Пэт обвела присутствующих расширившимися от изумления глазами. Она сама была ошарашена своей догадкой.

— А, может, и эти странные парни тоже догадались об этом? — осторожно спросила Памела, глядя на мужа. — Потому и поселились в этом доме?

— Но тогда — кто они? — Филлис вопросительно посмотрела на Лайена. — Охраняющие? Демоны? Маги?

— Лайен, ты можешь это узнать? — Пэт повернулась к зятю, но, увидев стоявшего в дверях кухни Гора, расплылась в улыбке. — Привет! Ты давно пришел?

— Привет! Во всяком случае, я слышал разговор о каких-то парнях, которых надо проверить. Чмокнув Пэт в щеку и получив ответный поцелуй, Гор устало опустился на стул.

— Чаю? — Памела пододвинула к бывшему демону тарелку с булочками.

— С удовольствием.

— А чего ты такой…взъерошенный? — Пэт провела рукой по взлохмаченной шевелюре бывшего демона.

— Сегодня было тяжелое дежурство, — нехотя произнес тот.

— Опять Посвященные? — с тревогой спросила Памела, ставя перед ним чашку с горячим ароматным чаем.

Гор отхлебнул обжигающий напиток.

— Да нет, — помолчав, ответил он. — Обычные случаи.

— Тогда в чем дело?

Гор опять помолчал.

— Я был в больнице у отца Джозефа. Зашел просто…На всякий случай.

— И…? — Пэт почти впилась в него глазами.

Бывший демон пожал плечами.

— Врачи говорят — инсульт.

— А у него была гипертония? Повысилось давление? — с профессиональным интересом спросил Лайен.

— Нет. Оно у него — в норме. Это и удивило врачей.

— Ты хочешь сказать… — вопросительно посмотрел на Гора Охраняющий.

Тот опять пожал плечами.

— В жизни всякое бывает. Как врач, ты это знаешь лучше меня.

— Но ведь ты хотел узнать, были ли это охотники или на него, действительно, напали обычные хулиганы? — Пэт хотела прояснить все до конца.

Гор кивнул.

— Но это сейчас невозможно узнать. Беседовать с отцом Джозефом врачи не разрешают. А самому узнать, был ли он Посвященным…Он пока в таком состоянии, что я не хочу рисковать.

— М-да… — протянула Пэт.

Помолчав, она деловито добавила:

— Значит, надо всерьез заняться этой парочкой.

— А почему ты решила, что к нападению на священника причастны именно они? — скептически спросила Памела.

— Ну… просто надо их проверить, — не очень настойчиво произнесла Пэт, выразительно глядя на Гора.

— Пэт, не торопись! Я все же узнаю у Старейшин, кто это может быть, — остановил свояченицу Лайен и поднялся.

— Подождите! А как же старик? — недоумевающе произнесла Филлис. — Вы о нем забыли? Может быть, заодно узнать и о нем?

— Что за старик? — тихо спросил Гор, повернувшись к Пэт.

— Фил преследует какой-то старик, и он все время спасает ее, — коротко обрисовала ситуацию та.

Гор нахмурился.

— Может, лучше проследить за ним?

В глаза у Пэт мелькнула какая-то мысль. Но младшая ведьмочка не стала делиться ею с присутствующими.

— Я вас очень прошу, — Лайен приложил руку к сердцу, — никакой самодеятельности! Как только я что-нибудь узнаю, будем решать, что делать дальше.

Светящееся облачко закружилось вокруг Охраняющего, и он исчез.

— Пошли, — потянула Гора за руку Пэт. — Поговорить надо.

— Пэт! — укоризненно воскликнула Памела. — Только без глупостей!

— А мы как раз собираемся заниматься глупостями, — хихикнула Пэт, на ходу чмокнув Гора в нос.

Несмотря на предупреждение Лайена о внимании Охраняющих к дому миссис Дрейк, Филлис все время тянуло в квартиру Коннора. Может быть, там все еще сохранялась его аура или что-то еще, неизвестное ей. Но она была согласна с Охраняющими: что-то было в этой квартире. Не зря ведь и Верховная Жрица хотела, чтобы Филлис бывала в ней.

Загадка с сережкой, оказавшейся у нее в руке, не давала девушке покоя. Безумная надежда, которая охватила Филлис сначала, потом сменилась печальными размышлениями. Может, Памела права, и она просто случайно задела сережку, зацепившуюся за рукав пиджака Коннора, когда трогала его костюм? А, может, это был знак, оставленный кем-то из последователей Верховной Жрицы? Но что он мог бы означать? Ведь в любом случае это как-то связано с Коннором.

Через пару дней после совместного с Пэт похода, окончившегося безрезультатно, Фил опять пришла в квартиру. Войдя в комнату, она осмотрелась. Ничего не изменилось. Остановившись у двери спальни, девушка посмотрела еще раз на кровать, на их фотографию на туалетном столике. Все было, как в прошлый раз. Ветки невысоких деревьев заднего двора заглядывали в окно. Красивая портьера, обрамлявшая его, краем касалась висевшей на стене картины. В прошлый раз Филлис не обратила на нее внимания. Теперь же заметила, что изображенный на ней какой-то пейзаж, очень гармонично вписывается в общий интерьер спальни. Девушка подошла к стене, чтобы рассмотреть картину, машинально поправила раму и…

Все поплыло у нее перед глазами, и Фил невольно зажмурилась.

Когда же она осторожно открыла глаза, то поняла, что находится в небольшом, полутемном зале. В центре его спиной к ней стоял высокий человек. Больше в зале никого не было. Бросив быстрый взгляд вокруг, Филлис, насторожившись и напрягая мышцы, выжидательно смотрела на человека, готовясь отразить нападение. Человек повернулся…

— Коннор!…

Крик вырвался из ее горла раньше, чем она успела осознать невозможность увиденного. Коннор рванулся к ней, потому что остолбеневшая сначала Филлис стала медленно оседать на пол. Он схватил ее и прижал к себе с такой силой, что она задохнулась. Безумными глазами Коннор смотрел на возлюбленную и с облегчением увидел, что она приходит в себя.

— Фил, родная… — прошептал он. — Господи, как ты меня напугала…

— Коннор… — почти простонала она, — Коннор…

Филлис застыла в кольце сильных рук и смотрела на него сумасшедшими глазами, не веря себе. Но вдруг лицо ее исказилось, из глаз брызнули слезы. Она вырвалась из объятий Коннора и изо всех сил заколотила кулачками по его широкой груди.

— Как ты мог!… Как ты посмел! Как ты!..Ненавижу тебя! Ненавижу!..

Филлис попыталась трясти его за плечи, но Коннор снова крепко сжал ее в объятиях и страстно прижался губами к ее губам.

Наверное, это был самый долгий поцелуй в их жизни. Когда Коннор отпустил ее, Филлис, судорожно вздохнула. Как слепая, провела рукой по его лицу, коснулась кончиками пальцев губ, подбородка. Слезы текли у нее из глаз, капая на грудь возлюбленному. Филлис всхлипнула:

— Господи!..Коннор!..Это ты!…Это ты…

Он вытирал ей щеки, гладил по голове и целовал, целовал…Потом подхватил на руки, и Филлис, закрыв глаза прильнувшая к его груди, почувствовала, что они перемещаются в пространстве.

Ощутив, что перемещение прекратилось, она открыла глаза и огляделась вокруг. Фил увидела, что они находятся в каком-то другом помещении, странно похожим одновременно и на светлую пещеру с высоким гранитным сводом, и на небольшой уютный зал. Коннор стоял в центре этого зала, все еще держа Филлис на руках. Она опять прижалась головой к его сильной груди и снова закрыла глаза. Какая разница, где они находятся? Он жив, он с ней — остальное не имеет значения!

Широкое каменное ложе, устланное огромной медвежьей шкурой, стало приютом их любви. Слезы счастья и безумного наслаждения смывали с души Филлис боль и отчаяние, очищали ее сердце от тоски одиночества. Иногда ей казалось, что все это сон, и, ощущая всей своей кожей мускулистое тело Коннора, его нежные и сильные руки, она распахивала глаза, чтобы и видеть его. И тогда Филлис смотрела в его сияющие нежностью голубые глаза, видела приоткрывшиеся в улыбке губы. Любовь переполняла ее сердце. Филлис проводила рукой по склонившему над ней лицу Коннора и чуть слышно шептала его имя. Ей все время казалось, что если только они разомкнут объятия, Коннор опять исчезнет. Даже во время короткого сна, когда они в полудреме лежали, прижавшись друг к другу, Филлис держала его руку, переплетя свои пальцы с его сильными пальцами.