– Вождь приказал мне оставаться здесь, но не запрещал смотреть издали, как пойдут переговоры с чужестранцами, – сказал Лис, и попытался встать на брус сбоку фургона.

Четыре копья почти упёрлись в него. Лис опустил занесённую ногу.

– Вы делаете ошибку, ребята, – заметил он. – Видит бог, я не хотел вам зла до самой последней минуты, но всё равно вас сожгут шаровики, так что – простите!

Времени осмыслить эти слова у индейцев не было, поскольку Лис нажал на выступ браслета. Трое воинов рухнули на землю там, где и стояли. Четвертый оказался несколько в стороне от фронта парализующего импульса, и его задело только фоновым излучением. Воин покачнулся и выронил копьё, а Лис, чтобы не тратить заряд, уложил полуоглушённого индейца ударом ноги.

Он быстро оглянулся по сторонам, но внимание других членов племени оставалось настолько поглощено происходившим у гравилёта, что не только никто не смотрел на Лиса, но даже рядом с местом, где его держали, никого не было.

Лис привстал на боковой шпангоут соседнего фургона, и как раз в этот момент блеснули выстрелы из лучемётов: судя по всему, стреляли индейцы из засады. «Пора надевать доспехи», пробормотал Лис и хотел забраться в фургон, но не успел – ударил большой излучатель, установленный на гравилёте.

Его оператор или не успел сфокусировать луч, или специально установил оружие на сжигающий режим, когда оно не работало на разрезание, а по аналогии с огнемётом поджигало всё воспламеняющиеся предметы. Человек, попадая под настроенный таким образом луч, получал сильнейшие ожоги: даже на значительном расстоянии обугливание открытых участков кожи было гарантировано.

Шаровик крутанул излучатель на турели и луч, описав дугу и пройдя в полуметре от Лиса, зацепил фургон. Сухое дерево и маслянистые шкуры тента вспыхнули как спички. Лис упал на землю и выругался: он чуть не поджарился, а доспехи, пока горит фургон, оказались вне досягаемости.

Луч продолжал метаться по стойбищу. Вспыхнуло ещё несколько фургонов, кричали женщины и плакали дети, ржали, срываясь с привязей, кони. Началась паника, и никто уже не обращал внимания на Лиса – индейцам теперь стало совершенно не до него.

Прикидывая с упреждением движение луча, Лис пролез под одним из горевших фургонов, уклоняясь от падающих головёшек, быстро перекатился через протоптанную за время стоянки тропинку и сполз в небольшую ложбину. Только тут, надёжно прикрытый земляным бугром, он осторожно высунул голову и осмотрелся.

Там, где находился гравилёт, вспыхивали выстрелы, большой луч метался из стороны в сторону – стрелок старался нанести максимум поражения вокруг.

Вдруг луч дёрнулся вверх и погас – судя по всему, стрелка убили или ранили.

Правда, всего через несколько секунд, большой лучемёт снова заработал, поджигая то, что ещё не горело.

Справа от места посадки гравилёта росли густые кусты, сейчас частично сожжённые – оттуда как раз начал стрельбу один из вооружённых лучемётами индейцев. Лис прикинул это расположение, и, где ползком, а где перебежками начал пробираться к одному из таких возможных мест. Ему очень помогал дым, валивший со всех сторон.

Скрываясь за складками местности, Лис подобрался так, что кусты оказались между ним и гравилётом, и затаился за крупным валуном. Наконец, выстрелы прекратились: судя по всему, все индейцы с лучемётами были перебиты.

Лис осторожно выглянул из укрытия. Как он и надеялся, прямо у кустов валялся обожжённый труп индейца, а рядом – лучемёт. Четверо шаровиков расхаживали вокруг своей машины, методично добивая раненых.

Вряд ли шаровиков изначально было только четверо – в нём, как правило, всегда находились семь шаровиков и жрец-переводчик. Возможно, индейцы сумели уложить даже не одного, но могло статься, что в этот раз шаровики прилетели меньшим составом.

Но сейчас Лиса больше всего беспокоило даже не число шаровиков, а то, пострадал ли лучемёт, валявшийся около кустов и остался ли в нём хоть какой-то заряд. Он мысленно перекрестился, выждал удобный момент, когда шаровики не смотрели в эту сторону, и, вдохнув, как при нырянии в воду, бросился к кустам.

Несколько раз перекувыркнувшись, он упал рядом с почерневшим трупом. Подобрав лучемёт и осмотрев его, Лис убедился, что оружие практически не пострадало, и – о, удача! – индикатор показывал почти половинный заряд.

Лис прицелился и, дождавшись, когда один из шаровиков, стоявший с поднятым забралом шлема и вытиравший пот с лица, повернулся к нему, выстрелил.

В закатном воздухе блеснул луч, и голова шаровика лопнула так же как голова индейца, убитого Нимратом. Трое других шаровиков бросились на землю. К счастью для Лиса, перед этим они не смотрели в его сторону и поэтому не зафиксировали точно, откуда стреляли.

Лис моментально сменил позицию, откатившись ниже по склону в другую складку местности, и сделал это вовремя: луч большого лучемёта вспыхнул вновь и окончательно сжёг кусты, из-за которых стрелял Лис.

Лис пополз, стараясь не высовываться в зону поражения луча. Со стороны шаровиков вдруг снова раздались крики, но времени смотреть, что там происходит, не было. Не поднимая головы и лихорадочно работая локтями и коленями, Лис добрался до группы деревьев, тянувшихся отсюда уже до самого берега реки, и только здесь позволил себе остановиться и повторно осмотреться.

В шаровиков летели стрелы и копья: перегруппировавшиеся остатки индейцев предприняли новое нападение. Лис отдал им должное – несмотря на полное превосходство шаровиков в огневой мощи, ишту-хо не отступили и атаковали снова. Из рядов нападавших снова ударил лучемёт, значит, ещё уцелел кто-то из тех, кого обучали работе с оружием, и сейчас Лис мог только порадоваться, что его усилия не пропали даром.

Индейцы, разбившись на несколько отрядов, атаковали врага с разных сторон. Оставшись втроём, шаровики с трудом отражали атаки, даже несмотря на превосходство в оружии. Лис видел, как они несколько раз перезаряжали лучемёты и возобновляли стрельбу уже тогда, когда индейцы почти прорывались вплотную. Среди нападавших виднелись даже женщины.

Большой лучемёт теперь почему-то молчал. Лис удивился, почему шаровики не возьмут и просто не улетят, ведь они серьёзно рисковали своими жизнями. Очевидно, желание добраться до Творцов и до него, Лиса, который, не без основания как полагали шаровики, находился в стойбище, перевешивало инстинкт самосохранения.

– Ну не знаю, ребята, – пробормотал Лис, – мне, например, своя жизнь была бы в такую минуту дороже.

Одна группа воинов, воспользовавшись заминкой у шаровиков, вызванной перезарядкой лучемётов, сумела прорваться вплотную. Лис увидел у одного индейца полевой меч, захваченных им самим ранее у шаровиков. Воин размахнулся и, практически в момент, когда получил луч в грудь, обрушил меч на шаровика.

Судя по всему, индеец спел нажать кнопку на рукоятке. Удар пришёлся сбоку в область шеи, срезал воротник-стойку грудной брони, и шаровик упал, обливаясь кровью. Вместе с ним упал и прожжённый насквозь воин.

Пользуясь тем, что внимание обороняющихся полностью поглощено атакой индейцев, Лис подобрался поближе и, прицелившись в спину одному из шаровиков, находившемуся в наиболее статичной позе, пустил непрерывный луч. Шаровик понял, в чём дело, только когда ему начало жечь спину. Он резко повернулся и, скорее всего, остался бы цел, уведя из-под луча уже почти пробитое место на доспехах, но ему не повезло: поворачиваясь, шаровик подставил под луч узкий участок соединения рукава доспехов и грудного панциря. Установленный на постоянную мощность сфокусированный луч прожёг более тонкую защиту, и шаровик упал, подвернув под себя подрезанную руку.

В этот момент его оставшийся в одиночестве товарищ прикончил последних нападавших индейцев и, заметив стрелявшего Лиса, открыл огонь по нему. Луч полоснул по стволу, и дерево рухнуло.

Лис бросился в сторону, но ствол, цепляясь кроной за стоящие близко другие деревья, изменил траекторию падения и, пружиня ветвями, мотнулся по непредсказуемой траектории. Получив удар в спину, Лис упал и оказался придавлен толстыми ветвями, а лучемёт отлетел в сторону.