Еще в комнате стояли кровать бабушки Маши и комод, где Торик устроил химическую лабораторию. Здесь витал неистребимый запах одеколона «Сирень», которым заправлялась спиртовка для подогрева его магических пробирок и колб.

Иногда Торик увлеченно ставил какой-нибудь опыт — что-то нагревал, смешивал, выпаривал. Результат мог получаться или не получаться. Но если при этом, мимо пыхтя проходила бабушка Маша весьма далекая от химии, она неизменно старалась его подбодрить и говорила: «Дяла идуть!» Эту простую формулу Торик запомнил на всю жизнь.

* * *

Декабрь 1976 года, Город, ул. Затинная, 11 лет

Часы ползли слишком медленно, не желая покидать насиженную метку «одиннадцать». У окна тихонько бубнил телевизор. Этот Новый год Торик впервые встречал один-одинешенек. Бабушки просыпались очень рано, как привыкли в деревне, зато уже к девяти вечера начинали клевать носом и отчаянно зевать. Вот и сегодня они улеглись спать еще до десяти, и теперь звуки телевизора дополнял храп на два голоса.

Торик достал из холодильника шоколадный торт, который купила бабушка. Мм, как вкусно пахнет! Но нет, прямо сейчас нельзя. Честно дождемся Нового года.

Елку они не ставили, зато бабушка принесла несколько еловых веток, устроила их в вазе, как букет, а Торик прицепил пяток игрушек. Даже бабушка Маша решила поучаствовать. Раздобыла несколько клочьев старой ваты, темными, как у цыганки, морщинистыми руками подгребла вату вокруг вазы потуже и удовлетворенно добавила: «Вот тахтавота! Вона ужотку в снягу растеть!» Торик привычно перевел для себя: «Вот так. Она ведь растет в снегу». Сам он легко понимал бабушек, но замечал, как другие люди замирали, пытаясь сообразить, что же те сейчас сказали.

«Бомм!» — пробили часы половину двенадцатого. Торик решительно поставил чайник на газ и подвинул торт поближе: «Возьму и съем не два кусочка, а целых три!» Состояние дурацкое: грустно, но никто не виноват. Праздник, но одному как-то не праздновалось.

Чай со слоном заварился отлично. Теперь торт — как же его отрезать, если шоколадная глазурь такая толстая? Торик взял нож побольше и отпилил сразу четверть круга. Засмущался и поделил эту четверть на три кусочка. «Вот тахтавота!» — чуть слышно передразнил он бабушку и усмехнулся. Торт оказался даже вкуснее, чем он ожидал, и настроение сразу поднялось. По экрану телевизора полетел черно-белый серпантин, снежинки закружились вокруг елки. Нарядные дикторы открывали «Новогодний огонек».

Торик потянулся за следующим кусочком торта и удовлетворенно подумал: «Ну, здравствуй, семьдесят седьмой!»

* * *

Торик с энтузиазмом принялся осваивать по самоучителю нотную грамоту, приемы звукоизвлечения и прочие премудрости. Получалось… как-то не очень. Какие струны надо нажимать на каких ладах, он выучил, но отдельные ноты никак не желали складываться в музыку. И он надолго отложил новое увлечение.

А вот книга оказалась просто кладезем интереснейших вещей, связанных с лингвистикой. Свой любимый раздел «Как самому придумать язык» Торик перечитывал, наверное, раз десять. А еще там рассказывали об эсперанто — универсальном языке, задуманном так, чтобы все люди Земли могли понимать друг друга, о звуках и кодах, о шифрах и национальных особенностях. В общем, только успевай удивляться.

И вот Торик занимался химией, лингвистикой, читал. А к гитаре просто иногда подходил и слегка тенькал на двух самых толстых струнах, слушая глубокий, ровный звук. Видимо, этим все бы и закончилось, однако Судьба решила помочь, назначив ему в проводники незнакомца.

* * *

«Жил-был у бабушки пухленький Торик», — так поддразнивал его папа в письмах.

А что же комната в бараке — пустовала в ожидании хозяев? Нет, родители еще до отъезда сдали ее молодой семейной паре. Парня звали Женя, он окончил военное училище, стал офицером, и его направили в Город.

Высокий и подтянутый, Женя раз в месяц приходил к бабушке, чтобы отдать деньги за жилье. Сегодня случился как раз такой день. Радушная бабушка предложила чаю, и гость согласился, присел за круглый стол. Помешивая ложечкой чай, завел вежливый разговор с Ториком, с непривычным вниманием слушал его ответы, а потом заметил стоящую в углу гитару. Усталые глаза вдруг блеснули: «Можно?»

Женя тихонько задел струны. Послушал, как звучит гитара, по-хозяйски прошелся по колкам, настраивая инструмент, и легко и безмятежно заиграл незнакомую песню. Пальцы левой руки бегали по грифу, складываясь в причудливые узоры. Пальцы правой то бряцали по струнам, то перебирали их, звук все время немного менялся и плыл по комнате. При этом Женя еще и пел, негромко, но очень чисто. Песня оказалась веселая и ритмичная. Торику очень понравилось.

— А теперь ты покажи, что играешь? — попросил Женя.

Торик смутился, но все же достал самоучитель и с трудом сыграл одну из первых пьес. Женя дипломатично спрятал улыбку за кулаком и сказал:

— Это все хорошо, но если захочешь во дворе сыграть песню, эти знания не помогут. Здесь — он постучал по самоучителю — классика. А ребята играют совсем не так. Но я могу тебя научить, если хочешь.

Торик задумался. Хочет он научиться играть на гитаре? Конечно! А сможет? Вряд ли… Папа всегда с большим сомнением относился к тем, кто умеет что-то делать. Лучше сразу отказаться? А вдруг…

Увидев его колебания, Женя предложил:

— Давай поступим так. Гитару я уже настроил, время есть, мы прямо сейчас устроим первое занятие. Согласен?

Торик с облегчением кивнул. А Женя сразу перешел к делу:

— Готовься: пальцы будут болеть, надо потерпеть. Нарастишь «молоточки» — болеть перестанут.

Перешли к песням. Самой легкой показалась «Листья желтые» — всего три аккорда. Зато Торик увидел, как берут аккорды, и как их записывают на бумаге. Трудность возникла совершенно неожиданно.

Слова Женя сказал вроде бы обыкновенные:

— Чтобы сыграть бой, нужно правой рукой двигать над струнами и иногда задевать их — вот так, строго в этом порядке. Понятно? Попробуй, сыграй.

Торик рванулся изобразить рукой этот ритм и… не смог! Уже на втором движении он сбился, запутался, засмущался и отложил гитару.

— Не так просто, как кажется? — подмигнул Женя.

— Видимо, я неспособный, — вздохнул Торик.

— Дело не в этом. Когда ставишь аккорд, все ясно и привычно — пальцами управляет мозг. Но когда играешь бой, все не так: там действует моторная память. Чтобы ее наработать, нужно время и очень-очень много повторов. Это как ездить на велосипеде.

Торик поднял голову и посмотрел на Женю. Этот момент был ему знаком. Он долго не мог научиться ездить на велике. Зато потом гонял легко и с удовольствием.

— Надо обязательно пройти этот этап, он долгий, но потом все-таки закончится. Тогда сможешь играть бой не задумываясь.

И Торик поверил: Женя знает, что делает, и действительно сможет его научить играть на гитаре! Да и Женя почувствовал, что его усилия не пропали впустую. Перед уходом он давал последние наставления:

— Все время тренируйся! Не теряй времени: идешь в школу — отрабатывай бой, стоишь на остановке — отрабатывай бой, смотришь телевизор — отрабатывай бой. Это мышечный автоматизм, его можно взять только измором и повтором. Гитара тебе для этого не нужна. Достаточно одной рукой изобразить струны, а другой на них «играть». Действуй! И со временем все получится!

Так оно и вышло.

С того самого дня жизнь Торика переменилась. Почва оказалась благодатной. Он повторял все, чему научил его Женя. Удивляя прохожих, отрабатывал бой, даже стоя на остановке. Тренировался день и ночь, и наработал «молоточки»! Теперь зажимать аккорды стало не больно.

Что изменилось? У него впервые появилась цель — ему захотелось научиться играть на гитаре, и именно песни. Более того, нашелся человек, который поможет до нее дойти. Уже второй из тех, кто сильно изменил линию его судьбы, направив ее в другое русло. Если первым считать тетю Азалию, что увлекла его лингвистикой и подарила инструмент.