Шольтеак поднял над головой перевязанный обрубок. В толпе индейцев зашумели и раздались жружные крики «Смерть чужакам!»

Лис вполголоса добросовестно переводил Творцам слова вождя и крики толпы. На лице Эльота читались страх и отчаяние, но Монра стояла вполне спокойно, зорко поглядывая по сторонам.

Шольтеак поднял здоровую руку, призывая к тишине.

– Мы долго совещались, – сказал он, вперив в пленников тяжёлый взгляд, в котором ещё проступала наркотическая затуманенность, – и решили передать чужестранцев, пришедших с охотником Германом, тем, кто за ними охотится – людям на волшебном плоту.

Когда Лис перевёл слова вождя Творцам, то и на лице Монры промелькнул страх.

– Но летающие чужестранцы тоже оскорбили наше достоинство и убили наших союзников – племя вишту. Мы должны отомстить, и мы сделаем так! Правда, мои воины?

В толпе разразился настоящий рёв одобрения: кричали и улюлюкали все – и воины и женщины. Шольтеак поднял здоровую руку, призывая к молчанию.

– Мы заставим наших пленников показать, как пользоваться чудесным оружием, – продолжал он, – а когда люди в серых доспехах снова явятся сюда, мы убьём их и захватим волшебный плот. Кроме того, мы заставим наших пленников показать место в Проклятом лесу, где спрятано много чудесного оружия. Мы вооружим всех воинов племени! Тогда наше племя станет самым могущественным народом на землях между Великими Безвоздушными горами!

Мгновение в толпе царила тишина, после чего индейцы снова разразились криками и визгами одобрения.

– Этих ребят хлебом не корми, дай подраться, – тихо сообщил Лис Творцам. – Я даже не то, чтобы удивлён, просто не думал, что у них хватит смелости напасть на гравилёт.

Шольтеак снова поднял здоровую руку и высказал именно то, чего опасался Лис в отношении Монры. Действуя по принципу «око за око», Шольтеак от имени совета старейшин постановил, что женщину чужестранцев должны поиметь все мужчины – родственники убитых Нимратом воинов и родственники изнасилованной девушки, включая сына вождя, который должен был стать мужем Мильотоко. Причём именно так, как это сделал Нимрат.

Лис бросил взгляд на Монру. Она, казалось, уже успокоилась.

– А вот этого я и опасался, – прошептал Лис.

– Ты за меня не волнуйся, – ответила Монра. – Сделай только, как я просила – договорись, чтобы мне позволили совершить омовение в реке.

– Тебя убьют при попытке сбежать. Ты не сможешь…

Монра дёрнула плечом:

– Я тебя прошу договориться, а дальше не твоя забота. Ты только сам придумай, как будешь действовать, если они встретятся с шаровиками.

Лис покачал головой:

– Откуда я знаю, как действовать? А ты смотри… Я сделаю то, что ты просишь, ну а остальное будет зависеть от того, какое наказание вождь приготовил персонально для меня.

Шольтеак как раз говорил, указывая на Лиса:

– Охотника Германа мы оставим пленником до тех пор, пока не встретим Благородного Лиса, который сможет подтвердить или опровергнуть его слова. Я признаю благородство Германа, который своими действиями спас мне жизнь, но мы должны также помнить: именно он привёл к нам чужестранцев, навлёкших столько бед. И он должен был предупредить нас, что у его спутников имеется чудесное оружие, но не сделал этого.

Шольтеак указал на Диаскена и Скаридиса:

– Мы знаем жителей города Омакс. Мы торгуем с ними и всегда жили с греками в мире и согласии. Греков мы отпустим, пусть уходят. Пусть уходят и расскажут в Омаксе о том, что племя ишту-хо всегда благородно относится к союзникам. Когда мы прибудем в Омакс на волшебном плоту, надеюсь, они смогут встретить нас достойно.

– Ну и дипломат, чёрт его побери, – прошептал Лис, – кто бы мог подумать…

Шольтеак сделал знак воинам, чтобы греков развязали. Диаскен вопросительно посмотрел на Лиса.

– Не судьба, друг, – пожал плечами Лис. – Отправляйтесь домой и не думайте обо мне. Вы ничем сейчас не поможете. Только возьми мои драгоценности. Я твой должник и я не уверен, что смогу вернуть долг позже, поэтому возьми всё сейчас.

Лис попросил у вождя разрешения передать Диаскену мешочек, висевший у него на шее. Проверив, что находится в мешочке, Шольтеак разрешил отдать камни.

– Это ещё одно подтверждение нашего благородства, – заявил он.

Греков увели, а пленники остались перед вождём. Шольтеак спросил, готовы ли они добровольно показать, как пользоваться оружием.

Эльот и Монра отрицательно покачали головами. Шольтеак посмотрел на Лиса. Лис кивнул в знак согласия.

– Я готов учить твоих воинов, вождь.

– Ты что, идиот?! – прошипел Творец.

– Они всё равно заставят это сделать. Как ты понимаешь, существует масса способов принудить человека, а боль чрезвычайно сильный аргумент для убеждения.

– Тебе надо договориться с ними о чём-то другом, – посоветовала Монра. – Может быть, стоит убедить их побыстрее двинуться в Проклятый лес, пока не появились шаровики, пообещав показать склад оружия там. Выиграешь время, получишь кое-какие шансы.

Лис отрицательно покачал головой:

– Я уже вижу, что сейчас для индейцев главное – шаровики. Тут их не переубедить, они как дети: загорелись игрушкой в виде наших лучемётов и не успокоятся, пока не получат её. Кроме того, их обуревает жажда мщения. Не было бы шаровиков, которые оскорбили их первыми, мы бы уже, без сомнения, жарились бы на кострах. В какой-то мере повезло: мы вторые в очереди.

– А ты думаешь, при таком развитии событий у нас могут появиться шансы? – спросила Монра.

– Шансы, безусловно, мизерные, но мне совсем не хочется подвергаться пыткам, во всяком случае, чем позже, тем лучше. Желательно встретить то, что нас ждёт, в хорошей физической форме. Пока я же волнуюсь за тебя.

Монра усмехнулась:

– Я же сказала, что от тебя требуется не волноваться, а упросить вождя разрешить мне вымыться в реке.

Шольтеак прервал их разговор, потребовав от Лиса чёткого ответа. Лис снова утвердительно кивнул:

– Я дал вождю слово показать, как пользоваться этим оружием, и я его сдержу.

– Хорошо, – удовлетворённо молвил Шольтеак. – А теперь приступим к наказанию женщины чужестранцев. Пусть при этом присутствует всё племя.

Вождь сделал знак, и из рядов индейцев вышли мужчины – родственники убитых воинов и изнасилованной девушки. Лис насчитал четырнадцать человек.

Шольтеак внимательно оглядел строй исполнителей приговора и указал на одного юношу:

– Почему вышел ты, Хварикша? Ты не родственник Мильотоко, и никто из твоих родственников не убит чужестранцем?

– О, вождь, – ответил молодой воин, – все знают: я первый сватался к Мильотоко, но она предпочла твоего сына. У меня тоже есть право отомстить.

Шольтеак усмехнулся:

– Интересный довод, но, как я вижу, тебе просто хочется попробовать рыжеволосую женщину чужестранцев, ведь ты ещё не бывал в настоящих сражениях, и не познал сладости обладания вражескими женщинами, когда они кричат, перед тем, как расстанутся со своими скальпами.

В толпе засмеялись.

– Однако среди наших воинов наверняка найдётся немало тех, кто захочет того же, и, разрешив тебе, я не буду иметь оснований запретить им сделать то же самое. Если же я отдам чужестранку всем сразу, то она может не выдержат мужской силы наших воинов, и у нас останется только одна приманка для чужестранцев с летающего плота, вот он. – Вождь кивнул на Эльота. – Посему, я не сделаю для тебя исключения: ты не примешь в этом участия. Я всё сказал! – Шольтеак махнул здоровой рукой, приказывая Хварикше уйти.

Лис встретился глазами с Монрой, и красавица состроила ему лёгкую гримасу, подмигнув. Лис с сомнением покачал головой, но ему даже нравилось, как держалась Монра, хотя он и не понимал, то ли она испытывает некоторое извращенное возбуждение от предвкушения того, что её будет иметь такое количество мужчин, то ли действительно решила попробовать сбежать. Лис был бы рад, если Монре это удастся, ведь, несмотря на ничтожность шансов побега при купании в реке, шансов спастись в случае передачи их шаровикам у Творцов вообще не оставалось.