– Ещё раз говорю: дело в том, что наша цивилизация прекратила существование в том виде, который исторически вкладывался в определение «цивилизация». Мы просто отдельные человеческие существа, у нас нет того, что цементирует разрозненных индивидуумов в понятие нация и, тем более, цивилизация. Мы не имеем развивающегося производства как такового, у нас фактически нет единой культуры, мы не воспроизводим потомство, которому передаём знания. Если бы продолжительность нашей жизни была небольшой, мы бы уже исчезли. А если бы мы плодили детей, то мы бы передрались за миры и просто деградировали.

Лис озадаченно посмотрел на Эльота:

– Всё-таки, не ясно…

– Видишь ли, мы привыкли к неограниченной личной свободе – и такое достаточно легко выполнимо, когда ты существуешь один в собственном мире. Увеличение населения в нашем случае привело бы к войнам за вселенные. А если бы нам пришлось воспитывать детей именно для продолжения рода, так сказать, то кто бы стал это делать? Чтобы воспитать более или менее полноценную личность нужны профессиональные учителя, и учителя – люди, а не машины. Особенно в первые годы жизни ребенка.

– Всё равно не понимаю. – Лис развёл руками. – Я пока видел только данный мир, но у вас сверхсовершенная техника, такие возможности. Вы создаёте миры, можете синтезировать по своей прихоти живые существа и всё такое. При таком уровне развития…

– У нас есть то, что есть, – перебил Лиса Эльот. – Мы владеем определенным наследием, доставшимся нам от предшествующего поколения, кому от родителей, кто просто подобрал, а кто и захватил, то, что сумел. Большинство из нас по отдельности достаточно образованны – нам-то ещё давали системное образование. Но мы многое не можем создать заново, многое не можем производить. Поэтому зачастую, если какой-то сложный агрегат или комплекс хотя и редко, но выходит из строя, мы не можем его восстановить. Мы не можем ничего развить, создать что-то принципиально новое. Ведь для этого необходим, как правило, труд больших исследовательских комплексов. Ты должен понимать, ты явился сюда всё-таки из уже развитой технически цивилизации, насколько я знаю. Я был на Земле довольно давно, но помню, что уже тогда у вас, существовали, например, летательные аппараты тяжелее воздуха, и техника в целом развивалась стремительно.

– О, так ты тоже бывал на Земле? Когда же?

Эльот наморщил лоб, вспоминая:

– Где-то около ста стандартных лет тому назад. У вас как раз началась довольно большая война, по масштабам Земли, конечно, её называли «Мировая война».

– Подожди-ка, ты скорее всего имеешь в виду Первую Мировую войну. Она началась, – Лис немного подумал, считая, – восемьдесят четыре года тому назад.

– То есть за это время у вас случилась уже не единственная мировая война? – скорее констатировал, чем спросил Эльот.

Лис хмыкнул:

– Всего через двадцать лет после первой началась и вторая. А что произошло, пока меня не было на Земле, я не знаю. Не удивлюсь, если бы началась и третья. Эта, наверное, оказалась бы последней, поскольку, как ты понимаешь, после применения ядерного оружия земная цивилизация вряд ли бы выжила. Во всяком случае, в её современном виде.

– У вас появилось ядерное оружие? – изумился Эльот. – За эти восемьдесят лет?

Лис подтвердил. Эльот покачал головой и развёл руками:

– На Земле действительно имеется некий ускоряющий развитие фактор, – сказал он. – Когда я был на Земле последний раз, я читал кое-что об исследованиях атома, но тогда всё происходило на очень примитивном уровне. Ты знаешь, например, сколько у нас прошло времени от открытия атомного строения вещества до искусственного осуществления ядерной реакции? Точно не помню, но где-то около двух тысяч лет.

– Любопытно. Но, значит, вы всё-таки бываете на Земле? Несмотря на все запреты?

– Этим запретам больше следовало поколение моих родителей. Хотя, естественно, и сейчас мало кто выбирается на Землю. Многие, как, например, Нимрат, этого очень боятся, но на Землю ещё и не так просто попасть. Из очень немногих миров есть прямой выход туда, а многие точки перехода, особенно мобильные, потеряны. Да и о расположении большинства стационарных точек знают очень немногие Творцы. А Ключей осталось единицы.

– Ключи? – вскинул брови Лис. – Что это такое?

– Ты не знаешь? Между прочим, у Терпа, в чьём мире ты обосновался, имелся такой. Ключ – название условное, разумеется. Это устройство, позволяющее открывать точки перехода между различными вселенными или между точками одной вселенной по определённой схеме. Если ты не знаком с теорией, то тебе будет довольно сложно объяснить. – Эльот засмеялся. – Тем более я и сам слабо разбираюсь в теории фазовых пространств, как её, кажется, называли. В общем, так: все наши вселенные фактически находятся в одной точке некого сверхпространства, возможно, это и есть пространство мира Земли. Они только как бы сдвинуты друг относительно друга по одной или нескольким комплексным пространственным фазам-координатам. Ты можешь такое представить? Это чистая математика, вроде как в теории множеств.

Лис повертел пальцами с окурком в воздухе:

– Ну, будем считать, что чуть-чуть представляю… Да, пожалуй, представляю – вроде как два сигнала, передаваемые по одному проводу с разными фазами? Я пытаюсь представить по электротехнической аналогии.

Эльот пожевал губами:

– Ну, может быть, я тоже не специалист. В общем, в пространстве есть точки, в которых нужно совсем незначительное воздействие, создание резонанса что-ли, чтобы открывались переходы между ними. Причём в одной точке при разных воздействиях могут открываться переходы в совсем разные миры, да и точки эти можно генерировать искусственно, если есть соответствующая аппаратура. Этот так называемый Ключ может делать нечто подобное.

– Интересно, а я даже не догадывался, что такой прибор существует. Очень удобная штука.

Эльот усмехнулся:

– Чрезвычайно удобная, но их осталось мало, буквально единицы. Шаровики, наверное, охотятся именно за Ключом. Говорили, такой якобы был у Терпа, хотя сам Терп это, естественно, не подтверждал. Скорее всего, оказавшись здесь, шаровики приняли тебя за хозяина Дворца, и думают, что ты знаешь, где Ключ. Возможно, именно поэтому они гоняются и за тобой.

– М-да, – протянул Лис, – слушай, а как этот Ключ выглядит?

Эльот усмехнулся:

– Ты любознателен, землянин. Рассчитываешь найти эту драгоценность? У нас никто, пожалуй, даже имея Ключ, открыто не признается в обладании им – слишком много завистников сразу появится, и о спокойной жизни можно будет забыть. Многие попытались бы завладеть Ключом, знай, где он. Я видел только его изображения, но ни разу сам Ключ!

– Неужели его нельзя изготовить заново? – удивился Лис. – С вашей-то техникой? В чем проблема? Я видел, что у Терпа есть синтезаторы…

– Всё очень просто: никаких сведений об устройстве Ключа нет ни у кого и нигде. Никаких данных по технологии производства не осталось. Или не сохранилось, или… – Эльот на секунду запнулся, – или вообще не было.

Лис удивленно посмотрел на Творца:

– Что значит – «вообще не было»? Кто-то же сделал эти Ключи!

– В том-то и дело – вроде, получается, что никто их не делал. Согласно легенде, определенное количество Ключей нашли давным-давно на Земле. Как, почему и откуда они там взялись, неизвестно.

Лис фыркнул:

– Я поражаюсь – вести разговоры о каких-то легендах! Ерунда какая-то, ей-богу. Но, в конце концов, даже если и так. Вы имеете некое устройство, можно же вскрыть его и разобраться в схеме, а потом спокойно всё воспроизвести в нужных количествах.

– Не знаю, – ответил Эльот, – как я слышал, Ключи – устройства не вскрываемые, их в принципе невозможно разобрать на части. Никому это не удавалось, иначе, естественно, Ключи не были бы такой ценностью.

Некоторое время Лис переваривал ответ. Наконец он сказал:

– М-да, странно, но ты так и не ответил на вопрос – как Ключ выглядит?