— По улицам слона водили, — пробормотал я, в точности описывая увиденную картину.

Вот в буквальном смысле по улице шёл слон. Я-то их не раз видел, хотя исключительно в цирке и зоопарке, но на Эмму зрелище ушастой громадины, размахивающей бивнями, тоже впечатления не произвело. Мне становилось всё более любопытно — если ли в бесконечном многообразии миров то, чего титанша ещё не видела, не слышала и не знает? До сих пор её поражало разве что моё обаяние и непревзойдённое чувство юмора. И то сама Эмма это отрицает, но я-то лучше знаю.

А вот фигура на спине слона, размахивающая громадным пылающим мечом, была хорошо знакома нам обоим.

— Ну да, точно, вот таким идиотом, — кивнул я, глядя на Экхарда.

— Перестань, ты слишком суров к мальчику, — возразила Эмма. — Он кроме своего родного мира ничего и не видел. Да и там не так уж много путешествовал.

— Этот мальчик старше меня, — в который уже раз напомнил я. — Просто у него в голове кость.

Куда его бывшее величество вообще собрался на этом ушастом скакуне ехать? По городу, слепленному из обрывков наших воспоминаний. Судя по разнообразию архитектуры — ключевыми всё-таки стали воспоминания Эммы. Например, конструкцию здания, у которого углов было явно больше, чем возможно в трёхмерном пространстве, я бы не смог вообразить даже в пьяном угаре. Что не мешало ему соседствовать с магазинчиком, над дверью которого висела вывеска «3000 мелочей».

В руках Эммы неизвестно откуда появилось лассо, будто сотканное из света. Умело закрутив его, титанша дождалась, пока слон приблизится на нужную дистанцию. Взмах руки — и Экхард валится с седла, неуклюже размахивая пламенеющим клинком. Перед самой землёй, а точнее асфальтом, его падение неожиданно замедлилось.

— Всё-таки с магией у тебя полный порядок, — повернулся я к Эмме.

— Абсолютно никакой магии, — усмехнулась она. — Зачем настоящая магия в мире иллюзий? Ты сам так можешь. Просто представь что-то, поверь, что оно так и есть.

Интересный поворот. Пожалуй, я бы и сам до такого додумался, просто на это потребовалось бы больше времени. Эх, всё-таки титанша прибедняется и делает вид, будто знает и умеет меньше, чем на самом деле. Зачем? Чтобы у меня комплексы на её фоне не возникли? Так это она зря, не на того напала.

— Ну, вы чего творите, — проворчал Экхард, пытаясь выпутаться из светящейся верёвки.

— То есть, ты нас помнишь? — поинтересовался я.

— Да тебя попробуй забыть, — буркнул он. — Я б и рад, не выходит.

Ну, я всегда говорил, что незабываем. Наконец-то наши с принцем мнения хоть в чём-то совпали.

— Тогда это мы тебя должны спрашивать, что ты творишь, — возмутился я. — С какой радости решил директором цирка заделаться?

— Вас искал, — не моргнув глазом, заявил Экхард.

Вот врёт же, собака королевских кровей! И не краснеет. Если б не врал, то начал бы задавать глупые вопросы, что такое цирк. А раз с каменной рожей игнорирует мою болтовню — точно брешет.

Хотя, что бы я делал на его месте, не явись Эмма прямиком ко мне домой? Ну ладно, ладно — что бы я делал после того, как в холодильнике закончилось пиво? Угнать слона — даже не самый худший вариант развития событий, учитывая, сколько пива там было.

— Раз мы все в сборе, то можем валить отсюда, — подытожил я. — Есть у меня один план. Кто-нибудь видел поблизости торговый центр? Или лучше школу.

— А как же Лилиана? — напомнил Экхард.

Я не сразу сообразил, о ком он говорит. Ну да, орчиха. Не сочетается у меня такое имечко с расовой принадлежностью, вот и вылетает из головы постоянно.

Я огляделся по сторонам. Слон, не заметив потери наездника, успел ушагать до поворота, где благополучно исчез. Скорее всего, просто растаял в воздухе, скрывшись с глаз. Мы с Эммой видели нескольких местных жителей или иллюзии таковых, но не успевали приблизиться, как те бесследно испарялись. Например, зайдя в крохотный магазинчик, из которого нет другого выхода. В общем, иллюзорность этого мира мог не заметить только полный дуболом. Хотя даже Экхард заметил, если не врёт.

— Не уверена, что смогу её найти, — протянула Эмма. — Слишком плохо её знаю, чтобы настроиться на энергетический след.

— И не надо, — пожал плечами я. — Давайте просто все дружно представим, что она здесь. Выходит вон из той двери.

Мои спутники переглянулись и синхронно пожали плечами, как никогда став похожими на родственников. Но послушались без возражений. Экхард зажмурился и так сильно тужился изобразить мыслительный процесс, что у него вздулись вены на лбу и висках. Не знаю, чем в его представлении такое напряжение должно было помочь воображению, неисповедимы пути королевских особ полубожественного происхождения.

Я подобных усилий прилагать не стал, да и Эмма тоже. Она и вовсе отвернулась, только искоса поглядывая на указанную мной дверь. Я последовал её примеру. Боковое зрение обмануть гораздо легче, а вот если пялиться прямо, сложно заставить себя видеть то, чего нет. Я уж точно пока что недостаточно выпил, чтобы начать ловить глюки.

Во всяком случае, так мне казалось, пока мир вокруг не задрожал и пошёл рябью, будто старый телевизор с барахлящим кинескопом.

— Всё, прекращаем! — моментально отреагировала Эмма. — Если эта иллюзия развалиться, мы с равным успехом можем как очнуться, так и застрять в пустоте.

Экхард открыл глаза и недоумевающе огляделся. Но рябить реальность от этого не перестала. Похоже, мы уже успели сломать систему.

— Какой там у тебя был план? — обернулась ко мне титанша. — Куда идти и что делать?

— Ну, этот мир ведь строится на основе наших воспоминаний, — начал я. — Вот я и подумал, что стоит пойти в такое место, которое никто из нас не мог видеть. Хотя теперь я уже начал сомневаться, что ты, Эмма, чего-нибудь не видела в одном из миров.

— А куда ты хотел пойти? — спросила она. — Если здесь всё построено из наших воспоминаний, то такого места, где никто из нас не был, не найдётся.

— В женский туалет школы, — признался я. — Ты ведь не ходила в школу, правда? Я ходил, так что сама школа тут наверняка должна где-нибудь быть. А вот создавать что-то в той части здания, куда мы вряд ли пойдём и которую никто из нас не видел, просто нет смысла.

— Это одна из самых нелепых твоих идей, — нахмурилась Эмма. — Как ты вообще до такого додумался?

— В кино видел, — пожал плечами я.

— Этот ответ начал звучать что-то слишком часто, — покачала головой титанша. — Ты же понимаешь, что киношные ходы далеко не всегда работают в жизни?

— Ну, до сих пор действовало, — пожал плечами я.

Ага, значит, про кинематограф она тоже знает. Может, вообще бывала в моём родном мире? Конечно, наверняка он не единственный, где изобрели возможность записывать изображение на плёнку. Но в сочетании со знанием мата, есть некоторая вероятность, что титанша бывала на Земле.

Никуда пойти мы не успели. Мир в очередной раз мигнул, и окружение изменилось. Теперь мы стояли на склоне горы, уже вчетвером. Орчиха тоже внезапно появилась рядом. А внизу, у подножия, изрыгающий пламя дракон отбивался от отряда воинов. Хотя маги там тоже имелись, классические такие, в балахонах, с остроконечными шляпами и посохами. А также разбойники с луками. Насколько я мог рассмотреть, в атакующем дракона воинстве собрались не только люди, но также эльфы, орки и гномы. И у каждого, включая дракона, над головой висел фрейм с именем, цифрой уровня и полосками здоровья и выносливости или маны.

— Так, — протянул я. — Похоже, теперь нас закинуло в какую-то компьютерную игру. Как говорится, всё страньше и страньше.

— Это всё тот же иллюзорный мир, — заметила Эмма, будто я сам этого не понимал. — Просто кто-то переключил канал.

— Ну да, тут уж точно не удастся найти места, которого никто из нас не видел, — вздохнул я. — Наверняка всё скроено строго по шаблонам.

— Убьём чудовище! — взревел Экхард. — Мы победим!

— Стой, дубина, — я ухватил принца, уже готового броситься в атаку, за плечо. — Ничего глупее не придумал? Ну, победим, перейдём на следующий уровень, получим новый квест. И чё?