Бывший дух оглядел себя, насмешливо хмыкнул, поднял ногу в разорванной штанине и медленно произнес:

— М-да…Пожалуй, ты права. Это — несколько необычный наряд для Мастера.

Пристально взглянув на Дайану, он тут же нахмурился.

— Только давай — без фокусов! Иначе ты навсегда потеряешь дочь! И, поверь, ее смерть будет гораздо мучительней, чем смерть от змеиного яда.

— От яда?

Дайана, замерев на мгновение, ахнула и схватилась за сердце:

— Так это…ты?! Ты подбросил змею моей девочке!

Она с силой забарабанила кулаками по его мощной груди.

— Ты?! Мерзавец! Это ты!

Коннор-Килм схватил ее за руки и сжал их так, что Дайана согнулась от боли. Он тряхнул ее, заставив опуститься на колени. Несчастная женщина, поняв теперь все, что произошло в долине, простонала:

— И дерево…Коннор… Это все ты…Специально!

— Да! — заорал бывший дух, склонившись над Жрицей.

Он нависал над ней всем своим мощным телом.

— Да! Это сделал я! Я решил это сделать, как только увидел вас там, в долине! — он выпрямился, отпустив ее, и теперь возвышался над Дайаной, уперев руки в бока. — А змея… — Он погрозил ей пальцем. — Это — предупреждение тебе! И твоей дочери — тоже! И если ты не дура, должна понять, что теперь ты — в моих руках!

Дайана судорожно вздохнула. Даже сейчас, сидя на диване в большой и все еще уютной гостиной, она никак не могла опомниться от всего, что произошло там, на вершине скалы. И что делать дальше, как предупредить Гора, или хотя бы Защитниц, даже не представляла себе.

Заслышав шаги, Дайана судорожно вздохнула и открыла глаза. По лестнице, ведущий из спальни второго этажа, улыбаясь, спускался Коннор.

Коннор медленно опустился вниз. Он старался сдержать отчаяние, которое охватило его, когда он понял, что стал призраком, запертым в долине Огненных гор. И ему не выбраться отсюда! Злость и отчаяние раздирали ему грудь. Кон! Филлис! Неужели теперь они потеряны для него навсегда? И как все произошло? Почему? Странное состояние, сумбур в голове никак не давали Коннору сосредоточиться, чтобы как-то осмыслить ситуацию и попробовать найти хоть какой-нибудь выход.

Он опять, минута за минутой вспоминал все, что произошло: как они вернулись сюда, к скале, как он пошел искать место для подъема…Потом — тень, мелькнувшая перед глазами и…Дальше Коннор мог вспомнить только жуткую боль в ноге и себя, распростертого в пещере на еловых ветках.

Стоп! А как вообще могло упасть на него дерево? Не было ни ветра, ни камнепада! Может, все-таки…эта темная тень? «Но что это за тень? Какое-то существо? Зачем ему было убивать меня? Не понимаю!..И если я — призрак, то где мое тело?»

Коннор медленно переместился в пещеру и внимательно осмотрел ее. Но кроме еловых веток, служивших ему ложем, смятого грязного пиджака и пары лоскутов своей футболки, он не увидел ничего. Чувство безнадежности и отчаяния постепенно заполняло его душу. В каком-то оцепенении он оставался в пещере еще с полчаса.

Наконец, поняв, что неподвижность и бездействие никак не помогут ему, Коннор переместился из пещеры в долину и теперь, неподвижно зависнув над поляной, думал, как быть дальше.

«Я должен выбраться отсюда! Любой ценой! Источник! — внезапно он вспомнил. — Я должен найти Источник! Его вода…она поможет мне!» Мысль была неплохой. Но, как найти Источник? Коннор попробовал вспомнить дорогу. Хоть какие-нибудь вехи! То, что они поднимались на вершины трех холмов — это он помнил точно. А дальше? Дальше был полыхающий огнем закат…змея…слабеющая на глазах малышка Филлис…Потом… потом их вел Уиллис. Больше Коннор не помнил ничего. Было такое впечатление, что память о дороге к Источнику была стерта сразу, как только они нашли его. Коннор застонал от досады. Ну почему, почему он не запоминал, где они шли! Хотя тогда он думал только об одном — донести малышку Филлис живой! И пока нес ее, то шагал за Уиллисом, стараясь смотреть только себе под ноги, чтобы не оступиться. А потом ему пришлось вернуться за Дайаной…Да! С того места, где она остановилась тогда, он дважды прошел по дороге, от Источника и к нему! Он должен вспомнить это место!

Туманное тело обрадованно закружилось на месте. Коннор уже понял, что та субстанция, которая являлась теперь вместилищем его души, отзывается на мысленные приказы или сильные эмоции, поэтому постарался успокоиться, чтобы остановить это бессмысленное кружение.

«Слава богу, что передвижение не представляет для меня большого труда, — подумал он. — Мне не понадобится весь день, чтобы найти место, с которого я нес Дайану к Источнику. Но все равно, надо торопиться!»

Полупрозрачный силуэт Мастера медленно поднялся над кустарником и поплыл к холму. Бросив последний взгляд на отвесную стену, деревья у ее основания, Коннор внезапно остановился. Яркая искорка блеснула в траве у высокой сосны. «Интересно, — недоуменно подумал Коннор, — что там может быть? Что за искра?» Минуту он колебался: вернуться или нет? «Ладно! — решил он, наконец. — Что бы там ни было, оно никуда не денется. Скорее, к Источнику!»

Устремившись вперед, он уже не останавливался и не оглядывался. Поэтому не мог видеть, как две фигурки — большая и маленькая, осторожно цепляясь за выступы в отвесной стене, медленно спускались вниз.

Проводив Памелу, Филлис присела на кровать Кона. С ласковой улыбкой она смотрела на свернувшегося калачиком сына. А он, повернувшись на бок, взял руку матери и крепко сжал ее в своей ладошке. Повертевшись на постели, Кон некоторое время лежал тихо, потом размеренно засопел, и, через минуту Филлис поняла, что мальчик крепко спит. Сейчас она могла признаться себе, что боялась момента, когда надо будет укладывать Кона спать. Ожидание сонной неподвижности сына страшило её, напоминало о жутких ночах, когда только мерное шуршание приборов говорило, что ребенок еще жив. И Филлис боялась, что если Кон опять будет лежать так тихо и неподвижно, этот страх снова придет. Но мальчик, немного повозившись, устроился поудобнее и теперь, лежа на боку, чуть слышно сладко посапывал. Пальцы его, сжимавшие ладонь матери, постепенно ослабли, разжались, и Филлис почувствовала, что рука ее освободилась. Склонившись над сыном, она тихонько поцеловала его в голову.

— Сердце мое… — ласково прошептала Филлис. — Мальчик мой…

Осторожно освободив руку из теплой ладошки Кона и постояв еще немного у его кровати, она прошлась по палате и остановилась у окна.

Туман, вплотную подступивший к окну, белесовато-серым занавесом закрыл город.

Филлис вздохнула. Теперь, когда тревога за сына отступила, она думала о Конноре. Как он там? Филлис закрыла глаза и, напрягалась, пытаясь сосредоточиться на нем. Но ни какого-либо ощущения, ни малейшего сигнала не почувствовала. Казалось, туман за окном впитывает в себя все ее мысли, не давая им пробиться к возлюбленному. Этот туман…Обычное явление для Сан-Франциско. Но почему ей кажется, что сегодня он так враждебен?

Филлис зябко передернула плечами и отошла от окна. Спать совершенно не хотелось. Да и не было смысла ложиться перед самым рассветом. Туман за окном уже стал светлеть, нехотя уступая первым солнечным лучам, пробивавшим бреши в его белесых полосах. Присев на кушетку Филлис подумала о том, как жаль, что у нее так мало магических сил! Если бы можно было сейчас одной силой мысли перенестись к Коннору! Фил вздохнула, откинулась на подушку и закрыла глаза. Лицо Коннора из видения предстало перед ней. Эти пустые глаза, смотревшие в никуда, заросший щетиной подбородок…и рука миссис Дрейк, ласково касающаяся его щеки, губ… Филлис открыла глаза и выпрямилась. Господи! Неужели Дайана там, с ним? Встав с кушетки, Фил в волнении заходила по крошечному пространству палаты. «Ну и что? Разве это плохо? — убеждала она себя. — Что такого? В конце концов, он — Мастер старой маги, а она — ее Жрица. Их связывает монастырь и все такое…И потом, он ранен…Может быть даже потерял сознание…И он даже не чувствует, что она его…вот так гладит его..» Филлис старалась доказать себе, что ничего особенного не произошло. Но жгучее чувство ревности, змеёй вползавшее в ее сердце, плохо поддавалось убеждению.