— А что ты думаешь обо мне? — прошептал принц.

Одной рукой по-прежнему прижимал к горячему, обнаженному торсу, вторая потянулась к моим ступням. Я не успела опомниться, как первая туфелька улетела во тьму спальни. За ней стремительно последовала другая. Пальцы красноволосого принца игриво пробежались по ступне и скользнули под юбку — в явном намерении избавить мои ножки от чулок.

— Так что ты думаешь обо мне? — тем же, проникновенным шепотом, спросил принц.

Ты… Ты — огненный монстр… Самовлюблённый, вздорный, совершенно невыносимый тип… — мысленно простонала я.

Он почему-то замер и напрягся. Потом прижал крепче, зарылся носом в идеально уложенные локоны и прошептал:

— Настенька… Колдунья моя…

Чёрт! Ну о каком самообладании тут можно говорить?

Мои бастионы пали. Вместе с ними спало магическое оцепенение, но я боялась пошевелиться, наслаждаясь каждым прикосновением пламенного чудовища по имени Эрик. Боже, как я его люблю… Несмотря на жуткий характер, хамские привычки, запредельную ревность и удивительное упрямство. Люблю! Люблю больше жизни!

— Я тебя не отпущу, слышишь? — его дыхание щекотало ушко. — Настенька…

Я осторожно вывернулась из объятий, повернулась лицом. В глазах Эрика бушевало алое пламя. Чёрт…

Не удержалась — коснулась пальцами его губ. Таких манящих, таких желанных. Я не могу без него. Ни часа, ни секунды… Мой огненный упрямец, моё чудовище, мой принц…

Он поймал ладошку, прижал к колючей щеке.

— Знаешь, — выдохнул Эрик. — Ты тоже порой бываешь совершенно невыносима…

— Я? — тоже выдохнула, только удивлённо. И тут же осеклась.

Стоп. Я не говорила, что принц невыносим. Вернее… вслух не говорила.

Отдёрнула руку и попыталась отстраниться. Отстраниться не дали, а взгляд пылающих глаз стал странным, как будто хитрым.

Кольцо! Он снял кольцо! Неужели мой ментальный блок…

— Какой такой блок? — щурясь протянул Эрик.

Чёрт! Он что же? Все мои мысли слышит? О нет!

— О да… — не без злорадства протянуло высочество.

Я дёрнулась в искреннем намерении вырваться из объятий вероломного негодяя, но вместо этого оказалась распластана на постели. Эрик прижал, лишив даже крошечной возможности сбежать.

— Значит, ты меня всё-таки любишь? — хрипло спросил красноволосый.

— Нет! — выпалила я. Я… я обижена, я рассержена, и… не желаю признаваться первой! Я не буду бегать за Эриком. Никогда!

— Любишь… — губы огненного наследника растянулись в хитрющей улыбке. А потом этот бессовестный мужчина спросил: — А ты сейчас в сознании?

Чёрт! Да сколько можно!

— Эрик…

Закончить мне не позволили…

Он целовал страстно, требовательно и вместе с тем невероятно нежно. Я даже помыслить о сопротивлении не могла — отвечала на поцелуй со всей искренностью. Голова кружилась, тело изнывало от охватившего жара, сердце билось часто и сильно, душа трепетала.

Не прерывая поцелуя, Эрик принялся стягивать платье, а я… по-прежнему не могла, не хотела сопротивляться. Я наслаждалась его губами и прикосновениями, которые становились всё менее целомудренными — а других уже не хотелось. Я выгибалась навстречу его ласкам, и уже не могла сдерживать стонов.

Когда с платьем было покончено, и на мне осталось только нижнее бельё местного покроя, Эрик отстранился. Сердце кольнул испуг — боже, я в панталонах! Что может быть ужаснее панталон? Но у Эрика было совсем иное мнение… Он стягивал этот элемент наряда медленно, с невероятным азартом, не забывая покрывать поцелуями каждый миллиметр освобождённой кожи.

Маечку тоже снимал долго — развязывал ленточки-бретельки зубами, попутно целовал плечи и шею. Его руки по-прежнему обжигали, они давно перешли все грани приличий. Я стонала и выгибалась, пыталась прервать невероятную, бесконечно сладостную пытку, но не могла. Эрик не желал отпускать, он упивался этими стонами.

Когда маечка, а вслед за ней и чулки, улетели во тьму спальни, огненный принц всё-таки поддался. Я оказалась сверху, прижалась губами к его губам. Кожей чувствовала невероятный жар мощного тела, и таяла, таяла, таяла… Доминировать пришлось недолго, капитуляция была безоговорочной и невероятно желанной. И Эрик… избавленный от остатков одежды, был желанным… Я никогда не чувствовала такой жажды. Никогда!

Я тонула в ощущении неземного счастья. Взлетала к небесам, влекомая огненным ангелом по имени Эрик, и падала в бездну вместе с Эриком-демоном — сладострастным, искусным, невероятным…

…А потом я, завёрнутая в тонкую белую простынь, сидела на коленях у огненного принца и послушно пила вино из его бокала. Он целовал кончики пальцев и ласкал взглядом. За окном царила тьма, раскрашенная разноцветными огнями города и припорошенная россыпью звёзд.

— Ты… любишь меня? — шепотом спросил Эрик.

— Нет, — улыбнулась я. — Терпеть не могу.

Принц хитро прищурился. Бессовестный… ну зачем спрашиваешь? Ты же видишь мои мысли, разве этого мало?

— А я тебя… люблю, — шепнуло высочество. — Люблю. Слышишь?

Он осторожно вынул бокал их моих пальцев, коснулся губами подбородка и снова понёс в постель…

Я проснулась с ощущением невероятного, неземного счастья… Сквозь ткань гардин пробивался утренний свет, но покои по-прежнему тонули в полумраке. Эрик ещё спал — спокойный, умиротворённый. Его рука по-хозяйски обвивала талию, дыхание щекотало шею, и это было так приятно, так правильно. И не было ничего важней этого дыхания, и этих прикосновений.

Я осторожно повернулась, заглянула в любимое лицо. Не выдержав, очертила пальцем контур губ, потом спустилась ниже — коснулась груди. Эрик среагировал тут же — притянул ближе, уткнулся носом в шею. Чёрт, я не смогу без него. Просто не смогу.

Несколько минут лежала неподвижно, полностью отдавшись во власть ощущений. Я чувствовала его тепло, вдыхала аромат его тела, и снова таяла. Но… но решение уже принято, верно? А раз так, то отступать не имею права.

Отстраниться и выбраться из постели было трудней, чем удержать на плечах небосвод. Взять с прикроватной тумбочки кольцо с небольшим, светло-зелёным камнем круглой огранки — ещё трудней. Едва кольцо скользнуло на палец, сердце пронзила невыносимая боль, и голос, прозвучавший в сознании, вторил этому чувству:

«Настя, ты с ума сошла?» — тихо спросил Верез.

Я не ответила, огляделась в поисках одежды и тут же покраснела — платье, чулки, панталоны, рубашка и бриджи Эрика… ох, ну и беспорядок! Рядом с кроватью лежала ещё и простынь со следами пролитого вина — её-то я и выбрала. Завернулась, скрывая наготу.

«Настя, не дури.»

«Верез, я всё уже решила. Я ухожу из Фаргоса.»

«Настя!»

Я не выдержала, улыбнулась. А Верез наконец разглядел мои мысли и застонал.

«Настя, ты невыносима!»

«Разве?»

Спросила и тут же поморщилась. Просто вместо поддержки ощутила волну чужого раздражения. Тот, кто сроднился с моей личностью, понимать мои намерения отказывался.

Пришлось объяснять…

«Верез, я не навсегда. Я всего на неделю-другую. И я знаю, так будет лучше для нас обоих. Во-первых, мне нужно уладить дела и предупредить Ахмеда. Во-вторых… я хочу чтобы Эрик понял, что испытала, когда он взял и исчез из моей жизни.»

«Он всего лишь переехал в другие покои,» — сказал Верез ворчливо.

«А ещё игнорировал, сбегал…»

Древний маг не выдержал и вновь застонал, а я…

«Нет, ну а что ты предлагаешь? Сделать вид, будто всё в порядке? Будто так и надо? Он ведь даже не извинился за выходку после совещания, представляешь?»

Ответом мне стал очередной страдальческий стон, но я внимания не обратила. Скользнула взглядом по умиротворённому лицу спящего, и на цыпочках поспешила к двери.

«Настя, я всё понимаю, — вновь подал голос маг. — Ты обижена, и хочешь немного повоспитывать, вот только…»

«Что?»

«Это не кто-нибудь. Это Эрик!»

Я понимала, на что намекает мой невидимый собеседник. Наследник Фаргоса несколько… вспыльчив, и вообще. Но! Но чёрт возьми, я шла в эти покои с одной единственной целью — получить прощальный поцелуй. Я приняла решение. Я не намерена отступаться от слова данного самой себе.