— Не понимаю, что ты несёшь.

Я убрал клинок и просто ударил наотмашь. Но в последний момент остановил руку у самого её лица. Не парировала. Всё хуже, чем я думал.

— Это у тебя такой способ флирта? — осведомилась Эмма, чуть склонив голову набок, при этом прижавшись щекой к моей ладони.

Я покачал головой и рассмеялся. Ох уж мне эти бессмертные!

— Полубоги, великие маги, короли, принцы… Ничего вы все в жизни не понимаете! В простой человеческой жизни. Ох, ужас какой, ты теперь всего на два порядка превосходишь обычных людей, а не на десять! Катастрофа. Странно, что у Экхарда ещё психологический срыв не случился. Хотя он, наверное, пока не осознал перемен.

— Тебе не понять, — отмахнулась она.

— Напротив, очень хорошо понимаю, — возразил я. — Конечно, у меня никогда не было такого могущества. Да, честно говоря, сейчас я как раз на пике своих возможностей. Но знаешь ли, у каждого человека в жизни бывают моменты потерь и неудач. С твоей-то точки зрения это всё сущие мелочи, не заслуживающие внимания вовсе. Но для нас, жалких смертных, личная катастрофа равносильна концу света. И хочется выть на луну, лезть на стены и бить в них кулаками и головой. Из-за мелких таких трагедий, непонятных вам, сильным мира сего. Ну или не сего, а любого другого.

— И как вы с этим справляетесь?

— Разбиваем кулаки об стену, воем на луну, пьём, — пожал плечами я. — Рано или поздно оказывается, что трагедия была не так уж велика. Ну или не оказывается. И тогда человек шагает из окна или с моста. Ты от меня панацеи ждала? Ха-ха три раза. Лекарства от тоски и депрессии нет. Говорят, время лечит, но это врут. Надо это просто пережить, смириться и жить дальше. Найти новый смысл жизни, изменить жизнь к лучшему. Короче, стиснуть зубы и терпеть, иногда разрывая полночную тишину заунывным воем.

Да, психолога из меня что-то не получается. Слишком широкая тема в целом, при том очень слабо соотносящаяся с конкретной ситуацией. И конкретные примеры приводить — заведомый провал, для титанши все людские беды ничего не значат.

— Ты выбрала в целом верную тактику, — продолжил я. — Ничто так не помогает вернуть вкус к жизни, как возможность её лишиться. Даже если пять минут назад подумывал шагнуть с моста, когда начинают угрожать тебя с него скинуть — отбиваешься.

— Проверял? — хмыкнула Эмма.

— Ну, не конкретно с мостом, — пожал плечами я. — Но в целом да. Драка — лучшее средство от депрессии. К тому же, бить в стену больнее, чем в чью-то морду.

— А что случалось с тобой? — полюбопытствовала титанша. — Какая трагедия?

— Ничего особенного, — я снова пожал плечами. — Никаких вселенских катастроф. И даже трудного детства с деревянными игрушками, прибитыми к полу, и скользким подоконником не было. Просто мелочи жизни, дерьмо случается, как говорится. Увы, ни одной пафосной истории в запасе.

— Ладно, не рассказывай, если не хочешь, — не поверила Эмма. — Но тогда тебе придётся признать, что у меня случай посерьёзней. Хотя в целом ты всё же прав. И драка с орком действительно помогла, немного. А раз уж он нас не убил, так тому и быть. Тем более мы, кажется, наткнулись на что-то интересное.

Я поморщился. Лезть в древние оркские катакомбы в целях психотерапии для титанши в мои планы точно не входит. Может, Либра заинтересуется, тогда с ним Эмму и оставлю.

— Со мной не соскучишься, прорвёмся, — заверил я. — А ограниченность возможностей добавляет остроты. Подумай о новых ощущениях.

— Думаю постоянно, — кивнула Эмма, как-то загадочно улыбнувшись. — Вали в ванную уже.

Я прикусил язык, но предложение потереть мне спинку проглотил. А ну как согласится…

В посредственном кинематографе моего родного мира существует несколько ужасных клише. Одно из них — утреннее пробуждение мужчины и женщины в одной постели. При этом всегда как минимум один из них не помнит, как такое произошло — зачастую оба. И начинаются долгие выяснения, было между ними что-то или не было. Иногда на этом вообще основан весь фильм.

К счастью, жизнь не подчиняется воле плохого сценариста. И склерозом я не страдаю. Случаи, когда доводилось напиться до потери памяти, не в счёт — всё равно после этого я просыпался исключительно на полу и один. Так что пробуждение в одной постели с Эммой не стало для меня сюрпризом. Оставалось надеяться, что у неё тоже не случилось внезапной амнезии, а также не разыгралось дурное чувство юмора. Впрочем, скорее всего, титанша об этом клише не знает.

В противном случае, если она начнёт разыгрывать эту дурацкую мизансцену, мне не останется ничего другого, кроме выскакивания в окно, как есть в одних трусах, и бегства в сторону заката. Или в любую другую сторону. Лишь бы куда подальше от неправдоподобной банальности, моя тонкая натура этого не выдержит. Я хоть и склонен частенько устраивать цирковое шоу, но исключительно в качестве конферансье, а не льва, прыгающего через огненное кольцо.

В целом, настроение моё этим утром было гораздо лучше, чем предыдущим. На сей раз обошлось без кошмаров и удалось нормально выспаться. Возможно, женское тело под боком этому тоже способствовало. К счастью, Эмма во сне не храпит, не лягается и одеяло не перетягивает, так что ночь определённо удалась.

Вылезая из постели, я едва не споткнулся о сапоги Эммы. А ведь как раз с них всё прошлым днём и началось. Эх, в нормальных историях в начале было Слово, а у нас — сапоги. А потом скажут, что виноват во всём я. Но вообще-то на сей раз в виде исключения вся чехарда началась не с меня…

Выйдя из ванной, я слегка удивился тому, что Эмма соизволила одеться. Впрочем, учитывая её наряд, одетость оставалась довольно условной. Платье с чужого плеча сменил иной прикид. И где титанша только успела его раздобыть? Корсет на шнуровке, короткая обтягивающая юбка, перчатки до локтя и сапоги до колен — всё кожаное.

Что удивило меня гораздо больше — присутствие в комнате Экхарда и то, чем он занимался. Возможно, сам принц считал себя куртуазным рыцарем и джентльменом, помогающим прекрасной даме. Но с моей точки зрения происходящее выглядело крайне непристойно.

Казалось бы, что такого — принц всего лишь помогал титанше завязать шнуровку на сапоге. Вот только при этом он стоял, преклонив колено возле кровати, а Эмма сидела, водрузив ногу ему на плечо. Только плётки в руке и не хватает для полноты картины!

— Что это за разврат на моей постели?! — возмутился я.

— Да ещё и без тебя, да? — усмехнулась титанша.

— Утихомирь своё больное воображение, — буркнул Экхард.

Он, наконец, затянул последний узел и собирался встать, но на его плечо опустился второй сапог — теперь на правой ноге.

— Откуда обновка? — поинтересовался я. — Неужели орки носят подобное?

Впрочем, откуда мне знать, может и носят. В конце концов, из орчих я пока видал только одну принцессу. А в чём щеголяют остальные — кто их разберёт.

— Видимо, орки, как и ты, не брезгуют трофеями, — пожала плечами Эмма. — Даже если эти вещи им совершенно не нужны. И мы не первые пришельцы из другого мира здесь. Во время прогулки по замку я наткнулась на целый склад конфискованного барахла. В основном хлам, но, как видишь, кое-что мне приглянулось.

— Может, и мои наноконтейнеры там?

Титанша покачала головой. Что ж, если она не нашла яйца, вряд ли мне это удастся. Впрочем, взглянуть всё же не помешает. В худшем случае, может, тоже отыщу что-то на свой вкус.

— Веди нас туда!

Пришлось идти в дырявой и ещё не совсем просохшей рубахе, но терять время из-за таких мелочей не хотелось. Эмма провела нас по узкой тёмной лестнице вниз, в подвал. Судя по пыли и следам в ней, до титанши тут давненько никто не ходил.

Насчёт склада Эмма несколько преувеличила. Скорее походило на свалку, да именно там и было место основной части этого хлама. Большая часть одежды истлела, исключая кожаную, разумеется.

— Не хочешь примерить? — я протянул Экхарду широченные кожаные штаны с дырами сзади. Боюсь даже представить того, кто их раньше носил.