Кстати, хочу объяснить, почему я представился Сталину именем инопланетянина, Хари Лансом, а не своим именем, Василием Берестовым. Прочитав много материалов о Сталине, я понял, что имею шанс на уважительное к себе отношение с его стороны только в том случае, когда буду для него не гражданином СССР, а пришлым инопланетянином. Тогда чисто психологически между нами всегда будет стоять барьер, разделяющий нас, и он сможет воспринимать меня как партнёра, союзника, а не своего подчинённого, каковым неизбежно являлся бы, если представился ему бывшим деревенским дурачком, хотя бы и поумневшим. Дальнейшее развитие событий показало, что это моё решение было правильным.

Также, после некоторого колебания я решил не передавать Сталину всю полученную информацию, а ограничиться данными до начала 1992 года. Я и так боялся, что сам факт развала СССР может оказать на Сталина слишком сильное влияние. А если он узнает о вакханалии 90-х годов, об отношениях между бывшими союзными республиками, о низвержении России как великой державы и превращение её в заштатный сырьевой придаток стран Запада, то трудно будет предугадать его реакцию. Вдруг он закусит удила, что называется, и предпримет попытку реформирования государства, после чего репрессии 1937 года покажутся нам невинными перегибами в политике партии. Для нас сейчас главное подготовиться к войне и выиграть её с наименьшими потерями. И только потом будем решать, как нам дальше жить.

Вся история СССР и всего мира за эти годы была записана Саввой в виде учебной базы. Соответственно, она и была составлена в духе учебника истории. Сухое перечисление фактов, событий, дат. Затем анализ и выводы или выдвижение гипотез, если фактических данных не хватает. Понятно, что Савва физически был не в состоянии скопировать все архивы планеты, тем более, что электронные копии начали появляться только в самом конце 20-го века. Пойди, скопируй всю архивную махину бумажной документации. Её перевод на электронные носители только-только начинался.

Я отслеживал состояние Сталина, с момента нашего расставания после первой встречи. Подпитывал его энергией, гасил излишнее возбуждение. Расставаясь, мы договорились, что встретимся, когда этого пожелает Сталин. Я выдал ему номер своего виртуального телефона и объяснил, что наш разговор подслушать будет невозможно, а для соединения со мной, ему просто будет достаточно мысленно этого пожелать. Если ему удобнее пользоваться телефонным аппаратом, тогда можно звонить с любого телефона, подключённого к обычной городской сети.

Со своей стороны, Сталин просил меня не стесняться и звонить ему в любое время, если у меня возникнет какая-нибудь нужда.

И вот наш второй разговор состоялся. В 10 часов утра на мой виртуальный телефон поступил вызов от Сталина. Звонил он почему-то со своего рабочего телефона, а не со своего виртуального.

— Он, что, до сих пор не усвоил возможности, установленной ему программы настройки мозга? — спросил я сам себя.

— Доброе утро, Хари, — услышал я голос Сталина, — как вы поживаете, всё ли у вас в порядке? Может быть, вам от нас требуется какая-нибудь помощь? Обращайтесь смело, не стесняйтесь.

— Спасибо, Иосиф Виссарионович, со мной всё в порядке. С нетерпением жду встречи с вами.

— Вы сможете приехать сегодня вечером ко мне на дачу?

— Как в первый раз, порталом? — уточнил я.

— Нет, я внесу вас в список лиц, которых моя охрана пропускает на дачу. Вы не будете возражать, если мы оформим вас на работу в ЦК? Я поясню своё предложение. Вам нужно у нас как-то легализоваться. Я понимаю, что вы живёте инкогнито. Думаю, что у вас есть фамилия и имя, жильё и работа или учёба. Но я посоветую вам не засвечивать эту сторону своей жизни. Никто не должен догадываться, что вы тот и вы этот — одно и то же лицо. Можете даже мне об этом не сообщать, тогда я нигде и никому не смогу случайно проговориться. Понимаете, вы попадаете в моё ближайшее окружение, которое находится под бдительным наблюдением многих заинтересованных лиц. Здесь и спецслужбы, как наши, так и иностранные, дипломаты, высокопоставленные чиновники и военные, партийные и государственные деятели. И не все из них будут относиться к вам хорошо. Будут и завистники. А если вы перейдёте кому-то дорогу, то будут и враги. На вас будут искать компромат, разнюхивать, кто вы и что собой представляете. Будут искать к вам подходы с самыми различными целями, а значит, использовать близких вам людей, ваших родственников и друзей, да и просто знакомых. Понимаете, к чему я клоню?

— Да, я понял Иосиф Виссарионович. А может быть мне вообще около вас не светиться?

— Тогда вам не нужно было выходить на меня и сидеть тихо, не выделяясь из общей массы. Но вы это сделали. Значит, у вас был мотив сделать это. Вот это я тоже хотел бы обсудить с вами. Вы ведь историю Терры-1 изучили значительно раньше меня, и как я догадываюсь, не всё там вам понравилось, как и мне, кстати говоря. Скорее всего, вы захотели что-нибудь изменить уже в нашей истории, чтобы не допустить её повторения у нас. Я прав?

— Да, товарищ Сталин. Вы, как всегда мудры и прозорливы.

— Мою мудрость и прозорливость мы тоже позже обсудим, а пока давайте, всё-таки, попробуем оформить вас к нам на работу. Тогда вы сможете получить ряд привилегий — квартиру, служебный автомобиль, охрану, высокую зарплату, спецобслуживание. Давайте определимся для начала с вашим псевдонимом. Скажем, вас устроит фамилия Харитонов?

— Вполне.

— Придумайте себе имя и отчество.

— Э … э, ну, пусть будет Василий Васильевич, — ответил я, не желая плодить лишние сущности.

— Ещё на удостоверение нужна фотокарточка. Помнится, вы как-то говорили, что маг может выбрать себе любую внешность.

— Это так, — подтвердил я.

— Понимаете для работника ЦК, вы неоправданно молоды. Может быть, вы слегка измените свою внешность и сделаете себя старше?

— Я подумаю над этим, товарищ Сталин.

Мой уклончивый ответ заставил Сталина сбавить напор, и он сдал назад:

— Я ни в коем случае не настаиваю, Хари, просто хотелось бы избежать лишних слухов и разговоров, которые неизбежно возникнут по поводу вашей персоны. В любом случае, мне нужна от вас ваша фотокарточка.

— Каких размеров?

— Как на паспорт.

— А на какую должность вы меня принимаете в ЦК? Я ведь не член вашей партии.

— Мы думаем создать 13-е спецуправление в рамках общего отдела ЦК ВКП (б). Это управление по нашему замыслу должно будет заниматься отдельными научными вопросами, в том числе и всеми делами, связанными с магией. Кстати, в Германии нечто похожее уже существует, это подразделение называется у них Аненербе. Вы будете курировать от ЦК все вопросы по магии. Структуру вашего управления мы ещё продумаем позже, а пока напишем вашу должность, как начальник 13-го спецуправления общего отдела ЦК. Так слегка расплывчато и загадочно.

— Мне нравится ваша задумка, Иосиф Виссарионович. Только тогда, как мне кажется, никакой нужды в изменении моего возраста нет. Начальник должен соответствовать этому ореолу таинственности, и мой молодой возраст здесь вполне будет вписываться в эту атмосферу секретности и мистики.

— Что же, возможно вы и правы, не буду настаивать. Но тогда, будьте готовы к тому, что вас всё-таки вычислят.

— Я побеспокоюсь об этом, Иосиф Виссарионович. Спасибо за заботу, не волнуйтесь, со мной всё будет в порядке. Я сделаю себе несколько временных личин, иллюзий и при необходимости буду пользоваться ими. Ваша прекрасная задумка о моей должности позволит мне стать сверхтаинственной личностью в вашем окружении. К тому же я буду отвлекающим фактором для всех заинтересованных лиц. Пусть тратят своё время и ресурсы на мою загадочную личность, ничего они не узнают. Пусть думают, что это "Русское наследие предков", оно, я думаю, побогаче будет немецкого Аненербе.

— Хорошо, тогда определяйтесь со своей внешностью, и я жду от вас фотокарточку. Сколько вам понадобится для этого времени.