Хлопнула входная дверь.

— Филлис! — Гор, оглянувшись, увидел, что та машинально кивнула, не глядя на него, и медленно прошла к лестнице на второй этаж.

— Фил! — Пэт, поднявшаяся с дивана, шагнула к ней и остановилась, пораженная видом сестры. Бледная, с темными кругами под глазами, не поднимая глаз, Филлис шла наверх. Пэт невольно с тревогой посмотрела на Гора. Он, нахмурившись, смотрел вслед Защитнице.

— Филлис! — во второй раз, но уже громко, окликнул он ее. — Что-то случилось?

— Дорогая! — Памела, вышедшая на шум голосов, кинулась к сестре. — Что с тобой? Тебе плохо?

Филлис подняла на нее пустые глаза.

— Я…я плохо себя чувствую. Памела, я пока прилягу. А потом мы поговорим.

Посмотрев вслед стремительно убежавшей девушке, Верховный Жрец удовлетворенно улыбнулся. Проведя рукой по мареву открывшегося портала, он погасил его. Теперь вместо светящейся круговерти перед ним была обычная стена, вырубленная в толще камня.

— Ты считаешь, что поступил правильно? — внезапно раздался рядом с ним звучный голос.

Верховный Маг резко обернулся.

Узнавший Суть Вещей, сложив руки на груди, пристально смотрел на него.

— Я должен заботиться о мире магии, а не о судьбах Защитниц, — холодно глядя на старика надменно поднял голову Маг.

— Но ты вмешиваешься в их судьбы, — возразил Узнавший Суть Вещей. — И миру магии это не принесет пользы.

— Что ж, зато я сохранил Мастера Магии для будущего. Нельзя допустить, чтобы его человеческая слабость влияла на судьбы Посвященных и Магов.

Старик чуть заметно улыбнулся.

— Ты по-прежнему считаешь, что любовь порождает слабость?

— В магическом мире — да! — твердо сказал Гаут Манко.

— Значит, ты, отправляясь на поиски своего нового перерождения, отказываешься от магического мира, — иронично прищурившись, возразил ему Узнавший Суть Вещей.

Взгляд Гаута неожиданно потеплел.

— На этот раз я, кажется, нашел то, что искал. И это не будет противоречить магической сущности Верховного Мага.

Старик нахмурился. Внимательно взглянув на мага, он размышлял.

— Так вот что ты задумал… — пробормотал он и покачал головой. — Защитница…

— А если и так? Разве кто-нибудь сможет остановить меня?

Узнавший Суть Вещей тяжело вздохнул.

— Я уже предупреждал тебя, что каждый твой шаг вниз в конце концов приведет в падению. Твое следующее перерождение не сможет занять подобающую ему высоту. Верховный Маг Манко исчезнет. Вместо него останется обычный Маг со всеми человеческими страстями и слабостями.

— Ничего, — усмехнулся Верховный Маг. — Я — бессмертен. Мне хватит времени и на то, чтобы пасть, и на то, чтобы подняться.

— Значит, — Узнавший Суть Вещей пытливо посмотрел на Гаута, — судьба магического мира перестала тебя интересовать?

— Я отдал ему не одну тысячу лет, — холодно ответил старику Маг. — Мой путь определен и это не позволит мне опуститься слишком низко. Не волнуйся, старик, я вернусь, и все будет, как прежде.

Он снисходительно улыбнулся и медленно растворился в воздухе.

Узнавший Суть Вещей, нахмурясь, задумчиво смотрел ему вслед.

Филлис плакала. Она уткнулась головой в подушку, всхлипывала, поднимала голову и опять утыкалась лицом в душистую наволочку. Господи! Когда кончится эта мука! Похоже, в ее судьбе никогда не будет простого человеческого счастья!

Наплакавшись, она перевернулась на спину и глядя в потолок невидящими глазами вспоминала разговор с Верховным Магом. Неужели Коннор вот так просто решил отказаться от нее? Он даже не захотел встретиться с ней, поговорить, объяснить свой выбор! И это после того, как она готова была отказаться от сестер, от своих чар, только чтобы быть вместе с ним! Господи! Как же это может быть?

Новый взрыв отчаяния вызвал поток слез. Ну почему все так? Почему?!

— Коннор…Я люблю тебя… — распухшими от слез губами чуть слышно бормотала Филлис. — Почему ты уходишь? Зачем? Мы могли быть счастливы…

Сейчас, ощутив, что она теряет Коннора, Филлис верила, что готова была уйти в магический мир легко и безболезненно. Как будто не мучили ее сомнения всего несколько часов назад.

Девушка поднялась и заходила между кроватью и кушеткой. Сжимая руки, она металась в тесном пространстве спальни. Со стороны это напоминало бессмысленное кружение животного в клетке. Внезапно у нее закружилась голова. Филлис опять опустилась на кровать. Эти непонятные приступы дурноты…

Она вспомнила, как вернувшись на работу из дома миссис Дрейк, застала всю редакцию на ушах. Посещение Джексона Дина было прощальным. Продажа газеты состоялась. Бывший «большой босс» поблагодарил коллектив редакции, галантно подарил цветы всем женщинам. Увидев, что Фил прошла в свой кабинетик, он направился к ней. Она, измученная до предела всеми событиями сегодняшнего дня, сидела перед монитором, уронив голову на сложенные на столе руки.

— Филлис? — постучавшись, Джексон вошел и остановился, удивленный ее позой.

Она подняла голову и вымученно улыбнулась.

— Что-то случилось? — встревожился Джексон.

— Ужасно болит голова, — соврала Филлис.

— Ты неважно выглядишь, — участливо заметил бывший босс. — У тебя все в порядке?

— Да… — Фил, поднявшись из-за стола, попробовала изобразить беспечность, но это ей не удалось. Все поплыло перед глазами, и девушка начала медленно оседать на пол.

— Филлис! — Джексон рванулся к ней и еле успел подхватить на руки.

Бессильно склонив голову ему на грудь, Филлис почти теряла сознание.

— Помогите кто-нибудь! — Джексон ударом ноги распахнул дверь кабинетика. Он направился к старому редакционному дивану и бережно уложил на него девушку.

Элиза, метнувшись к аптечке, схватила пузырек с нашатырем и поднесла его к носу Филлис. Дернувшись от резкого запаха, та открыла глаза. Как сквозь вату она слышала встревоженные голоса журналистов.

Озабоченное лицо Джексона склонилось над ней.

— Фил, дорогая, что с тобой? Как ты себя чувствуешь? — внимательно глядя на нее, спросил он.

— Да…Извините… — Филлис было неловко от того, что она стала предметом жадного журналистского любопытства. Она поднялась с дивана и медленно провела рукой по лбу. — Все в порядке…Я просто…

— Похоже, ты переутомилась, — заботливо заметил Джексон. Он повернул голову к Элизе. — Можно дать ей отпуск…

«Маленький босс» поджала губы. Джексон улыбнулся.

— Да, — с усмешкой сказал он, — теперь это не мое дело…

Дин опять повернулся к Филлис.

— Все нормально?

Она кивнула и, все еще слегка шатаясь, прошла к своему кабинету.

Джексон, придерживая ее за локоть, направился с ней. Журналисты, кто — ехидно подмигивая, кто — сочувственно вздыхая, под строгим взглядом Элизы разошлись по своим столам.

Войдя вместе с Филлис в ее «аппартоменты», Джексон, усадил девушку в кресло, а сам сел на стул.

— У тебя, действительно, все в порядке?

— Да. — Филлис с благодарностью посмотрела на Джексона. Она чувствовала, что в его заботливости не были ничего от бывшей близости. Это было простое человеческое участие хорошего друга. — Спасибо, Джексон.

— Ничего, — он кивнул головой. — Я ведь приходил попрощаться, — помолчав, пояснил Джексон.

— Ты уезжаешь?

— Да. Я пока перебираюсь в Австралию. Два газетных концерна, телеканал…Сама понимаешь. Пока дело не налажено, я буду жить там.

— Один?

Джексон усмехнулся.

— Нет. Думаю, ты порадуешься за меня. Я обучен. Вчера состоялась помолвка.

— Я рада за тебя, Джексон. Действительно, рада. — Филлис с улыбкой протянула ему руку. Он внимательно посмотрел на нее и поцеловал маленькую ладошку.

Филлис встала с кресла. Мистер Дин тоже поднялся.

— Мне пора!

Он шагнул к ней и обнял.

— На прощанье!

Он нежно коснулся губами ее губ. И Филлис ответила на его поцелуй.

Проводив Джексона, Филлис задумалась. «Хоть у него все хорошо», — грустно подумала она. Какая-то надежда вдруг шевельнулась в ее душе. «Я ведь не поговорила с Коннором. Может, если я скажу, что решила остаться с ним, он согласится? Неужели вот так все кончится? Нет! — Филлис направилась к двери. — Я должна с ним увидеться!»