На его вершине, съежившись от пронизывающего ветра, тихонько ворочался мальчик.

— Уиллис! — Лайен кинулся к сыну.

Тот открыл мутные от сна глаза, улыбнулся и, прошептав: 'папа…', опять заснул.

Охраняющий закусил губу и отвернулся от Коннора, чтобы тот не видел, как слезы навернулись у него на глаза. Но Коннор был слишком погружен в свои мысли, чтобы обратить на это внимание. Мрачно посмотрев на развалины, он перевел взгляд на свои обоженные руки.

Сосредоточившись, Коннор старался затянуть раны, но сознание не подчинялось ему. Мысли Мастера все время обращались к Гору, к его страшному выбору. 'Ну, нет! — стиснул зубы Коннор. — Так просто я не отдам его!'.

Кое-как сумев залечить руки, он сунул их в карманы и, теперь, опустив голову, молча стоял у стены.

Лайен снял с себя куртку и осторожно накрыл ею сына. Прислонившись к камню, он оглянулся на Коннора.

— И что теперь будет? — после долгого молчания спросил Охраняющий.

— Что будет? — медленно повторил Коннор его вопрос, очнувшись от своих раздумий. — Тебе пора возвращаться.

— А ты? — осторожно спросил Лайен. — Что ты будешь делать?

— Надо найти способ вытащить Гора оттуда, — нахмурился Коннор.

— Но… — Лайен поджал губы и сокрушенно покачал головой. — Он теперь…Повелитель.

— И что? — не глядя на Охраняющего, мрачно усмехнулся Коннор. — Я тоже был Повелителем.

Он вызывающе посмотрел на Лайена.

— Гор был моим другом и останется им! Он спас меня от… — Коннор запнулся, — от самой страшной участи! И неужели ты думаешь, я буду спокойно смотреть на его перерождение?

— Понимаю, — вздохнув, криво усмехнулся Охраняющий. — Это было глупо с моей стороны. Извини…

Коннор ничего не ответил. Он поднял голову к небу и закрыл глаза.

'Почему я не смог остановить его? — думал он. Жгучее чувство вины жгло ему сердце. — Я должен был предусмотреть…Зачем я медлил?! Гор! Что с ним теперь будет?…'

Конечно, подземный мир был знаком Гору. Но даже когда он был его составной частью, изгнание сделало жизнь сына Гарольда совсем необычной для преисподней. Коварные соратники, умеющие выгодно предать, мнимые друзья, готовые вонзить нож в спину — к его счастью или, теперь — к несчастью, Гору удалось избежать всего этого. Слишком прямой и независимый — теперь он был беззащитен перед беспощадным миром Зла. Хотя…Коннор горько усмехнулся. Тоник! Он усилит все темные стороны демонической сущности и погасит то доброе, что есть в душе Гора.

Он повернулся к Лайену и хмуро произнес:

— Тебе пора. Бери Уиллиса и отправляйся. Передай Филлис, что я буду в монастыре.

— Коннор…Ты… — Лайен в волнении кусал губы, не решаясь прямо просить. — А…Пэт? Как я смогу объяснить ей? И…Филлис..

Коннор молча смотрел на него. Охраняющий опустил глаза и стиснул зубы.

Тяжело вздохнув, Коннор кивнул.

— Хорошо…Я сам.

Только тихое потрескивание факелов нарушало тишину полутемного зала.

В центре его на возвышении лежал новый Повелитель. Его грудь медленно вздымалась в ровном дыхании, но глаза были закрыты, а лицо, освещенное неровным светом, было отрешенным и суровым.

Легкие шаги чуть слышно прошелестели у дальней стены. Гибкая женская фигура медленно направилась к ложу Повелителя. Но не успела женщина подойти к нему, как бесшумно возникшие прямо перед ней темнокожие стражи молча преградили ей дорогу.

— О! — Либитина удивленно отступила и, сделав умильную физиономию, ласково улыбнулась стражам. — Я только хотела проверить… Это хорошо, что Повелитель не остается без охраны.

Темнокожие великаны бесстрастно взирали на прекрасную богиню любви и смерти.

— Ну же! — еще более ласково почти пропела она. — Пропустите меня. Я не потревожу его сон. Хотя… — Либитина пожала плечами. — Все равно нашему повелителю надо просыпаться. Ведь скоро коронация.

Неподвижные стражи молча смотрели на женщину.

— Хорошо, — не желая больше притворяться, она злобно сверкнула глазами. — Я могу хотя бы издали посмотреть на нашего нового Повелителя?

Молчаливые стражи не сделали ни единого жеста, которое можно было истолковать как согласие или запрет, но не сдвинулись с места. Возмущенно топнув ногой, Либитина отошла чуть в сторону и вытянула шею, разглядывая лежавшего Повелителя.

— О! — удивленно покачала она головой. — Это не тот мальчик…И даже вообще не мальчик. Интересно! Старая карга нашла кого-то еще?

Приподнявшись на цыпочки, прекрасная посетительница разглядывала лицо повелителя Тьмы.

— А он недурен, — довольно хмыкнула она. — И кто же это такой?

На почтительно расстоянии обойдя ложе, Либитина не спускала глаз с Гора.

— Нет, по-моему, он даже красив, — пробормотала она себе под нос.

Остановившись так, чтобы видеть лицо Повелителя, волшебница задумалась.

— Что ж, — кивнула она, наконец, отвечая своим мыслям, — это совсем меняет дело. Совсем…

Не обращая внимания на настороженно следящих за ней стражей, Либитина еще раз обошла вокруг ложа и, затаенно улыбнувшись, неожиданно послала воздушный поцелуй спящему повелителю. Дождавшись, когда необычная посетительница исчезнет, стражи медленно растворились в воздухе.

Через минуту ничто не напоминало о произошедшем. Все так же тихо потрескивали в полутьме зала пылающие факелы, и сумрачная тишина заполнила все его пространство.

И только слабое шевеление воздуха в самом дальнем углу показывало, что, по крайней мере, еще один посетитель по-прежнему находится здесь.

Когда Пэт и Филлис спустились в гостиную, ни Памела, ни Уиллиса, ни Лайена там не было. Только Коннор, задумавшийся так глубоко, что не услышал их шагов, сидел на диване, скрестив руки на груди.

— Коннор!

Филлис, обогнав Пэт, почти кубарем скатилась с лестницы, кинувшись прямо в открытые объятия любимого. Услышав ее голос, он поднялся с дивана и, поймав своими сильными руками, крепко прижал к груди.

— Филлис…

Пэт, спускавшаяся сверху, пристально взглянула на Коннора, обратив внимание на то, что не успела заметить Фил. Казалось, бессмертный маг постарел сразу лет на пять.

— А где Лайен? — удивленно хмыкнув, поинтересовалась младшая ведьмочка, остановившись перед обнявшейся парочкой.

— Там, — Коннор показал рукой наверх, — в детской.

— И Уиллис?

Коннор молча кивнул. Обняв Филлис, он прижался щекой к ее голове и, закрыв глаза, с мучительной гримасой, исказившей его мужественное лицо, поцеловал в волосы. Потом, тяжело вздохнув, отстранился от нее и, взяв ее лицо в свои большие ладони, прижался губами к губам. А Филлис, стоя с закрытыми глазами, с наслаждением ответила на этот нежный поцелуй. И в то же время что-то необычное вдруг показалось ей в поведении Коннора. Филлис распахнула огромные глаза, в которых медленно зажегся тревожный огонек. Она, наконец, заметила, какой у него был измученный вид.

— Что?

Вместо ответа Коннор, опять поцеловав ее, снова прижал к своей широкой груди.

Пэт, скептически поджав губы, смотрела на эти нежности и, усмехнувшись, покачала головой.

— Ладно, целуйтесь, — вздохнула она, поворачиваясь к лестнице. — Пойду, узнаю, что там…

Но Коннор, не выпуская Филлис из своих объятий, остановил ее.

— Подожди, Пэт!

Удивленно повернувшись к нему, младшая ведьмочка вернулась к дивану. Коннор, усадив на него Филлис, жестом показал Пэт на ее любимое кресло. Лицо его приняло суровое и мрачное выражение. В волнении он прошелся перед сестрами, не решаясь сразу сообщить страшную весть.

Филлис, обменявшись с Пэт недоуменным взглядом, опять спросила:

— Что? Что случилось?

— Я принес плохую весть, Пэт, — не отвечая Филлис, решился, наконец, Коннор.

Младшая ведьмочка округлившимся от удивления глазами молча уставилась на него. Коннор сжал кулаки и стиснул зубы так, что желваки заходили на скулах. Глубоко вздохнув, он опустил глаза и негромко произнес: