— Угомонитесь, шутники! — кажется, у Инги лопнуло терпение. — И что дальше?

— Пришлось вывернуть оси обратно, направив вертикаль в противоположную сторону. То есть верх сделать низом и наоборот. А потом еще я данные сгладила, чтобы получился осмысленный рельеф. А не «ежик», — она сделала Торику большие глаза и улыбнулась. — Так что куда направить условную вертикаль, сомнений у меня не было. Другое дело — как относительно нее повернуть две горизонтальные оси…

— Оси? Ну вот вам и ответ! — Стручок сиял. — Пусть центром будет просто точка начала координат. Берем горизонтальную ось — любую, поскольку координаты полярные — откладываем от нее углы с шагом тридцать градусов, и все! Исследуете переходы через границы в каждой точке пересечения этих лучей с границей пространства души.

— Одиннадцать погружений, — пробормотала Зоя. — Поскольку одно у нас уже есть. Допустим. Но с чего ты решил, что мы увидим на одном из этих лучей что-то новое?

— Новое? Ну… — Стручок смущенно хихикнул. — Во-первых, почему бы и нет? А во-вторых, надо же с чего-то начинать?

— Ну… тоже план, — заметил Торик. — По крайней мере, это конкретные шаги.

— Да, довольно изъящично у вас получилось, — улыбнулась Инга.

— Это может ни к чему и не привести. Хотя… узнаем, изотропно ли внешнее пространство.

— Это вы о чем, умные умники? — вмешалась Инга.

— Наше пространство изотропно, — пояснила Зоя, обводя руками комнату. — Куда ни пойди, свойства везде одинаковы. Вот пространство души — анизотропно, это мы уже знаем: скорость передвижения сильно отличается в зависимости от того, куда движешься. А на границах и в этом условном космосе — кто знает. Вполне может оказаться, что граница в разных точках будет иметь разную толщину.

— Разную? Толщину? Да, запросто! — уверенно заявил Стручок. — Я скажу, что граница реальной России тоже имеет очень разную толщину. Где-то совсем формальна, а где-то и мышь не проползет.

— Да-да, — рассеянно пробормотала Зоя, но мысли ее витали где-то очень далеко от забот российских пограничников. Похоже, она снова что-то просчитывала в уме.

Торик помолчал, машинально дожевывая блинчик. Потом задумчиво произнес:

— Хорошо, в космосе есть и другие души. Вопрос — насколько далеко? Если там те же пропорции, что и с настоящими звездами, то и сотни жизней не хватит, чтобы до них долететь.

— Все может быть, — безучастно кивнула Зоя.

— А я так не думаю, — вдруг заметила Инга. — И знаете почему?

Она сделала эффектную паузу, и теперь все внимательно смотрели на нее.

— Если бы души водились так далеко друг от друга, у людей никогда бы не возникли сказки и поверья о родстве душ, о встрече с родственной душой, о переселении душ.

Торик уже поднял руку, чтобы отмахнуться от столь несерьезного аргумента, но Инга сделала протестующий жест:

— Я знаю, что ты не веришь во все эти бредни. Но как минимум дыма без огня не бывает. На чем-то это основано, правда? Не зря люди тысячи лет это обсуждают.

Неожиданно ее поддержал Стручок:

— Знаешь, Торик, мы не в том положении, чтобы просто отмахиваться от таких вещей. Год назад я бы ни за что не поверил, что можно разъезжать по стране своей души. Всего месяц назад не подозревал, что можно еще при жизни, — он поднял вверх палец, — покинуть ее пределы.

— Ладно, уговорили, — улыбнулся Торик. — Мне и самому хочется в это верить.

— А мне — проверить, — добавила Зоя. — Вот только… Меня смущает, что мы можем вторгнуться в очень личное пространство другого человека. Это как-то… неправильно.

— Почему? — удивилась Вика. — Интересно же.

— А ты представь, что к тебе в голову кто-то забрался.

— Да бросьте вы, — примирительно заявил Стручок. — Не переживайте раньше времени. Мы даже не знаем, получится что-нибудь или нет. Появятся новые данные — тогда и решим, как быть.

— Там определенно что-то обитает, — задумчиво заметил Торик. — Что-то или кто-то.

— Почему? — заинтересовалась Зоя.

— Не знаю. Очень смутное ощущение. Я никого там не видел, со мной никто не говорил. Разумеется, никаких надписей или знаков. Но когда летишь в этом космосе, к тебе приходят мысли… как будто ниоткуда. Но ты чувствуешь, что они не твои, а словно внешние.

— Какие мысли? — спросил Стручок.

— В тебе возникает понимание каких-то новых вещей, относящихся к этому запредельному пространству. Проявляется постепенно, как фотография в ванночке с раствором.

— Например? — не отставал Стручок.

— Где можно узнать, что тот «космос», по которому я путешествую, называется Море Хаоса? А условное «небо» над ним — это Хаос влияний?

— Ну и кто, по-твоему, тебе может навевать эти новые сведения? — нахмурилась Инга.

— Понятия не имею, — честно признался Торик.

— А мне не рассказал про хаос! — чуть ревниво отметила Зоя.

— Там столько всего, сразу не упомнишь, — Торик виновато развел руками.

— Очинно интересно все это, — подытожила Инга, — но мне, пожалуй, пора.

— Так что мы в итоге решили? — встрепенулась Зоя.

— Как что? — удивился Стручок. — В космос вышли, теперь — вперед, к звездам!

— А мне нравится, как это звучит! — довольно улыбнулся Торик. — «К звездам!»

Все оказалось даже интересней. Поверхность пространства души Торика по краям ограничивалась не кругом, а гораздо более сложной линией, совсем как реальная местность. Попадались относительно ровные участки этого «края», встречались и изрезанные, как дельты южных рек.

А на одном из направлений обнаружилось и вовсе что-то странное. Казалось, границы здесь вообще нет, сколько ни двигайся, края не видно. Такого они еще не видели. Исследовали этот участок подробней. Конфигурация пространства души там больше всего напоминала корень дерева или щупальце осьминога: от основания почти под прямым углом к «нормальной» границе тянулось тонкое ответвление. Интересно, куда ведет это «щупальце»?

Вопросов хватало… Далеко ли находится душа другого человека? Или чтобы добраться до нее, нужна вся жизнь? А если даже доберешься, получится ли преодолеть барьер на границе чужой души? Смущала и шуточка Инги про пограничников души. Торика вообще очень интересовало, водится ли кто-нибудь во внутреннем космосе. И если да, то опасны ли для путников эти… Существа? Сущности? Заблудшие души?

Когда Зоя увеличила фрагмент карты со «щупальцем» и показала его Торику, он снова вспомнил Ольгину фразу: «У каждого человека есть душа, а у души есть лапки. Когда двое начинают дружить и общаться, лапки их душ тянутся друг к другу…» Неужели даже эта метафора пришла ей на ум не просто так? А вдруг в ней есть конкретный физический смысл, и душа тянется в направлении иной души? И кстати…

Лишь сейчас Торик впервые задумался о том, кто бы это мог быть. Не просто абстрактная «другая душа», а конкретный человек, в душу которого он надеялся заглянуть. Кто-то из друзей или подруг? Родители? Семен? Вика? Пашка? Катя? Ну не соседи же, он даже не знает, как их зовут — разве это близкие люди? Хотя кто сказал, что там окажется именно родственная душа?

Это ведь только догадка Инги. Правда, до сих пор ее догадки подтверждались — все-таки не зря Торик отважился ей все рассказать. Она так и не решилась попробовать погружения сама, зато всегда активно интересовалась их проектом, приезжала в гости и старалась помочь, чем только можно. Поначалу ребята ее стеснялись, ожидая, что она станет вести себя, как назойливый родитель. Но общаться она умела профессионально, поэтому быстро стала в их компании ощущаться «своей». А вдруг по ту сторону окажется Инга? Неловко будет: мало ли, какие у нее секреты? Но вероятность этого исчезающе мала, а попробовать хотелось. И они решились.

Зоя предложила двигаться вдоль «щупальца» ускоренным курсом, раз точек погружения там пока не нашли. Потом выйти в условный космос и идти в том же направлении сколько смогут. Торик еще решил ограничить время путешествия — только три часа сна. Зоя согласилась и обещала все это время отслеживать перемещение по программе, а заодно приглядывать за состоянием Торика. Договорились при любых неожиданных реакциях сразу прерывать погружение и приводить путника в чувство. Дело осложнялось тем, что у них не было карты пространства по ту сторону души Торика.