– Бюро контроля, старший следователь Граммон, – продемонстрировал бойцу жетон Мишель. – Кто руководит осмотром места происшествия?

Услышав фамилию служителя бюро, боец переменился в лице.

– Старший инспектор Жульен Бастон, – быстро ответил он.

– Мне нужно с ним поговорить. Это мое дело, – веско сказал Мишель. – Ты меня понял?

Мужчина кивнул, обернулся и что-то крикнул. Спустя минуту его сменил другой солдат.

– Отойдем, салага, это надолго, – спокойно произнес Мишель.

– Тебя знают в комиссии? – удивился Лео.

– Я старший следователь столичного отделения бюро. Это я знаю комиссию, а не они меня, – чопорно сказал Граммон, но продолжил обычным тоном: – Отголоски старой славы. Приходилось работать вместе. Не самые лучшие дни в моей жизни, если быть откровенным.

Потекли томительные минуты ожидания.

Леонардо попытался прикинуть какие у них есть шансы. Формально, обе структуры были равны, но правительство Республики давно отдавало предпочтение комиссии. Анархисты и бомбисты пугали их гораздо больше малефиков.

О том, что граф (скорее всего уже покойный) причастен к действиям чернокнижников, они узнали от информаторов. А это не самый надежный источник.

То есть комиссия имела все основания отказаться сотрудничать и отправить их в пешее путешествие до заморских департаментов. Да, именно в пешее и до заморских!

– Какая встреча, лучший инквизитор нашего прогнившего города! – оторвал от размышлений Леонардо незнакомый голос.

Старший инспектор Бастон оказался высоким мужчиной средних лет. Тщательно уложенные светлые волосы, подкрученные усы, огромные зеленые глаза, тонкие черты лица и бледная кожа.

«Надеть на него сюртук вместо костюма за тысячу франков, и будет вылитый аристократ времен падения монархии», – подумал Леонардо.

– Жульен, какая встреча. Не думал, что ты покидаешь свой кабинет. Ты же теперь большой начальник, – усмехнулся Мишель. – Ставишь печати на бумажки, читаешь отчеты, да периодически мелькаешь на светских раутах.

– Обстоятельства чрезвычайной силы. А что тебя привело сюда, старая ищейка? – в голосе старшего инспектора промелькнула неприкрытая угроза.

– Граф интересовался редкими драгоценностями и серебряными цепями, – сухо сказал Мишель. – Тебе объяснить для чего это нужно?

– Драгоценности он недавно проиграл в карты. А цепи мы обнаружили у него под кроватью. Горничные подтверждают, что он использовал их для постельных шалостей, – с нехорошей улыбкой произнес Жульен. – У тебя все?

– Ящик динамита вы тоже нашли под кроватью? – невозмутимо спросил Мишель.

– Нет, но обязательно найдем, – в тон ему ответил Бастон. – По нашим данным граф сотрудничал с анархистами. Видимо, он потребовал слишком много за услуги посредника или залез слишком глубоко в их карман. Итог – они зарезали его во сне.

– А-37 вам сейчас не помешает, – усмехнулся Мишель.

– Мы уже вызвали своих экспертов. Уверен, они справятся гораздо лучше вас, – температура голоса старшего инспектора была близка к абсолютному нулю. – Это ложный след, ищейка. Будь так добр, не путайся под ногами, ищи своих злобных жутких чернокнижников в другом месте. Быть может, в этот раз тебе повезет.

Мишель побагровел, но быстро вернул самообладание.

– Здесь серьезные люди делают серьезные дела? – невозмутимо спросил Граммон.

– Надо же! До тебя наконец-то это дошло, – неискренне изумился старший инспектор. – Раз так, то будь добр, сгинь с глаз моих.

– Надеюсь, ты вспомнишь обо мне, когда ваше ведомство снова сядет в лужу, – сказал Мишель напоследок. – Но я лелею тщетную надежду, что в этот раз не один консул не пострадает.

Старший инспектор ничего не на это не ответил, резко развернулся и ушел быстрым шагом.

– Это было слишком, – заметил Леонардо, когда Бастон скрылся в отеле. – Я бы такое не простил.

– Он и не простит, салага. Эта маленькая шпилька не испортит наши дружеские отношения.

Милано покачал головой. Упоминание главного промаха РКК – смерти первого консула от рук малефика – мог назвать «маленькой шпилькой» только Мишель.

– Что будем делать? – поспешил перевести тему младший следователь.

– Я составлю официальный запрос на участие в деле. Он будет очень долго плавать по волнам бюрократии, но лучше так, чем оказаться с голым задом, – недовольно сказал Граммон.

– Мы снова в тупике. Этот посредник не имеет отношения к малефику. Просто аристократ, который захотел половить рыбку в мутной воде, – напомнил Леонардо. – Или мошенник, который притворялся графом.

– Да, вот только улов странный. Я еще могу понять покупку драгоценностей на черном рынке – финансовый резерв на крайний случай. Но серебряные цепи для развлечения с горничными? Проще отправиться к мадам Марго, у нее есть такие услуги. По крайней мере, я об этом слышал, – задумчиво произнес Мишель. – Его слишком вовремя убрали с доски. Нет, покойный причастен к этому делу. Или малефик причастен к делу графа. Это как посмотреть.

– Что нам сейчас делать? – спросил Милано.

– Дожидаться наших ребят и возвращаться в бюро. А потом садиться за отчеты. Да, салага, стальные перья и бумага нас заждались!

Младший следователь скривился. Эту часть работы он любил искренней и пламенной любовью.

Составив отчет, Леонардо стал перечитывать материалы дела в поисках чего-то нового.

Найти ничего не удалось. Граф-посредник был их единственной ниточкой. И ее оборвали анархисты. Лео сильно сомневался, что комиссия будет помогать им, поэтому пока это направление вело в никуда.

Поиски демона также не увенчались успехом. Девушку с такими приметами нигде не видели. Ответ на запрос из других государств тоже не поступал.

Ни улик, ни зацепок. Ни-че-го!

– Все не так плохо, салага, – сказал Мишель, когда Лео поделился с ним своими мыслями.

– Оказывается у нас все просто прекрасно! – не без сарказма заметил Милано.

– Тихо, салага! – командным тоном сказал Мишель. – В трюме дыра пять на пять, но паровая машина еще на ходу. Скажи мне, младший следователь, зачем малефики призывают демонов?

– Чтобы их использовать. Либо в качестве источника знаний, либо в качестве инструмента, – заученно ответил Леонардо.

– Хорошо. Зачем призывать конкретного демона?

– Он либо обладает нужными малефику знаниями, либо на порядок сильнее обычной твари.

– Прекрасно, салага. А теперь сделай вывод из этих двух фактов.

– Если маг призвал демона как учителя, то его здесь уже нет. Он сидит в глуши и учится.

– Верно. Но эту версию мы можем смело отбросить. Граф умер спустя три дня после ритуала, не передав цепи. Наша цель в городе.

– Если же он призвал тварь как инструмент, то ему нужен сильный демон. Причем прямо здесь и сейчас, потому что…

– Потому что кто-то приедет на эту выставку. Скорее всего, кто-то известный и влиятельный. Человек, которого проще достать в чужом городе, чем в родных местах. И для его уничтожения нужна достаточно сильная тварь.

– Логично, – после секундного раздумья согласился Леонардо. – Малефик не стал бы так усложнять себе жизнь, если бы ему надо было убить соседа, шумевшего по ночам. Ему нужна крупная рыба. И узнал он о ней недавно, поэтому действовал так поспешно.

– Верно. Значит, он сейчас в городе, готовится к удару. Теперь когда мы узнали про графа, об этом можно говорить с уверенностью. Кроме того посредник с титулом – это ниточка к высшему свету. Если бы чернокнижник изображал из себя достопочтенного филистера, то выбрал бы другого человека, не такого приметного. Наша цель изображает из себя кого-то богатого и влиятельного. Промышленника или аристократа, путешествующего с прекрасной дамой.

– Это сузило круг поисков, – с сарказмом заметил Леонардо. – У нас в городе полмиллиона приезжих, половина из них подходит под это описание.

– Зато это не весь город, салага. И мы точно знаем, что малефик здесь. Комиссия не дает нам доступ к делу, поэтому придется идти обходным путями. Попытаемся узнать, где бывал граф, с кем контактировал. Так мы выйдем на след.