Тот заложил руки за спину и начал расхаживать по залу, слегка напоминая университетского профессора, наставляющего прилежную ученицу.

— Я помню, одно время ты была дружна с хорошими ребятами.

— Назови мне их повелитель и скажу об их судьбе, — чуть слышно прошелестела Дэлла, внутренне холодея. Она догадалась, о ком пойдет речь.

— Их было шесть или восемь, не помню точно. Даже не все имена запомнил, — добродушно попенял себе Повелитель Тьмы. — Сама понимаешь, молодость, проказы, увлечения и все такое. Столько приятелей, что не запомнишь каждого.

Он перестал вышагивать по залу и пристально посмотрел на по-прежнему склоненную перед ним демоницу.

— Но кое-кого я вспомнил. — Голос его внезапно набрал силу и стал жестким и холодным. — Тем более, что иногда ими интересовался и прежний Повелитель Тьмы. А ты не помнишь, например, Навха? Или Гаммелиуса? Или, может быть, высокомерного Гора? Помнится, прежний Повелитель отправил их в изгнание за строптивый нрав.

Вот оно! Дэлла замерла от страха.

— Помнится, наш проказник Сирин рассказывал мне, что ты даже пробовала соблазнить этого гордеца, Гора, чтобы привести его к Повелителю, как бычка на веревочке.

Напряжение Дэллы возросло настолько, что Люциус ощущал его всем существом. Он довольно улыбнулся и опять начал вышагивать по залу.

— Ах, как я понимаю тебя, детка, — бормотал он, похаживая вокруг демоницы. — Уязвленное самолюбие, то да се… У тебя не получилось.

Повелитель Тьмы разом оборвал ласковое журчание своего голоса.

— Ничего страшного — попробуем еще раз. Найди мне Гора, Дэлла! И его брата — тоже. На всякий случай. Для сговорчивости. — Он сказал это таким тоном, что у демоницы мурашки побежали по спине.

— О мой повелитель, — чуть слышно проговорила она, — зачем тебе этот пустоголовый гордец?

Люциус резко повернулся к Дэлле.

— Дэлла! — с притворно-ласковым изумлением произнес он. — Девочка моя, ты задаешь вопросы? Мне?

Он шагнул к ней и резко поднял голову демоницы за подбородок. Дэлла замерла, закрыв глаза, но успев придать своему лицу выражение простодушной покорности.

— Задавать вопросы Повелителю — роскошь, позволительная не каждому демону. Тем более — демонице, — скрипучим голосом произнес Люциус как будто не он минуту назад журчал нежным ручейком. — Твое дело — повиноваться и безоговорочно выполнять мои приказы. Ты это не забыла, моя красавица?

Он растянул губы в улыбке, которая не сулила демонице ничего хорошего. Но потом, отпустив ее голову, Люциус снизошел до пояснения.

— Мне нужен не столько сам Гор, сколько записи его отца. Неблагодарный Гарольд не оценил по достоинству милость нашего старого Повелителя. После гибели этого ученого строптивца мы узнали, что он помогал силам старой магии укреплять монастырь. И сделал это весьма искусно. Мы пока не сумели уничтожить энергетическое поле. Может, твой горделивый любовник поделится с нами папиными секретами? Как думаешь, Дэлла? Ты сумеешь найти эти записи в постели Гора или мне поручить это кому-нибудь другому?

Демоница, опять опустившая голову, чуть слышно ответила:

— Я повинуюсь, мой повелитель.

— Ну, вот и умница, — опять ласково зажурчал голос Люциуса. — Только постарайся сделать это побыстрее, девочка. Иначе мне придется тебя наказать, дорогая. А мне этого так не хочется!

Он помолчал, пристально глядя на склоненную перед ним Дэллу. Потом сухо сказал:

— Можешь идти.

И исчез. Дэлла с облегчением вздохнула. Ноги не держали ее, поэтому, как только демоница переместилась в свое жилище, она тут же опустилась на скамью и без сил прислонилась к стене.

Когда миссис Рединг попросила Коннора приехать, Филлис, провожая его, вышла вместе с ним в прихожую. Поцеловав возлюбленного, она посмотрела ему в лицо и почувствовала, как внезапно сжалось ее сердце. Увидев ее испуганные глаза, Коннор тоже встревожился.

— Что с тобой? — спросил он, не выпуская Фил из своих объятий. — Видение?

— Да, нет, — растерянно сказала она. — Просто вдруг стало как-то не по себе…

Девушка прижалась к груди возлюбленного и тихонько произнесла:

— Я люблю тебя, и я не хочу, чтобы ты уходил.

— Фил, дорогая, — улыбнулся Коннор. — Я скоро вернусь, и мы с тобой продолжим этот разговор в нашей комнате. Хорошо?

— Но я…

Страстный поцелуй не дал ей продолжить.

— Я скоро вернусь, — шепнул он, держа ее лицо в своих ладонях.

Филлис закрыла глаза. Коннор коснулся пальцем ее уха.

— Ну, вот, растяпа. Ты потеряла одну сережку. Осталась только одна и та…

Он показал ей сережку, лежащую на своей ладони. Филлис слабо улыбнулась и прильнула к его груди.

— Подумаешь…

— О! Прощание Гектора с Андромахой, — услышали они хрипловатый от сна голос Пэт, спускающейся со второго этажа.

— Кого-кого? — Коннор удивленно уставился на младшую ведьмочку.

— Ну, может, их звали и не так, а как-то по-другому, точно не помню, — Пэт, потягиваясь на ходу, спустилась в гостиную и плюхнулась на диван. — Я уже минут пять наблюдаю, как вы не можете расстаться.

Коннор засмеялся и разомкнул объятия. Чмокнув Филлис в щеку, он помахал Пэт рукой.

— Пока! Меня ждут.

— Пока! — грустно вздохнула Филлис, закрывая за ним дверь.

Пройдя в гостиную, она рассеяно посмотрела на все еще зевающую Пэт.

— Выспалась?

— Почти, — ответила та, протирая глаза.

— Пам рассказала нам, что вы с Гором всю ночь писали заклинание. Ну и вообще…

— Да. И он вернулся в монастырь, а я — спать, — опять зевнула Пэт. — А ты чего такая грустная? Что-то случилось?

— Нет, не случилось, — Фил села рядом с сестрой на диван и задумалась. — Просто… Понимаешь, когда Коннор уходил, мне вдруг стало так тревожно. Как будто что-то должно измениться. И в плохую сторону, — упавшим голосом продолжила она.

— Брось, сестренка! — Пэт тряхнула Филлис за плечо. — У вас с Коннором теперь все плохое — позади.

Фил опять вздохнула и ничего не сказала. Она решила не рассказывать пока сестрам, что Коннор, похоже, опять не находит себе места в этой жизни. Хотя… Если он просто хочет сменить профессию, то и говорить пока не о чем.

Хлопнула входная дверь, веселый детский голосок раздался в прихожей, и тетушки дружно поднялись с дивана — встречать племянника, вернувшегося с прогулки. Памела, уже уставшая отвечать на многочисленным вопросы сына, с удовольствием вручила Уайета их заботам.

— Что ты знаешь о Люциусе, Серпиусе, Гемеле?

С этого вопроса начала миссис Рединг, как только они с Коннором перешли портал. Тот поднял брови и хмыкнул.

— Они еще живы? И не перегрызли друг другу горло? — он сунул руки в карманы брюк и заходил по пещере. — Серьезные ребята. Второй эшелон Триады, — пояснил он, увидев внимательный взгляд Джины. — Кстати, если они где-то объявились, рядом должны быть еще двое. Тени Серпиуса и Гемела — Горос и Фел. Тоже не хилые ребятки. Причем, то, что думает Горос, попадает прямо в уши Серпиусу. А почему ты спросила о них?

— Люциус стал новым Повелителе. Остальные — его ближайшее окружение.

Коннор присвистнул и остановился. Жрица вздохнула.

— Все изменилось, Коннор. Я получила известие о том, что Силы Тьмы уже готовят штурм монастыря. У нас не будет времени на твою подготовку. За полмесяца — максимум месяц, который нам еще может подарить судьба, ты не сумеешь овладеть всем, что нужно для состояния Мастера.

— Вы знаете, когда готовится нападение?

— Если через неделю их отряды будут готовы, они не станут медлить.

Она помолчала и опять вздохнула.

— Я с удовольствием выслушала твое согласие, но…Если кто-нибудь из нас уцелеет после битвы, он найдет тебя. И ты продолжишь то, что не закончим мы.

Коннор сложил руки на груди и, нахмурившись, слушал Жрицу. Помолчав, он жестко спросил:

— Ты полагаешь, я буду сидеть и ждать, когда меня пригласят на урок?