряет, это не такой важный показатель.

Меня вымотали сорок пять минут у «тотемов», у остальных состояние было еще хуже. Частью из них занялся целитель. Вторая волна студентов подходила к тотему уже с определенной опаской.

Закрыв брошюру, я положил ее в ящик стола, откинулся на спинку стула и устало выдохнул.